Пробуждение номер девяносто семь. Оно ничем не отличается от девяносто шести предыдущих. Пасмурное утро, легкий ветерок со стойким ароматом хвои, птичий гомон за окном и шелест листьев. Идиллия.
Пока заваривается кофе и готовятся тосты, легкая разминка. После нехитрый завтрак и душ. Все движения, ритуалы, действия, - все отточено до автоматизма. Не давай волю судьбе и случаю. Ты сам управляешь собой и жизнью. И именно поэтому последние несколько месяцев в гордом одиночестве живешь в канадской глуши, фактически не общаясь с людьми, сведя к минимуму любые тесные контакты с окружающим миром и сильными эмоциями.
И все же ты не в психушке. Брось, парень, признай, ты везунчик!
После душа обязательная утренняя медитация. Мистик Мерца был бы горд, ученик едва не превзошел учителя. Он контролировал, осознавал себя, воспаленное сознание и окружающий мир, слышал, о чем говорят там, где-то далеко, и молчат здесь, совсем рядом.
Дэвид был близок, он чувствовал это, чувствовал, как жалобно скулят на задворках его сознания те, другие, предчувствуя скорую неминуемую кончину.
Я управляю собой. - Раз за разом твердил про себя Дэвид, пытаясь по-настоящему поверить в это. - Я управляю Легионом.
Это произошло столь неожиданно, что Дэвид даже среагировать не успел. Вот он смиренно восседает в позе лотоса во дворе, а в следующее мгновение, корчась от боли, роет носом землю. Нечто невидимое, неосязаемое, непостежимое, запредельно грандиозное пронеслось сквозь него, сквозь этот лес, всю Канаду, нет-нет, всю планету. И, пронзив миллионом раскаленных игл мозг Хэллера исчезло также внезапно, как и появилось. Но дело было уже сделано. Голоса в голове мутанта, что последние несколько месяцев довольствовались местами на галерке, взвыли в бешеном экстазе, в предвкушении, неистовом гневе и алчности. Столь старательно, трепетно возводимая Дэвидом преграда на пути монстров его разума, в единый миг развеялась пылью. Хэллер кричал, не в силах остановиться. Мир вокруг него искажался, трансформировался, повинуясь больному воображению одаренного. Деревья таяли и плавились, земля дрожала, животные и птицы, дико вереща и причитая от боли и шока, отчаянно стремились вырваться из ирреально жуткой экспозиции, гигантской фигуры из перьев и шерсти, копыт и когтей, глаз и ушей. Двое охотников, отец и сын, что выбрались ранним утром за добычей к ужину, отдали свои жизни и личности Легиону, оставив после себя лишь пустые оболочки. В городке неподалеку люди корчились в муках, не в силах противостоять ментальному натиску сорвавшегося псионика.
Нет-нет-нет... Причитал про себя Дэвид, едва сдерживая рвущийся к власти над ним легион обезумевших от долгожданной свободы альтер эго. - Я управляю собой. Я управляю Легионом. - Словно мантру повторял скороговоркой Хэллер, даже в столь разбитом состоянии осознавая, что обманывает сам себя.
Шум в голове нарастал, голоса требовали, угрожали, смеялись, рыдали. Мозг словно разбух и давил на череп изнутри. Окружающего мира более не существовало, остался лишь Дэвид и Легион. И их неравное противостояние. Но, несмотря ни на что, Хэллер не сдавался. Не просто так. Не после всех этих месяцев упорной работы. Это было нечестно, неправильно.
- Я управляю собой!..
Приглушенный рассеянный свет, мягкие белые стены, полное отсутствие острых углов и колюще-режущих предметов. Тесная, без окон, палата со скудной обстановкой, закрывающаяся снаружи дверь и милая оранжевая пижамка.
Поддерживая руками тяжелую, словно чугунную, голову, Дэвид, сгорбившись, восседал на узкой кровати, мерно раскачиваясь взад-вперед. Что-то было не так, он чувствовал. Он не должен быть здесь, не сейчас. Раньше - быть может. Когда-то давно, в прошлой жизни. Ему снился сон. Поразительно реальный, удивительно яркий. Там он был свободен, все еще продолжал свою бесконечную борьбу, но был хозяином себе, ни от кого не зависел, даже был, верно, в каком-то смысле счастлив, пока... пока не случилось что? Хэллер замотал отчаянно головой, картины прошлого и настоящего накладывались друг на друга, реальность и вымысел смешивались в адский коктейль, и Дэвид был буквально парализован ощущением своей безнадежной беспомощности, неправильности происходящего.
