Когда сон становится реальностью, как это называется? Чудо? Магия? Изменение реальности? Или же ты просто сходишь с ума? Но в конечном счете, так ли важен ответ? Ведь когда желаемое становится явью, ты уже не можешь, да и не хочешь, думать о чем-либо, кроме как насладиться этим.
  Это и захлестнуло Донара, когда его видения, что приходили к нему все чаще во сне, стали явью: Рэйчел Саммерс, известная как Феникс, была рядом с ним. В его постели. Ее руки плавно скользили по его торсу, а одеяния, в которые была она облачена, столь мистически отблескивали в лунном свете на ее стройной фигуре. В этом освещении, своей манерой двигаться, и столь недвусмысленным выражением лица она была похожа на мираж - мираж, который был куда реальней, нежели любые из его домыслов и мечтаний. Мираж, столь свободный, почти дикий, неприрученный, властный, прекрасный, сильный... и оттого такой прекрасный. С полминуты бог не двигался, словно опасался, что она исчезнет. Аки наваждение. Но Рэйчел никуда не исчезла.
  Приподнявшись на локтях, он посмотрел на нее, не проронив больше ни слова. Зачем что-либо говорить в такой ситуации, да и к тому же, телепату и эмпату? Проведя руками вдоль ее плеч, Громовержец притянул девушку к себе, фактически усадив на свои бедра, оставляя лишь пару сантиметров пространства между их лицами. Вдохнув ее аромат, Донар слегка улыбнулся, проведя пальцами вдоль ее стана по одежде, скрывавшей часть спины, талию, бедра, пока не остановился на оных, недвусмысленно сжав и прижав к себе. В его разуме еще витал запах крови, пробуждающий его первобытные инстинкты, и если несколько часов назад главными эмоциями были ярость и гнев, теперь же.... что же, эту эмоцию тоже можно назвать первобытной.
  Резко перевернув девушку на спину, бог свел ее руки ей за голову, наклонился к ней, на миг замерев, словно что-то сказать пытался. Что именно? Видимо, и сам не знал. И наконец впился в ее губы глубоким, затягивающим поцелуем, попутно освобождая ее от лишней одежды. Все движения ее  тела словно кричали ему, что ее стан желает обрести свободу, и вновь быть плененным, только уже не одеждой, а им самим. Так ли это было, или же это лишь его затуманенный рассудок - кто знает? Да и Донара сейчас это волновало меньше всего. Вот он разорвал швы кожаной туники, обнажая ее пышную грудь, вот его поцелуи переместились к ее шее, затем - к плечам, потом - еще ниже... Бог словно забывался, снедаемый жаждой. Первобытной жаждой, которую пробудила кровь, а Феникс превратила в нечто другое. Сорвав с нее пояс, что держал нижнюю часть одеяния, Громовержец уже буквально содрал лишнее с девушки, выбросив подальше. Нельзя сказать, что она была податливой все это время, нет. Но ее попытки сопротивления носили скорее игривый характер, нежели искренность... что заводило Донара еще больше.
  На мгновение оторвавшись от ее тела, он рассмотрел ее, нагую, в лунном свете. По сравнению с ним она казалась столь маленькой, хрупкой и беззащитной.... однако это была лишь внешняя обманчивость. Сейчас Громовержец видел не только лишь маленькую девушку, он видел также то, что скрывала эта нежная оболочка. Древняя, мистическая и могущественная эссенция, бурлящая внутри нее, и в какой-то момент становящаяся ею Каждый ее жаркий вздох словно сопровождался взрывами в ее ауре, и огненным штормом, заключенным внутри нее, который, казалось, вот-вот вырвется наружу. Такая мощь, и внутри такой личности с таким телом... что может заводить и бередить рассудок бога-берсеркера больше? Только убийство. Но сегодня жизнь уже была отнята, и теперь Одинсон желал другое. Другую. И он намеревался взять то, что желал.
  Буквально вжав ее в постель, Донар раздвинул ее бедра пошире, откровенно лаская как поцелуями, так и руками ее тело, все оттягивая момент слияния, словно дразня как Рэйчел, так и себя. Он сам не понимал, зачем так поступает, хотя, скорее всего, причина была в том, что он словно желал подчинить ее себе, хотя понимал, что вряд ли получится. Эта откровенная прелюдия также напоминала своеобразное сражение, сражение характеров, силы воли и мощи двух могучих существ. Но что больше всего бередило и заводило бога, так это то, что кто бы ни проиграл это состязание, он также и выиграет. Они оба выиграют.

