Долгая ходьба по оживлённым тротуарам была не по душе Орусу, слишком много шума в голове могло вызвать чувство паники. Даже в свои 24 года он ещё не привык находится в гуще народа. Любое мимолётное волнение могло привести к резкому воспалменению - этого в самой меньшей степени не желал паренёк. Даже дурак бы догадался, как на это отреагирует толпа. Но главный вопрос Оруса был в том, "А как же отреагирует на толпу Солнечный Всадник?". Зная тот ужасающий садзим, что проявляет альтр-эго Оруса, он старался как можно меньше выдавать эмоций. Никакого волнения, никакого страха или же паники. В этом ему помогли украденные утром таблетки, ещё оставалось полпачки. За последние месяца, Сойлон привык каждый день поедать успокоительное, чтобы не случилось беды. Парень понимал, что такое злоупотребление "лекарством" может пагубно сказаться на нём, но другого выхода не было. Нельзя всю жизнь прожить в пещере, скрываясь от людских глаз.
Орус поправил лямку синей сумки, которую он нёс. В ней лежали та самая пачка таблеток, пустая бутылка из-под воды и нетронутая шоколадка в фиолетовой обёртке. На сумке не было рисунка, она вся покрыта цветом чистого неба. В этот момент молодой Сойлон был похож на студента, который топает в учебное заведение. И, если обратить внимание на спешку, то похоже, что он опаздывает. Но это было не так, Орус просто шёл, куда смотрел. Люди вокруг оглядывались на него, будто что-то знают о нём, будто они заподозрили в нём что-то необычное. Можно ли назвать это паранойей? Возможно.
На чёрной, как ночь, кофте Оруса громко звенел бегунок на молнии, который болтался в самом низу. Сразу ясно, что кофта была распахнута. Нашивки, еле держащиеся на тонких нитях, играли на лёгком ветерке, как и развевались длинные волосы Оруса. Эту улицу он видел первый раз. Как странно, этот мальчишка гуляет по городу уже так долго, а всё ещё не знает наизусть все закоулки. Его зелёные глаза уставлены в проскакивающие плиты на тротуаре, мысли были забиты только одним:
"Мне даже нечего есть. Денег нет, а на работу устраиваться опасно,"- проскакивали мысли в его голове.
Так же голос Всадника часто тревожил его собственный хаос в голове. Часто разговаривая со своим альтр-эго на его любимую тему - мечту Всадника выйти из тела Оруса, и приобрести своё собственное. Солнечный Всадник чувствовал себя в клетке, и Сойлон тоже. Частенько мутант считал, что он разговаривает с самим собой, будто это плод воображения. Или, быть может, он просто утешал себя этим? Пытаясь не признавать правды.

Отредактировано Sunrider (02-07-2014 16:54)

Не поднимая головы, сутуло идя вперёд, Орус медленно засунул руки в карманы своих длинных широких штанов. Они были настолько длинными, что сложившиеся складки штанин свисали вниз со старых кроссовок. Мысленно молодой Сойлон разговаривал со своим альтр-эго.
"Освободи меня! Дай мне выйти наружу!" - эти крики внутри головы Оруса не давали ему покоя.
"Ни за что! Ты наделаешь много плохого, люди могут пострадать из-за тебя, я не сделаю этого, даже если ты мне будешь угрожать," - когда крики Всадника ему всё-таки надоели, он изволил ответить ему.
Громкое рычание Всадника заставило Оруса нахмуриться и остановиться на месте. Люди, проходящие мимо, сталкивались с ним плечами. Да так, что тот чуть не упал. Сойлон прикрыл глаза, стараясь сконцентрироваться и не обращать внимания на вопли чудища в нём. На секунду в голове наступила тишина, что, несомненно, обрадовало мутанта. Покой потревожила странная девушка в капюшоне, которая нагло схватила Оруса за руку, вытащив её из кармана. Обратив на неё внимание, он не начал сопротивляться, стараясь убрать руку из её хватки. Но та оказалась напористой.
- Извините, нет... Я ничем не могу вам... - речь Оруса прервал шлепок спины о стену, к которой его прижала девушка.
Как только она начала говорить, Сойлон нервно сглотнул, крепко стиснув зубы, нарисовав на лице фальшивую улыбку. От удивления его надбровные дуги вскинулись вверх. Сердце застучало быстрей от неожиданного испуга.
"Нет-нет! Только не сейчас, ну что же ты делаешь, женщина..." - тревожные мысли посетили разум взятого в неловкое положение Оруса.
Чётко прислушиваясь ко всем словам молодой девушки, прижатый к стене вгляделся в её рисунки на лице. Они показались ему до боли знакомыми, что-то есть в них родное. Он молчал. Раздумывая насчёт этого и вспоминая эту особу. Но как только незнакомка произнесла вслух своё имя, ситуация сразу же прояснилась. Воспоминания быстро пронеслись перед глазами зеленоглазого мутанта. Опасаясь агрессии давней подруги, Орус не хотел говорить из-за стыда. Но она требовала ответ, и дождалась его.
- А... Ашайя? Мне очень стыдно, правда... Извини. Ты многого не знаешь обо мне! - парень снова сглотнул - Прошу тебя, не заставляй меня чувствовать боль, это может плохо кончиться. - Орус попробовал оттолкнуть её от себя, чтобы перевести разговор в более мирную обстановку. Иначе это и правда могло бы плохо кончиться.
- Прошу тебя, давай ты не будешь злиться! Извини меня, я могу просить прощения хоть на коленях, только пожалуйста... - выкрикнул последнее слово Сойлон - ... Пусти меня!