Дверь тихонько отворилась, и в комнату вошла молоденькая миловидная медсестра в причудливом головном уборе и весьма смелом халатике на ладонь выше колен и с внушительным вырезом, фактически не оставляющим простора для воображения. Дэвид судорожно сглотнул, мысленно отметив, что к подбору персонала в больнице относятся весьма ответственно, ну, или шутки его воображения, порой, очень даже удаются.
- Мистер Хэллер, пора принимать лекарства. - Высоким, хорошо поставленным голоском пропела девушка, протягивая мутанту стаканчик с двумя таблетками внутри.
- Да, конечно. - Рассеянно покивал Дэвид, принимая из рук сестры стаканчик. - А... какой сегодня день?
- Прекрасный, мистер Хэллер! - С придыханием ответствовала девица и, на каблуках развернувшись, спешно ретировалась из палаты, оставив Дэвида наедине с ужасно невеселыми мыслями и парой разноцветных таблеток.
Еще бы не прекрасный. - Пристроив свой нехитрый наркотический завтрак в неглубокий карман пижамы, Дэвид поднялся с кровати и, упаковав ступни в мягкие тапочки, направился к выходу из палаты. Все происходящее было неправильным, неестественным, и Хэллер был полон решимости доказать себе это.

Напряженный, как струна, Дэвид медленно брел по коридору, настороженно озираясь, прислушиваясь к тому, что творится вокруг. А посмотреть было, на что. Двери в палаты здесь перемежались с соснами и елями, чьи истинные размеры терялись в стенах и потолке. Приятный хвойный аромат резко контрастировал с пронзительной стерильностью лекарственного духа. Людей покуда Дэвид не видел, но где-то впереди, неподалеку, судя по гулу голосов, явно кто-то был.
Странный коридор вывел мужчину на просторную, щедро залитую солнцем из ламп под высоким, небесного цвета, потолком, поляну с коротко остриженным газоном, небольшим прудиком посередине и множеством столов и стульев, расставленных как попало. Солнце светило ярко, по-летнему, однако было холодно, как в середине зимы, при каждом выдохе изо рта Хэллера вырывалось облачко пара и, образуясь в миниатюрных крылатых и копытных, исчезало в ненавязчиво-зеленых стенах комнаты-поляны. Посреди всего этого великолепия, высоко над прудом, в воздухе, висели крупные медные часы без циферблата, стрелки которых с отличной скоростью вертелись в разные стороны.
Было многолюдно. Доктора и пациенты привычно разыгрывали ежедневную драму среднестатистической психиатрической лечебницы, двое мужчин с ружьями, крадучись, выслеживали крупного оленя без глаз. Тот, едва не захлебываясь, хлебал из пруда, и вода из прозрачной обращалась в светло-розовую и все сильнее краснела при каждом глотке животного.
На вновь прибывшего никто не обратил внимания, люди всецело были поглощены собой, своими странными делами. И Дэвида это полностью устраивало. Цепко оглядываясь по сторонам, мужчина, грациозно лавируя между столиками, пошел сквозь поляну, стараясь никого не тревожить, обращать на себя как можно меньше внимания.
Два старичка, один лысый и на коляске, другой высокий и подтянутый, в шлеме, играли в поразительно реалистично выглядящие шахматы, изображающие людей в костюмах и повседневной одежде, ни один из которых не был похож на другого. На непредвзятый взгляд Хэллера, в поединке складывалась напряженная ничья. Чуть в стороне, у пруда, давешняя медсестра, жонглируя теми же пилюлями, коими только что потчевала Дэвида, скармливала их по одной сюрреально разжиревшему существу, которого человеком-то назвать язык бы не повернулся. Тот с забавными звуками заглатывал угощения и, бодро хлопая в ладоши, просил добавки. Таблетки не кончались.
Кто-то окликнул его по имени. Одаренный резко развернулся, нервно заозирался по сторонам. Но... нет. Окружающие все также игнорировали его, словно он был пустым местом. Хэллер беспокойно пригладил волосы, поморщился, как от зубной боли. Зов повторился, настойчивый, но в то же время успокаивающий. Некто просил впустить его, помочь... Впустить? Куда? В больницу? Он же простой пациент. Но этот некто назвал его по имени. Предложил свою помощь. Еще один больной? Добрый доктор? Или излишне мужественная медсестра? Есть лишь один способ выяснить.
Дэвид украдкой посмотрел направо, налево, прикрыл глаза. Ээ, войдите? Хэллер чувствовал себя невероятно глупо и, кажется, понял, почему оказался в таком месте. Но... стоп, что-то происходило.
