Платье оказалось чудесным, даже лучше, чем Ванда могла надеяться. Белоснежное, воздушное, украшенное выбитыми на тончайшем атласе цветами, оно смотрелось скромно, но изящно и выгодно подчеркивало все достоинства фигуры невесты.
- Аккуратнее, аккуратнее, не уколитесь, мисс Франк, - бормотал портной, прикалывая крохотной булавкой очередную складку ткани или поправляя завязки корсета на спине. Ванда нетерпеливо притаптывала на месте, вертелась у зеркала, норовя рассмотреть наряд в мельчайших деталях.
- Оно просто прекрасно! – воскликнула она, когда ей, наконец, было позволено пройтись по небольшой примерочной. Не удержавшись, Ванда со смехом покружилась на месте:  пышная, длинная – в пол – юбка разлетелась по воздуху.
– Спасибо, спасибо вам большое, мистер… - Ванда схватила портного за руки, мягко пожимая совсем не по-старчески крепкие ладони, и к своему стыду осознала, что напрочь позабыла его имя. Неловкая ситуация, но от необходимости краснеть и извиняться ее избавил шум и возбужденный гул голосов, раздающихся с улицы.
-  Что? Что там такое? – отпустив портного, она подбежала к распахнутому окну. На противоположной стороне улицы полукругом собралась небольшая толпа, однако ряд людских спин скрывал происходящее от взора Ванды. Все что ей удалось разглядеть поверх голов – странное сиреневое сияние, образовывающее какой-то купол. Там явно происходило нечто необычное, но это не только не испугало Ванду, но, наоборот, разбудило в ней жгучее любопытство.
- Простите, - подхватив повыше подол платья, она, как была, в свадебном наряде, бросилась к двери. У порога путь ей преградил думбот:
- Мисс Франк, здесь небезопасно, вам следует немедленно…
- Прочь! – она, не слушая, оттолкнула робота с дороги и выскочила на улицу.
- Постойте! В чем дело? – с трудом расталкивая людей, ей удалось пробиться сквозь плотное кольцо зевак, гневно потрясающих кулаками и выкрикивающих ругательства. - Что здесь произошло?
Достигнув первых рядов, она сумела, наконец, разглядеть эпицентр возмущения. Им оказался молодой юноша, совсем еще мальчик. Именно его и охватывало непонятное свечение, которое оказалось чем-то вроде защитного силового поля, – Ванда видела, как думботы Виктора используют нечто похожее. Судя по растерянному, встревоженному виду парнишки, он явно не ожидал такого пристального внимания к своей скромной персоне. И он совершенно точно (по мнению Ванды) не походил на какого-то «монстра» и «чудовище», которым его окрестили разгневанные жители Латверии. Всего лишь напуганный ребенок, оказавшийся не в то время не в том месте.
Наткнувшись на полупрозрачную преграду, Ванда бесстрашно обернулась к незнакомцу спиной и, раскинув руки в стороны, заявила:
- Успокойтесь, прошу вас! Что вы делаете? Вы разве не видите? Это всего лишь ребенок! Напуганное дитя! Прекратите немедленно!
- Он мутант! Мутант! – снова раздались выкрики из глубин людского скопища. - Появился из воздуха, прямо передо мной – бац! – и… Нам не нужны здесь эти уроды! Вышвырнуть его вон! Как он только посмел заявиться сюда!...
- Достаточно! – в голосе Ванды прорезались твердые нотки. – Этот ребенок – кем бы он ни был – напуган не меньше вашего, и, я уверена, тоже не очень счастлив здесь находиться! Он ничего не сделал, и никто не причинит ему вред! Он отправится со мной, в замок, и Виктор сам решит, как с ним поступить.
Краем глаза она заприметила еще нескольких охранных думботов, направляющихся к ним, а также  своего персонального «телохранителя».
«Черт бы вас побрал!» - да, она прекрасно осознавала, что они помогают поддерживать в стране порядок и что именно на этих роботах зиждется вся система безопасного существования Латверии, но… Они по-прежнему оставались всего лишь жалким подобием людей, бездушными и безжалостными машинами, лишенными чувств и эмоций, хитросплетением металла, микросхем и программ. И неизвестно, какой приказ дан им на случай появления в Латверии незваных гостей – будь то невинный мальчик или беглый преступник.
- Послушай меня, малыш, - Ванда снова повернулась к юноше, все еще держащему перед собой силовую стену. Она старалась говорить как можно мягче и доброжелательнее.  – Успокойся, хорошо? Не нервничай, ничего не бойся и не сопротивляйся, договорились? Никто не сделает тебе ничего плохого, слышишь? Сейчас ты отправишься со мной в замок: вон там, видишь, на горе? И мы во всем разберемся.
Думботы неумолимо приближались, и Ванда начала опасаться, что если не успеет уговорить мальчишку сдаться, они применят силу – и это отнюдь не будет похоже на задержания, которые, бывает, показывают в новостных сюжетах. Она знала, на что способны машины, созданные Виктором, и для их новоприбывшего гостя такая встреча могла окончиться весьма плачевно.
- Ну же, малыш, давай, - пробормотала она, стараясь скрыть собственную нервозность, и, лучезарно улыбнувшись мальчику, протянула ему руку. Ей показалось, что защитное поле начало ослабевать. – Идем со мной.
Лицо этого мальчика казалось ей смутно знакомым, но попытка вспомнить, где она могла его видеть, ни к чему не привела: мысль тут же ускользнула от нее неуловимой рыбкой.