Тихо сползая вниз по стене, после того, как девушка отпустила хватку, Орус крепко сжал свои сухие губы, внимательно смотря презентацию мутантской силы Скитальца.  Уперевшись задом в холодный красный кирпич здания,  что был раскрошен у подножья стены. Орус медленно выпрямил ноги, проскользив подошвами белых кроссовок по рыхлой земле под ним. Вслушиваясь в слова Ашайи,  глаза парня автоматически закрылись, а голова наклонилась вниз. Слова обвинения не так ранили его, как чувство собственного стыда. Как чувство вины. Тщательная отдышка помогла нормализовать дыхание после пребывания в долгом состоянии удушья.
- Я тоже скучал по тебе, и рад тебя видеть, подруга, - слегка улыбнувшись, Орус снова посмотрел ей в её очаровательные серо-голубые глаза.
Как только Сойлон замолчал, он потянулся к своей сумке. Расстегнув длинную молнию на ней, он начал активно шариться среди каких-то пустых пакетиков с крошками и пачками от таблеток.  Достав одну из них дрожащими руками (скорее всего, от волнения, ведь девушка так резко начала действовать —молодой человек даже не успел сообразить, что к чему), Орус вытащил из белой картонной пачки пластмассовую пластинку, в которой было ещё две таблетки. Разломав прозрачное пластиковое покрытие двух круглых белых лекарств, он подставил две таблетки ко рту и закинул их в ротовую полость. Упаковку выбросил к мусорному баку, что был недалеко от них, в том же углу. Пустую бутылку, которую он достал, чтобы запить успокоительное,  Орус сначала поболтал,  проверяя содержимое. Хотя бы на один глоток. Но нет, она пуста. После чего полетела вслед за той упаковкой. Пришлось сглатывать так.
Тяжко выдохнув после облегчения в голове, он снова всмотрелся в Ашайю, а точнее, в её рисунки на лице.
- Жаль, я тебе не могу показать своё "проклятье", слишком уж оно... Плохое, - поддерживая на лице ту же улыбку - ... И я тебя прошу не бить меня, потому что, если ты это сделаешь,  ты увидишь мою способность. И поверь мне на слово, из этого ничего хорошего не выйдет.
Орус скрестил руки на груди, надеясь на то, что его давняя подруга всё-таки убавит пыл и выслушает его.
- Давай-ка лучше ты присядешь рядом, успокоишься, и я тебе всё подробно расскажу, что тогда произошло. Хорошо? - Орус жестом головы указал на место напротив себя. Намекая на то, что бы собеседник села туда, для продолжения разговора.

