Джеймс чувствовал нечто среднее между смертельной усталостью, желанием сдаться и желанием раздробить блондинке череп одним крепким зажимом бионической руки, дабы она в будущем не создавала ему никаких, даже самых крошечных, проблем. В нем боролся Зимний солдат – безжалостный, кровожадный, отвратительный убийца, и Баки Барнс – славный парень из 117-ого стрелкового, который знал, как именно общество со стороны видит его. Рассматривая ее пустыми, уставшими глазами, он не знал, что мог бы предложить ей еще, разве что сказать «уходи», не потому что, что он угрожал ей, а лишь потому, что не хотел причинить вреда. Джеймс причинил уже достаточно зла тем, кто был едва ли повинен в чем-то действительно существенном.
- Приказ есть приказ, - эхом отозвался Зимний солдат, и в его глазах промелькнуло нечто, похожее на усмешку, смешанную с пониманием. Уж кому, как ни ему, всю жизнь подчинявшемуся чужим прихотям, не знать что это такое – приказ. Он пожал плечами, не настаивая на своем. Джеймс не собирался сдаваться, делая несколько шагов в сторону от девушки, он, совершенно спокойно достал автомат, который был незаметно прислонен к стене. Проверив магазин, солдат зарядил его, выразительно взглянув на блондинку, которая все это время, не спуская его с прицела, не делала ровным счетом ничего, словно бы нарочно позволяя Баки готовиться к одиночному противостоянию. Не пытаясь стрелять в него, Шерон стояла в недоумении и чем-то похожем на ступор, ожидая вероятнее, увидеть не обычного уставшего мужчину, а кровожадного убийцу, стремящегося сразу же вцепиться ей в глотку. Шаблоны рушатся и это поразительно, когда вместо безумного чудовища тебя встречает простой, из плоти и крови, человек. Смогла бы она считать его монстром большим, чем он считал себя сам?
По удобнее перекидывая оружие, Джеймс на время опустил его, рассматривая стоящую перед ним девушку, подмечая едва уловимые, схожие, когда-то знакомые черты. Он может быть вспомнил бы ее – если бы они вообще были знакомы – если бы не Хоукай, который выбивая стекло, устроился в зияющем проеме. Сперва, Джеймс решил, что они решили поиграть с ним плохого и хорошего копа, и уж хорошим явно выступала девушка. Несмотря на свою уверенность и профессиональный обхват рукоятки оружия, действительно насторожить Зимнего она не могла. В одиночку она бы с ним не справилась, но вот поговорить – да, почему нет. Влетевший Булзай развеял теорию в прах, ибо ни Агент 13, ни Зимний солдат не успели обменяться и парой фраз, прежде чем он приземлился. Солдат перевел на него хмурый взгляд, пока последний позволял себе отпускать неуместные шуточки. Внимательно, делая вид, что ему интересно, Джеймс выслушал мужчину, осматривая его амуницию, оружие и внешний вид. Боец держался уверенно, несколько развязно, но профессионально, о чем свидетельствовали его руки, его прямой и цепкий взгляд и поза, которая выдывала в нем напряженную готовность. Баки рассматривал новоприбывшего, который за все время успел произнести больше фраз, чем они тут вдвоем.
Зимний солдат не отличался остроумием, не отличался язвительным чувством юмора и талантом вести долгие, красивые речи. Он не умел метко и иронично отвечать, заставляя своего оппонента завистливо жевать губы или щуриться, придумывая меткий ответ. У него, говоря откровенно, на такие развлечения и времени-то не было. Единственное, что Зимний солдат умел хорошо делать – убивать. Он мог убить одного, двоих, троих, отряд. Он мог убить президента, ребенка, беременную женщину. Он даже, пожалуй, и не запыхается.
Джеймс перевел взгляд на Шерон, словно извиняясь и одним резким, хлестким движением бионической руки, ударил Лестера по лицу, заставляя потерять равновесие и выпустить из рук лук. Сверхчеловеческая скорость бионики реагировала на малейший посыл мозга, реагируя быстрее, чем может уловить человеческий глаз. Пока Булзай, зацепившись за оконную раму, изрезавшись, пытался не упасть, Барнс выставил вперед автомат, до того не выпускаемый из руки, направляя его прямиком на дернувшуюся блондинку, преграждая ей путь. Делая шаг, Джеймс вцепился бионической рукой в лук, спустя мгновение, который, был сломлен пополам, с жалобным треском и упал к ногам солдата, который для пущей уверенности, наступил на него. Приближаясь к Лестеру, Джеймс стянул с него маску, раз уж на то пошло, предпочитая видеть своего врага в лицо.
- Я предельно понял тебя. – с усмешкой проговорил солдат, с чьих глазах больше не было усталости, не было горечи или сожалений о том, кто он есть. Чувства совести, самобичевания или самотерзаний отступили в сторону, являя миру того самого легендарного убийцу, который плевать хотел на то, что ему тут рассказывал этот попрыгунчик. Азарт, загоревшийся в глазах, говорил о том, что Джеймс не только не собирался убегать – он готов был принять этот чертов бой.
- И я обязательно приму свои права. Когда мы доберемся до этого пункта. – Джеймс и не думал издеваться, однако мужчина, который несколько секунд назад, так грозно влетевший в помещение, сейчас едва ли вызывал хоть какие-то опасения. Взяв ситуацию в свои руки, Баки словно бы разбросал их по разным углам помещения, - еще пока даже не прилагая для того серьезных усилий - одну продолжая держать на прицеле, а второму не позволяя ни оторваться вниз, ни забраться наверх.
- Может быть начнем сначала – вы кто?
