Они связаны тонкой невидимой линией мощной магией, которая влияет на каждую по-своему. Алая не может до конца осознать это, не понимает, насколько мощным потенциалом обладает, а Моргана изучает ее издалека, как под микроскопом, смотрит, наблюдает, прощупывает. Иногда возникает рядом под видом простой продавщицы цветов или фруктов, как служащая в кафе или ресторане, она даже с легкостью попадала в Башню Мстителей, разве может кто-то заподозрить в пожилой работнице с документами могущественную ведьму, глаза которой светятся пурпурным светом, а с кончиком пальцев сбегает магия?.. Вряд ли. Моргана нервно облизывает губы, в предвкушении того, что будет совсем скоро, она возбуждена – а то как же, первая связь со своей прекрасной будущей протеже. А в том, что это будет ее протеже, наследница, Ле Фей ни капли не сомневается, ей нужна эта мощь, она устает и не хочет больше бороться ни за что, конечно, при этом Моргана прикрывает себе тылы, ограничивает доступ к информации, которая может стать опасной в руках этой девчонки. Ванда нестабильна, и об этом вам может сказать любой.

Моргана проводит тонким указательным пальцем по воде в чаше, лениво опираясь на бортики, и смотрит за ее любимым Гневом, он порывист, быстр, не раскрывает карт, ведет себя, как надо. Он и будет той точкой, с которой начнется путешествие Алой к ней, в ее руки. Марго не будет давить, она будет действовать мягко, успокаивающе, словно мать, которую эти дети никогда не знали, она заменит им семью, когда это будет необходимо. Виновата ли она в том, что Пьетро получил гнев? Лишь отчасти, ведь грехи сами выбрали себе носителей, ее указающий перст в этом явно не участвовал, может быть чуть-чуть. Ведьма вздыхает, отталкивается от чаши и проходит в свою комнату, где плотно задернуты шторами окна, так, что свет от яркого Нью-Йорка в ночи не пробивается в эту холодную обитель. Для того, чтобы проникнуть в разум вовсе не обязательно спать самой, но то, что хочет на самом деле сделать Моргана, лучше всего делать, когда ты лежишь в окружении мягких подушек и теплых одеял. Ле Фей плавно опускается на край кровати, ей не приходится скидывать с себя обувь – привычка ходить босиком не покидает ее даже в стенах каменных и холодных апартаментов, столь похожих на те, что она воздвигла на Авалоне. Откуда она знает, что Алая спит? Это не сложно угадать – ведьма периодически выматывается, а отвар, который Моргана оставила для нее в чае – прекрасно способствует крепкому и сладкому сну. Первый ли это раз? Вовсе нет, она уже приходила к ней, сначала просто мелькала, будто видение, затем стала оставаться на дольше, но молчала, лишь мягко улыбалась.

На ней неизменно длинное в пол темно-синее платье, волосы собраны по бокам и заколоты на затылке заколкой в виде полумесяца, такой же полумесяц, но вытатуированный синей хной красуется во лбу – печать Владычицы Авалона. Моргана не ведьма в глазах и снах этой девушки, она могущественная всематерь, которая обнимает все живое, поддерживает жизнь и силы неокрепших умов. Сегодня она заговорит с ней в первый раз, и пусть ей это будет казаться сном, ведь только в этих снах они могут быть откровенны, не правда ли?..

Моргана ступает по зеленой траве, покрытой каплями росы, но женщина не чувствует холода, подол ее платья намок и отяжелел, он тянется за женщиной шлейфом, а ведьма не останавливаясь движется вперед, держа руки перед собой, ее волосы распущены, в них мерцают тонкие нити с небольшими камушками – агаты, которые переливаются в свете восходящего солнца. Марго останавливается напротив Ванды, которая смотрит на нее с подозрением, но не решается начать разговор первой.
- Здравствуй, Ванда. Не бойся меня, я не причиню тебе вреда, - Моргана говорит мягко, ее голос скорее убаюкивает, внушает доверие, как и свет, что исходит от ведьмы. Ее глаза смотрят с теплом, едва ли не любовью. – Тебе страшно? Ты вся дрожишь, дитя. Прошу тебя, не надо, это всего лишь сон, здесь никто не сможет причинить тебе вреда, давай присядем, - Ле Фей берет ладони Ванды в свои и усаживает девушку на небольшую каменную скамейку посреди садика, в котором они внезапно оказались. Здесь сложно различить ароматы, но в воздухе витает дух весны, цветы начинают только-только распускаться, а щебет птиц чувствуется на интуитивном уровне. – Расскажи, что тебя беспокоит? Отчего твой взгляд такой уставший, а ты сама будто бы без сил? Ты чувствуешь в себе что-то неправильное?.. – Моргана услужлива, смотрит с искренним страхом и опасением за душевное состояние бедной крошки, все также держа ее ладони в своих.