- А ты всё такая же вредная. Прямо как тринадцать лет назад, будто та же двенадцатилетняя девочка передо мной сейчас, - больше с юмором, чем с дерзостью высказал Орус, по поводу агрессии девушки, стоящей напротив него.
Глубокий вдох, затем выдох. "Успокоительное начало действовать, теперь можно ничего не бояться. Если только её", - утешал себя Сойлон. Большинство людей в современном мире с нервозностью боролись курением, как самым известным способом. Орус же не имел вредных привычек. Разве что считать вредной привычкой его активное поедание таблеток каждые три часа. Орус начал рассказ:
- Моя мутантская способность - это функция организма воспламеняться, менять обличье, - короткая пауза в диалоге - ... Но меняется не только моё обличье, но и мой... - вторая пауза - ... Характер. Контроль над моим собственным телом отдаётся другому, более ужасному существу.
Колени Оруса снова согнулись. Он себя чувствовал двояко; с одной стороны был рад тому, что снова встретил свою старую подругу, хоть эта радость и не была встречной с её стороны. С другой стороны, он понимал свою вину, и от этого ему было не по себе. Орус понимал, что бросить лучшего друга в одиночестве на большой период времени, а тем более тринадцать лет - это преступление. Но, всё равно, надежда на лучшее не покидала его. А лучшим он считал то, что старые детские отношения с Ашайей снова восстановятся. Сойлон знал, что Ашайя вот так просто не простит его, и злоба её будет ещё достаточно долгой. Та самая надежда, которую он старался не терять подбадривала его постоянно.
- Я ушёл от тебя, потому что я посчитал, что ты не поймёшь этого. Ты не поймёшь этого... - дрожащий вздох - ... Уродства. Не хотел подвергать тебя опасности, а она была! То, во что я превращаюсь, не признаёт друга ни в ком, даже во мне.
Орус на секунду даже расстроился от своих слов. Стыд брал над ним верх, но внешне это никак не отображалось.
- Я назвал его "Солнечный Всадник", - губы Сойлона от волнения слишком иссохли, из-за чего он облизнул их. - Вызывается Он чем угодно, любым проявлением отрицательных эмоций: страхом, испугом, волнением, физической болью, душевной болью, яростью.
Его зубы крепко вцепились в нижнюю, уже влажную губу. Приличная доза успокоительного не давала нервам брать верх над ним, поэтому речь и лицо было спокойным.
- Ты не поймёшь меня, Ашайя. Я тогда сильно испугался. Каждый день, на протяжении своей жизни думал о тебе. О тебе и о своей семье. О матери и отце, я их не видел тринадцать лет, как, впрочем, и ты, - попытался оправдаться Орус.
- Ты хоть веришь мне?

Отредактировано Sunrider (03-07-2014 18:28)

"Со мной рядом находиться опасней, чем с крокодилом в ванне," - промелькнули слова в голове Оруса. Он хотел отпустить её, но отдавать лучшего друга на растерзание миру снова - это ужасно для Сойлона.
Как только девушка развернулась к нему спиной, парень поднял голову, смотря на её красную толстовку.
- Прости меня, Ашайя, правда. Я больше всего не хочу, что бы ты гневалась на меня и обижалась, - Орус снова сжал губы - Я понимаю, простить за такое тяжело, почти невозможно. Но... Я уверен, что жизнь научила тебя быть сильной, и надеюсь, что ты найдёшь в себе силы простить меня, - с искренностью в голосе Орус ответил Ашайе на её решение уйти.
"Снова потерять друга, я уже несколько раз терял друзей. Я не могу позволить этому случиться снова. Но если я останусь с ней, то подвергну её опасности, а этого я хочу меньше всего", тяжёлый выбор предстоял перед Орусом. Либо он даёт уйти подруге, обезопасив её от себя, но дружба снова порушится, и это будет мучить её всю жизнь опять. Либо он хоть силой удерживает Скитальца с собой, но тогда ей придётся повстречаться со злобным Всадником лично, а это нехорошо. Солнечный Всадник не понимает, что Ашайя друг хозяина тела, в котором он живёт. Оне не понимает, что она должна быть в безопасности.
Кажется, чувство совести и дружбы взяло верх над Сойлоном.
- Если ты сейчас примешь решение уйти, то мы опять расстанемся. И в этот раз, возможно, навсегда. Ты же знаешь, что ты дорогой для меня человек, и всегда им была, - попытался воззвать к её сердцу Орус.
Его голос был абсолютно спокойным, будто никакой искренности нет. Но на самом деле, сердце парня пылало страхом снова потерять лучшего друга. Пылало чувством вины и стыда перед ней.
- Я знаю, что принимать некоторые решения тяжело. Как, например, принять решение, простить меня или просто уйти, плюнув в мою сторону. Да, когда-то я поступил по второму варианту, но все те тринадцать лет, которые мы прожили в разлуке, ни секунды не проходило, что бы я не жалел об этом. - теперь интонация Оруса наполнилась грустью.
"Она не простит, слишком гордая... Зачем я вообще трачу слова на это?" спросил он сам себя от отчаяния. На секунду он тоже пожалел о том, что они встретились на этой улице. Он давно мечтал снова увидеться со всеми своими близкими людьми. Но не так Орус себе это представлял. Представление было каким-то более торжественным. Он мечтал, что они встретятся, пожмут руки, и простят за старые обиды, улыбнутся в лицо. Но вместо этого они несколько минут брызгали в лицо слюной, кидаясь обвинениями и извиняясь за всё содеянное. "Не так должна проходить встреча старых товарищей," - подумал Орус про себя.