Отредактировано Thor (17-03-2015 06:12)

Отредактировано Thor (17-03-2015 06:12)

Когда Рэйчел проснулась, она отчасти была совсем на себя не похожа. Да, в ней чувствовалась присущая ей дикость, эмоции и пороки, которые овладевали ей всю ее жизнь, однако сейчас они словно отошли на задний план, плененные чувствами, которые девушка доселе не проявляла и не показывала. Бог пару минут зачарованным взглядом смотрел на нее, даже не подозревая, то не ее одну изменила эта ночь. Некоторое время они так и лежали, любуясь друг другом, и словно бы изучая друг друга. Каждый взгляд, движение, даже вздох были объектом взаимного интереса, а воздух был полон немых вопросов, на которые все же не было ответов. Однако между ними также было чувство незаконченности. Словно бы за прошлую ночь никто не насытился. И вот скользящие движения Рэйчел по торсу бога словно бы дали ему некую отмашку: медленно, плавно, он принялся ласкать ее стройное и слегка подрагивающее тело, явственно выражая свое желание. Девушка словно бы противилась этому, и даже возникало некое чувство, будто бы ей неприятна та слабость, которую она испытывает, однако вскоре эти чувства отошли на задний план, а вскоре - и вовсе исчезли.Может, она решила поддаться своим порывам, или же Донар был чрезмерно настойчив - ему было без разницы. он ее желал, желал сильно, страстно и неумолимо... И он намеревался заполучить ее.
  Казалось, будто его любовница сама прониклась желанием Одинсона: ее движения стали куда более откровенными и недвусмысленными, и вскоре ее ласки начали перемещаться все ниже по его торсу. Невольно напрягшись от удовольствия, Громовержец слегка приподнялся на локтях, лишь чтобы увидеть, как Рэйчел взяла в руку его достоинство, и принялась ласкать его, постепенно придавая своим действиям все более откровенный вид. Тор запрокинул голову назад, сбивчиво дыша и невольно подавшись ей бедрами навстречу, однако девушка вовсе не противилась оному, лишь с каждым разом все больше впуская его в себя. Своими губками, языком и умелыми ласками она стремительно доводила его до очередного пика наслаждения. До хруста сжав край кровати, бог громко выдохнул, в невольном порыве то содрогаясь, то напрягаясь всем телом, то наоборот - падая в пучину расслабления, словно будучи управляемым каждым ее действием. Она чувствовала это, и вот когда бог почти достиг кульминации - Рэйчел внезапно прекратила свои ласки, напоследок с хитрой улыбкой поцеловав его орган, приподнялась, подалась к ему поближе, и села сверху на него, постепенно насаживаясь все  больше. Донар лишь сжал ее бедра покрепче, с каждым разом пронзая ее все сильней, желая ее всю, желая с каждым мигом все больше. Она достаточно его раздразнила, и теперь сквозь отчетливые стоны девушки можно было услышать и еле уловимые довольные смешки, которые, впрочем, вскоре были полностью вытеснены уже практически вскрикиваниями. В очередной раз резко насадив ее на себя, бог перевернулся со своей любовницей, вдавив ее в кровать, обвил ее ножки вокруг своего торса, которые Рэйчел охотно и податливо практически сразу же сжала, подаваясь ему навстречу и покусывая нижнюю губу от удовольствия. Он неистово желал ее, и сложно было сказать - как именно. Пожалуй, Тор даже не задумывался, он просто брал девушку, с каждым разом вгоняя в нее свою плоть все сильнее, все жестче, все более резкими движениями, вырывая стоны и вскрикивания из ее груди с каждым разом. Он брал свою любовницу словно впервые, наслаждаясь каждым мигом единения с ней, ощущая, что с каждой секундой она вновь приближает его к кульминации. И вот когда он в очередной раз неистово вогнал свой орган в ее разгоряченную, податливую и влажную плоть, по его телу пробежала волна неописуемого удовольствия, заставляя излиться в нее, и вместе с оным Рэйчел крайне сильно сжала его торс своими ножками, чуть ли не взвыв от экстаза. Они замерли на миг, всего лишь на миг.... Но этого оказалось достаточно, чтобы реальность ненавязчиво, но слегка грубо напомнила о себе.
  Кровать, и без того потрепанная во время бессонной ночи, решительно отказалась жить дальше, закончив свое бренное существование в мире смертных, и с оглушительным хрустом принимая в свои обломки любовников. в воздухе повисла чуть ли не гробовая тишина, и завершающим аккордом этой партии стало падение одной из деревянных колонн, поддерживающих балдахин, на голову Громовержца. Победила голова, и колонна, жалобно и протестующе треснув, развалилась надвое. прошло еще пара мгновений тишины, после чего спальню впервые за долгие часы страстных стонов и вскрикиваний заполнил заливистый, звонкий, искренний смех Рэйчел, и плохо сдерживаемый громогласный ржач Одинсона. Некоторое время они еще полежали в объятиях друг друга среди обломков массивного ложа, однако всему должен придти конец. Как бы порой не хотелось обратного. Поднявшись и взяв девушку на руки, бог направился с ней к креслу, на котором лежало большинство их одежды. Аккуратно усадив ее в оное, Тор, заворачиваясь в свою набедренную повязку из кожи с кольчугой, любовался процессом ее одевания. То, как она облачалась в одеяния, дарованные ей его народом, имело какую-то свою мистическую красоту... или же Донар себя в оном зачем-то убедил, хоть и маловероятно. Когда Рэй наконец оделась, бог взял ее за руку, и слегка склонив голову набок, спросил:
- Голодна ли ты, о Рэйчел? Завтрак уж готов, и думаю, что оный придется же тебе по вкусу. Пройдем же в трапезную, Огневласка - слегка улыбнувшись, Донар увлек девушку за собой, ненавязчиво, но отчетливо давая понять, что отказа он не приемлет.