Склонив по-совиному голову к плечу, Дэвид воззрился на полупрозрачный силуэт, что неспешно материализовывался перед ним. Это был невысокий молодой мужчина с открытым лицом и спокойным участливым взглядом. Что-то в нем было смутно знакомым Дэвиду, будто одаренный знал его когда-то давно, в прошлой жизни или, возможно, иной реальности. Один из его многочисленных докторов в бессчетных клиниках? Или воплощение всех представлений Хэллера о мозгоправах?
К истовому изумлению Дэвида, столь эпичное и внезапное появление на сцене нового действующего лица все также оставалось без внимания неблагодарной публики.
- Серьезно, и никого не интересует, откуда взялся здесь этот мужик? Люди, да что с вами? - Возмущенно возопил Хэллер. Но его продолжали игнорировать, лишь прожорливый толстяк продолжал гугукать, всхлипывать и тяжело сопеть, хватая на лету бесценные лакомства. Так и не дождавшись ответной реакции, Дэвид с подозрением уставился на материализовавшегося мужчину.
- Значит, Чарльз, да? - Обходя мужчину по широкой дуге, протянул мутант. - И меня ты знаешь. Новый врач-психиатр? - Дэвид остановился и театрально раскинул руки. - Что же, в таком случае добро пожаловать в наш дивный кошмар. Уверен, тебе здесь понравится.
Мужчина не без труда закончил фразу. Чарльз... Телепат-Чарльз. Чарльз. Нечто до боли знакомое, мгновенные вспышки, обрывки фраз, образов и эмоций. Сколь богатый спектр чувств от пары-то слов...
- Ты не врач. Мутант. - Внезапно даже для самого себя выдал Дэвид и продолжил куда менее уверенно. - Псионик. Как и я?.. Мы знакомы? - Хэллер сверлил мужчину тяжелым, требовательным взглядом. - И как ты можешь мне помочь?

Отредактировано David Haller (01-04-2017 15:21)

Дэвид зачарованно наблюдал за действиями неожиданного гостя. Реальность повиновалась мужчине, каждому его жесту и слову. Это было чудо. Как ребенку воочию лицезреть работу Санта-Клауса или Зубной Феи. Настоящее откровение, способное перевернуть мировоззрение. Или заставить тебя свихнуться окончательно.
- Это ведь не сон, да? Это реальность? - Не сдержавшись, восторженно воскликнул Хэллер, наблюдая за тем, как исчезают двое мужчин в камуфляже, в мгновение ока оправляется от страшного недуга рогатый зверь у пруда, становится прозрачной вода. Исчезли, словно их и не было, пациенты и доктора, оставив Дэвида наедине с Чарльзом. Последним пропал мужчина в коляске, и у Хэллера что-то кольнуло в сердце. Я его знаю. И оппонента тоже.
Не доверяй ему. Он не один из нас. Он враг. Он врет. Он желает нам вреда.
Дэвид смотрел на Чарльза со смесью восхищения, настороженности и раздражения. То, что умел телепат, поражало, однако деформация действительности вполне способна спутать сознание и стабильного ментально, не то что неподготовленного человека, к тому же, пациента психиатрической лечебницы. Хэллер был растерян, и единственное, что точно понимал в сложившейся ситуации - ему совершенно не нравилось это чувство. В черепе свербело, пульсировало, чесалось, словно вместо мозгов у Дэвида был муравейник, каждый из обитателей которого чего-то хотел от Хэллера, имел свои взгляды на все происходящее и не стеснялся делиться, безусловно, бесценным мнением об окружающем мире с мутантом.
Незнакомец с первого взгляда необъяснимым образом вызывал симпатию. Ему хотелось верить. Чарльз, спокойный и уверенный, казался, честным, душевным и отзывчивым человеком, искренне заинтересованным в помощи ближнему... но Дэвида отчего-то близость столь приятного товарища не успокаивала, а даже, скорее, наоборот, действовала на нервы. Вероятнее всего, правда, подобные переживания в первую очередь были вызваны только что произошедшей демонстрацией невероятных способностей, лицезрением неуместно сюрреальных картин, темными пятнами в памяти, сомнениями в реальности происходящего и неопределенностью, неуверенностью в здравости собственного сознания.
Однако ничего плохого ему Чарльз доселе не делал и в ближайшем будущем вроде не собирался, а посему Дэвид, пусть и не без труда, но сдерживался и, изо всех сил пытаясь мыслить логично и трезво, продолжал чинно беседовать с гостем.