Она хрупка и невинна в этих снах, Моргана же касается ее рук, стараясь держать на своем лице выражение поистине материнской заботы и участия. Она не Моргана Ле Фей сейчас, нет, она – Дана. Кельтская богиня, прародительница, богиня-мать. Ле Фей стала ею для своей будущей ученицы, одной из лучших. Да, конечно, у Ле Фей были ее грехи, что почти, как дети радовали сердце древней ведьмы, но Ванда – это другое. Это средоточие силы, могущества, которое можно направить по необходимому ей руслу, стоит просто приложить немного больше усилий, чем было до этого. Моргана мягко улыбнулась, поглаживая большими пальцами ладони юной ведьмочки, и чуть склонила голову набок, прикрывая глаза, понятливо кивая.
- Видишь, уже не холодно, и не мокро, - Ле Фей сама учтивость, Дана в ней говорит и подсказывает, как правильно себя вести. Здесь двое ведомых – Ванда и сама Моргана, которая, как послушная ученица во всем следует за своей наставницей, своей богиней, но ни на миг не забывает, что это и есть она сама. Волшебница внимательно слушала Ванду, изредка чуть хмуря брови, покачивая головой в такт словам про «неправильно». Ей хотелось вскочить с места, показать всю свою мощь, не просто фокусы с порталами и цветками, как это было в случае с Виктором, когда они встретились впервые, а именно всю силу. Когда земля расходится у тебя под ногами, когда с неба падают ангелы, превращаясь в мерзотных тварей преисподни, когда мертвые восстают с целью уничтожить все живое, а во главе этой армии ты – темная, мрачная, прекрасная во всех отношения, Моргана Ле Фей.
Но нет, нельзя. Сегодня ты богиня, что несет свет и тепло, уют и покой своим детям, своим дочерям в первую очередь, ты оберегаешь эту юную особу, которая не знает, как ей быть и что делать дальше. Поэтому Ле Фей лишь делает глубокий вдох, открывая свои глаза, в которых впервые за долгое время плещется голубое море, а не вспышки пурпурного огня.
- Не говори глупостей, девочка, - Моргана хмуро посмотрела на Ванду. – В тебе все так, в тебе все правильно, просто ты еще не поняла этого до конца, ты не приняла свои силы, не смогла их осознать, но самое главное – принять. Пойдем пройдемся немного, - Ле Фей плавно поднялась со скамьи, жестом приказывая Максимофф сделать тоже самое, и когда девушка последовала ее примеру, скамья под дамами тут же исчезла, а сами они оказались на протоптанной широкой дорожке, ведущей вперед. С обеих сторон нависали цветущие липы, образовывая нечто вроде длинной арки. В воздухе стоял густой аромат цветов, который пленял с первых минут.
- Ты не знаешь меня, но я знаю тебя. Не стоит беспокоиться, Ванда, я не причиню тебе зла, мне в этом нет никакой необходимости, - Моргана шла рядом с юной будущей ученицей, держа руки сцепленными в замок, и продолжала едва заметно улыбаться, отчего в уголках ее глаза скопились морщинки-лучики, и от этого становилось еще больше непонятно – сколько же ей лет на самом деле. – Ты сейчас во сне, здесь нечего опасаться. Знаешь в чем основная проблема? Когда я была маленькой мне никто не запрещал сдерживать мои силы, сначала меня заставляли выпустить ее всю. Это могло убить меня, могло погубить, довести до сумасшествия. Но!.. – Моргана устремила свой взгляд вперед, чуть улыбаясь. – Правда перед этим я совсем не могла пользоваться своей силой, копила ее, была смиренна и покорна, -  Ле Фей повела ладонью в воздухе, отчего воздух замерцал, и тут же оттуда, словно из небытия, вырвалась стайка белоснежных бабочек, устремившихся в сторону Ванды, устраиваясь на ее волосах и превращаясь в цветы лилии. – Чего бы хотела ты на самом деле?..
Ведьма резко остановилась на своем пути, медленно оборачиваясь к Максимофф, полы ее платья, что волочились сзади, как шлейф, взметнулись в воздухе, но тут же плавно опустились вокруг стройных ног, глаза Даны полыхали праведным гневом. Никто не смел приказывать ее дочерям, никто не мог сдерживать их силу или контролировать.
- Ты не зря зовешься Алой Ведьмой. Но то не знак крови, о котором твои думы, дитя. У каждой магии свой цвет, каждая волшебница, ведьма несет свой крест, окрашивая свои действия цветом, что ближе всего к ней, - Моргана резко схватила Ванду за запястья, крепко сжимая, и заставляя ее руки двигаться так, как того хотела сама Ле Фей, - ты – это опасность, ты – это огонь, ты – это страсть внутри самой магии. Тебя сдерживают, но тем самым они делают только хуже. Энергия копится в тебе, - Моргана отпускает руки ведьмы, и раскрывая ладонь толкает воздух в грудь Ванды, отчего вокруг ведьмы тут же появляется яркая алая аура, а сама Дана делает несколько шагов назад, любуясь проделанной работой. – Никогда не сдерживай себя, дитя. Но всегда знай меру, никто не сможет причинить тебе боли большей, чем ты сама, - ладонь ведьмы коснулась нежной щеки Алой Ведьмы, чуть задержавшись. – Следуй за мной, держись меня, Ванда, и тебе никогда не будет страшно. Я смогу защитить тебя и…твоего брата, - Моргана расплылась в улыбке, которая чуть не выдала в ней истинную натуру, которую глубоко скрывала Дана – великой, но невероятно властной богини, что могла стереть с лица земли, просто потому что посчитала Вас неугодным.