  Завтрак был обильным. На столе хватило бы еды, чтобы накормить немалый отряд воинов. Впрочем, обычно он рассчитывался лишь на Громовержца, а тот порой любил много поесть. КРАЙНЕ много. Тут были и копченные кабаны, и рыбные блюда девяти видов, несколько больших мисок с фруктами, кое-какие из которых явно были не мидгардского происхождения, пироги в немалом количестве, несколько сортов сока (впрочем, оные были принесены специально для девушки, что было видно по расположению кувшинов), и конечно же, выпивка. Мёд, вино, брага, эль - здесь были самые различные виды алкоголя, что так ценили древние скандинавы, но также попадались и современные изделия, как то бишь абсент, джин, и им подобные. Обычно бог съедал две третьих всех яств, но сейчас ограничился лишь малой частью, но жалеть было не о чем. Итак вся еда и выпивка, что была нетронута, отходила в полное распоряжение слуг дворца, так что добро явно не пропадет.
  За завтраком они перекинулись парой мало что означающих фраз, поддерживая беседу лишь для виду. Тор по крайней мере думал совсем не о текущей ситуации на Ближнем Востоке, а о произошедшем этой ночью. О том, как оное на него повлияло, что оное с ним сделало... и какие перемены вызвало. Принять ли оные? Бороться с ними? Как правильно поступить, Громовержец не знал. Так же, как и не знал, повлияет ли произошедшее на его планы. впрочем, всему свое время. А пока... 
  Встав из-за стола, бог направился к девушке, только что окончившей трапезу, по пути прихватив бутыль отменного грога, и сказал:
- Коль наелась вдоволь ты, о Рэйчел - не соблаговолишь ли ты меня сопроводить в прогулке-то одной? Надобно места некоторые мне осмотреть, и я желал бы, дабы ты компанию составила мне, Огневласка. - Это было сказано вежливо и учтиво, однако также и с нотками власти, говорящими о непринятии отказа. Правда, прозвучало оное не как от правителя, но как от... кого-то другого. Кого именно? Кто знает, что услышала Феникс в словах Громовержца. Однако все же девушка согласилась. И спустя несколько минут оба уже летели высоко в небе над Асхеймом.
 
  Их взору представали причудливые для смертных дома, сочетающие в себе не только традиционные средневековые скандинавские черты, но также и небольшие нотки современности, как то бишь технологические составляющие. Рабочие здания. школы, военные базы, аграрные поля, дикая природа - везде было сочетание магии, древних наук и современности, что было парадоксальным, но как ни странно, работало. Люди не спеша сновали туда-сюда на лошадях, ладьях, драккарах и порой - современном транспорте, будучи поглощенными своими заботами и обязанностями, но нигде не было видно и следа недовольств. Здесь не было трущоб, следов бедности или безработицы, перенаселение тоже не было частью Асхейма. Города гармонично чередовались с местами дикой природы, нетронутой смертными, а добыча минералов и стройматериалов было грамотно нормирована, равно как и штатные маги исправно пополняли и возрождали земные ресурсы. Но главное: где бы ни видели Бога грома с его спутницей - пред ними склоняли голову в почтительном жесте, проявляя уважение и почитание, порожденное заслугами перед смертными, но не страхом.
  Приземлившись с девушкой на обрыве возле реки, что порождала высокий водопад. который разбивался в кристально чистом горячем источнике ярко-голубоватого оттенка, бог предложило бутыль грога спутнице, уставившись на еле видневшуюся деревню вдали, и тихо, но крайне отчетливо спросил, незаметно для самого себя обняв Рэй-Рэй за плечи:
- Сегодня ты много чего лицезрела же в моих владеньях, Рэйчел. Посему скажи мне - что ты видела?