- Серьезно, ты хочешь, чтобы я изменил это место? - Хэллер бросил на нового знакомого скептический взгляд. - А ты большой затейник, Чарльз. Но... будь по-твоему, я попытаюсь.
Не доверяю ему. Он не один из нас. Он враг. Он врет. Он желает нам вреда.
Дэвид попытался сосредоточиться. Задышал глубоко и редко, демонстративно похрустел суставами шеи и пальцев и, чувствуя себя донельзя глупо, зажмурился.
В небе солнце. Оно светит ярко и мягко. Теплый ветерок. И эти сводящие с ума чистые ароматы хвои и смолы, полянка посреди леса. Высокие ели и сосны вокруг плотной стеной. На полянке крепкий сруб с высоким крыльцом и просторной верандой.
Мутанту даже не пришлось выяснять, богатое ли у него воображение, образы в голове всплывали один за другим, будто ожидая, когда к ним обратятся. И это было правильно, естественно, органично. Дэвид открыл глаза, уже зная, что предстанет перед ним и ясно осознавая, что от увиденного ему станет гораздо легче. Словно кусочек мозаики, так долго лишенный своего места, наконец пришелся к месту в общей картине.
Так и было. Больничных палат с их ирреальной химерической начинкой более не существовало. Они остались в прошлом, фантазиях и кошмарах. Дэвид снова был дома. Провинция Манитоба, Канада. Он здесь уже более трех месяцев. Его зовут Дэвид Хэллер, и он мутант. Весьма опасный и психически неустойчивый к тому же, из-за чего и обретается за тридевять земель от ближайшего населенного пункта.
Что-то произошло. Нечто ужасное и непостежимо колоссальное. Он потерял контроль. И, к сожалению, был весьма далек от его восстановления. Но хоть память вернул, что уже радовало. Да и долгие тренировки на свежем воздухе оказались не лишними, раз многочисленные субперсоны еще не разрывали на части его сознание и физическое тело.
Не доверяю ему. Он не один из нас. Он враг. Он врет. Он желает нам вреда.
Кстати, насчет памяти. Дэвид посмотрел на нового знакомого более осмысленным взглядом.
- Полагаю, часть сбежала и теперь бродит в глубинах моего подсознания, дожидаясь удобного момента для атаки. Буду настороже, выслежу и заточу обратно. Хотя знаешь... так могла сказать любая из моих личностей, приняв облик Дэвида Хэллера в его же сознании. Природная терапия, уединение и воздержание не очень-то и действует. Вынужден признать, удачным мой эксперимент вряд ли можно назвать. Как бы я не старался, при сильных потрясениях возможно все, вплоть до катастрофы вселенского масштаба. - Одаренный невесело усмехнулся.- Впрочем, тебе это и так должно быть прекрасно известно, не так ли... Чарльз?
Дэвид небрежно повел рукой, и подле собеседников появились удобные дубовые кресла, отделанные мягкой черной кожей. Усаживаться, однако, мутант не спешил, гипнотизируя нового знакомого тяжелым подозрительным взглядом.
Не доверяй ему. Он не один из нас. Он враг. Он врет. Он желает нам вреда. Не доверяй!
Хэллер глубоко вдохнул и медленно выдохнул, сжал кулаки с такой силой, что ногти едва не проткнули кожу.
- Чарльз... Ты мне очень помог, и я невероятно благодарен. Ты странным, непостежимым образом вызываешь доверие и, насколько я могу судить, искренне заботишься обо мне и моем состоянии. И именно поэтому, прежде чем вышвырнуть тебя из своей головы, а после найти и подискутировать тет-а-тет в физической оболочке, я спрошу: кто ты? Я знаю Чарльза Ксавье. Он изрядно лыс, в возрасте, ездит на инвалидном кресле и всю свою жизнь наставляет юных мутантов, дает многим из них смысл жизни. А еще - он мой отец.

Отредактировано David Haller (03-04-2017 01:19)

Наверное, мужчина говорил правильные вещи. Дэвид провел эксперимент, и, кажется, тот зашел в тупик. По большому счету, последние три месяца не пропали даром, даже на пользу пошли Хэллеру, он укрепил контроль над разумом и мог обращаться к большинству способностей, не боясь в очередной раз повредиться рассудком, однако так дальше продолжаться не могло. Пожалуй, Чарльз действительно был прав. Каждому нужна поддержка и опора. И просто собеседник или даже друг. Закрываясь, отрешаясь от действительности и своих социальных потребностей, Дэвид лишний раз испытывал на прочность свое сознание. Он топтался на месте, достигнув определенных успехов, но при этом успешно ликвидировав их собственным же упрямством и самоотверженной недальновидностью.