Она сомневается в своих силах и дерзит, это немного раздражает Моргану, но женщина держится, лишь улыбается. Это всегда лучший ответ на любую угрозу или негатив, человек или расслабится, или даст слабину. И то и другое Ле Фей только на руку, она умело манипулирует любыми состояниями, но сейчас, и ведьма это знает, ещё не время раскрывать свои карты, показывать, как на самом обстоят дела. И именно поэтому Дана делает шаг назад от молодой ведьмы и ведёт рукой перед собой, показывая, что она такая же, что у неё тоже есть магия, возможно они различаются, но они похожи.
- Я же сказала, что тебе нечего опасаться, - ее голос певуч, он больше похож на песнь сирен в синих морях, нежели на голос смертной. Моргана держит руки перед собой, нескрещенными, ладонями наверх, словно открывая себя для Ванды. Она могла бы пустить ее в свой разум, показать ровно то, что необходимо для завоевания доверия, но пока они обойдутся лишь словами.
- Да, я знаю тебя и твоего брата. Пьетро чудесный молодой человек, у которого восхитительные силы. Но... - Ле Фей улыбается снисходительно, будто общается с маленьким ребёнком, хоть и смышлёным. Моргана отбрасывает за спину тяжелый подол платья, обнажая ноги. Юбки змеятся вокруг ведьмы, принимая причудливые узоры, извиваясь плющом, и вновь возвращаются на свое прежнее место. Брюнетка спокойна и даже немного холодна, она понимает Ванду, которая борется не только с собой, но и со всем миром, когда-то и сама Моргана была на ее месте, но довольно быстро смекнула, что проще бороться с миром и принять себя, чем вечно пытаться идти в ногу с теми, кто не достоин даже локона твоих волосы. Ведьма глубоко вдыхает, затем медленно выдыхает, стараясь сохранять бесстрастное выражение лица. В ее ладонях загорается мягкий фиолетовый свет, женщина поднимает в воздух небольшую сферу пурпурного оттенка, которая постепенно разрастается, становясь чем-то наподобие огромного шара, через который проецируются картинки.