Запертый в своем тесном, но уютном мирке, Дэвид имел весьма смутные представления о событиях, что упомянул мужчина, и о людях, за них ответственных но некие возмущения в последние несколько месяцев чувствовал и он. Ткань реальности истончалась, узор менялся, приводя к изменениям вроде тех, о которых сказал Чарльз. И, кажется, Хэллер понял, что за знание хотел донести до него мужчина. Он ожидал, чего угодно: отрицания, попыток убеждения, даже к ментальной атаке был готов. Но явно не к этому. Этого попросту не могло быть.
Хэллер вздрогнул, почувствовав ладонь Чарльза на своей щеке. Сейчас Чарльз и Дэвид были особенно друг на друга похожи. В глубоком шоке одаренные замерли друг напротив друга. Кажется, Чарльз плакал. А Дэвид... Дэвид был растерян, обескуражен и опустошен, но в то же время испытывал невероятный душевный подъем, его буквально распирало. Он абсолютно точно знал, что то, что еще не сказал вслух его собеседник, правда. Поразительно. Немыслимо. Непостежимо. В какой-то момент мутант понял даже, что более не слышит никогда доселе не оставлявших его наедине с собой голосов. Как мило с их стороны - тактично оставить Хэллера в покое в столь личный момент.
- О... о-отец? - Хрипло выдавил одаренный. Что мне делать, Чарльз?.. Папа! Как себя вести? Обнять тебя? Проигнорировать? Недоверчиво рассмеяться в лицо? - Я... нет, конечно, нет, в смысле, да я дождусь. Дождусь...
Чарльз исчез, оставив Хэллера в полнейшем смятении.
Дэвид очнулся. Все та же поляна в лесу. Середина зимы. Опостылевший дом и деформированные деревья вокруг. Казалось, а в реальном мире скорее всего так и было, мутант покинул это место мгновение назад, но событий за это время в его сознании произошло куда больше, чем была способна принять нездоровая психика Хэллера.
Одаренный, пошатываясь, поднялся на ноги. Дэвид был весь в поту, его слегка подташнивало, во рту пересохло, голова болела с такой силой, словно из черепа одновременно норовили выбраться все его бесчисленные личности.
Прекрасно понимая, что еще слишком рано, и Чарльз вряд ли даже из Школы вылетел, Хэллер, тем не менее, запрокинул голову, слезящимися глазами гипнотизируя пасмурное небо. Мир изменился, и ничего более не будет по-прежнему. Пошатнулся один из основополагающих столпов жизни Дэвида. Тот, кому он безговорочно доверял, даже боготворил и искренне любил... его не стало? Но так ли это? А что же Чарльз? Ведь это он. Не внешне, конечно. Мутант прикрыл глаза, чувствуя, как стылый воздух холодит мокрую от пота кожу. Пошатнувшись, счел за лучшее вновь приземлить свою пятую точку на мерзлую почву.
Боже, как же я устал. Рассуждения, размышления, пространные беседы и масштабные конфликты с самим собой. Так и свихнуться недолго. Отец, ты мне нужен, как никогда... потому что тебя уже нет.
- Ты ошибаешься, мальчик мой, я здесь и всегда буду рядом.
И верно. Он и впрямь был здесь. Тепло, ободряюще улыбался, сидя в коляске подле сына. Такой живой, естественный, реальный. Так кто же из них плод моего больного воображения? Чарльз из прошлого, мой ровесник, обрадованно изумленный фактом, что у него есть сын, к созданию которого он не причастен? Или Ксавье настоящего, мудрый и рассудительный, столь долго пробиравшийся к искалеченному сознанию сына? Быть может, они оба? Или никто из них? Не мог же я выдумать отца? Или... Дэвид спрятал лицо в ладонях, с яростью протер глаза. Ну что за чушь! Нет, все-таки Чарльз однозначно был прав - недостаток реального общения не лучшим образом воздействовал на разум мутанта. И это еще мягко сказано.
Секунды нудно тянулись, как прилипшая к подошве ботинка жвачка. Минуты складывались в часы, кутался в густые сумерки лес. Дэвид уже начал было подозревать, что все произошедшее ему приснилось, или же он в очередной раз галлюцинировал, как неподалеку, над верхушками ближайших искаженных деревьев, едва слышно зарокотали двигатели.
- Я дождался тебя... - Отец? Чарльз? Мистер Ксавье? - Полагаю, нам многое надо обсудить. - Несмотря на все его старания, голос Хэллера дрожал даже при телепатическом общении.

Отредактировано David Haller (05-04-2017 23:13)