- Вы оба изначально родились мутантами. ГИДРа всего лишь пробудила в вас эти гены, пытаясь установить природу их возникновения. Вы же в курсе, что вы – приемные дети, или нет? – Дану милостиво склоняет голову, надеясь, что подобные вещи не будут новостями для юной ведьмочки, которая не слишком стабильна не только в плане сил, но и в эмоциональном. Ле Фей нужна здоровая ведьма, которая в случае необходимости сможет занять ее место, раз Кэролайн это не под силу. – Впрочем, это неважно. Ваша мать бежала от Вашего отца, и тем самым не только спасла жизни двух прекрасных детей, но еще и одному из них, сама того не зная, даровала могущество, что было скрыто все эти годы. Но мы решим эту проблему, я могу тебе это обещать, - ведьма прикрывает глаза, проекция схлопнулась, оставшись висеть в воздухе светящейся точкой, которую Ле Фей тут же убирает в кулак.
- Убери слезы дитя, они еще никогда не были достойными спутниками сильных женщин. А ведьма, та, кто обладает магией, просто не может быть слабой, иначе она просто погрузит весь мир в хаос и раздор. И тогда первым, кто пострадает будет твой возлюбленный брат, - Моргана едва заметно ведет плечами, ткань платья шевелится, являя миру изящной красоты змею, что скользит по предплечью ведьмы, обвивая запястье и укладывая свою голову ей на ладонь. – А ты ведь этого не хочешь, не так ли?.. Следуй за мной, стоять на месте – означает гибель для таких, как ты. Запомни это, - Моргана плавно ступает вперед, огибая Ванду, ее волосы, как темные линии макроцистисов из вод Авалона покачиваются в воздухе, порой являя все ту же змею, что свободно передвигается по ведьме. Ле Фей двигается вперед по тропе, а пейзаж по бокам меняется, приобретая все более мрачные черты густого английского леса. Тяжелые кроны свисают над девушками, создавая природную арку, пропуская минимум солнечного света, то тут, то там кажется, что в зарослях кустарников прячутся неведомые создания, слышны голоса нимф и им подобных, звонкие пересмешки сменяются протяжным воем.

- Тебе нет никакой необходимости знать мое имя, но, если для тебя это так важно, можешь называть меня Дану, - Моргана останавливается, отпуская змею на одно из деревьев, та тут же сливается с корой, становясь единым целым с растением. – Тебе стало от этого легче, Ванда? – Впервые произносит ее имя с тем самым непередаваемым тоном, в котором можно быстро различить насмешку. Она все еще та самая приветливая и нежная Богиня-Мать, но уже проявляет свои истинные черты. Девушки выходят к водной глади, которая слабо лижет песчаный берег, здесь гораздо больше солнца, оно буквально слепит в первые минут, но затем к нему привыкаешь. Белые кувшинки покачиваются на черной поверхности, словно в нефтяной жиже, всплески воды говорят о том, что здесь обитает кто-то еще.
- Ты знала только мир людей, я же могу показать тебе гораздо больше, дитя, - Моргана смело продолжает идти вперед. Ее ноги соприкасаются с водой, но не тревожат ее, будто ведьма вышагивает по мраморному полу – холодному и скользкому, но в целом безопасном. Женщина замирает на месте, медленно разворачивается на пятках, внимательно смотрит на Ванду, и произносит:

- Разве тебе не хочется узнать о себе больше? Разве в тебе не горит огнем желание суметь защитить своего брата в следующий раз?.. Он – твоя больная мозоль. Твое слабое место, от которого обычно избавляются, о, нет, я не говорю о том, чтобы избавиться. Пьетро и мне безумно дорог, потеря этого мальчика была бы невосполнима, - Моргана протягивает свою руку к Максимофф, и с кончиков пальцев срываются искры. – Защити свое слабое место, окружи его неприступной стеной, отдай все, что у тебя есть, и тогда ничего уже не будет страшно для тебя. Обещаю. Я готова ответить на любой твой вопрос, только выбирай тщательно, пока у нас есть еще немного времени. Это последний раз, когда я пришла к тебе. Таким образом.