Последние несколько дней были абсолютно ужасны. Хотя лучше сказать месяцев.

   Нет, все было не так уж плохо. Благодаря деятельности третьей стороны  Левиафан почил с миром. По крайней мере, разведка докладывала именно это. Ничего связанного со шкатулкой найти не удалось, активных действий по избиению лежачего не производилось, тишь, гладь, да красота.

   База ГИДРЫ, на которой Мадам была в последний раз, оказалась пустой, когда она приехала. Система безопасности не пустила её внутрь даже с паролем и замуровала внутри, зато через час там появились агенты, а обычно хмурый Марк, правая рука Гадюки, слегка улыбнулся. — Я читал, что вас убили пять раз в пяти разных местах.

   Марк был одиноким ворчливым франко-канадцем с залысиной и с бородой как у чьего-нибудь отца. Он занимался планированием операций, контролировал обучение солдат, перенаправление на "специализацию", перевоспитание, состояние парка всей техники, и обычно не лез во все остальное.

— И каждый раз это была сущая правда.

   Она была удивлена, крайне удивлена, но, кажется, ее люди были рады. Она не была уверена, что с Марком не придётся драться насмерть, чтобы вернуть себе власть. Реальность оказалась куда более забавной. Сопротивление к возвращению оказал её левая рука, поэтому его пришлось пристрелить. Марк же заявил, что сунув нос в экономическую схему, чуть не умер на месте от взрыва мозга, а в научный отдел вообще не полез, последовав совету врача и своего помощника беречь психику, поэтому "плати как раньше, босс, и мои парни будут тут"

   Ещё из плохих новостей было то, что Горгон пропал. Хорошей - этой веткой практически тоже управляла Мадам, и установив связь, те с равнодушием, как ей тогда показалось,  отнеслись к её предложению приехать в скорейшем времени и указаниям к действию до того момента. Проблемами оставались северная и южная Америки. Северная не выходила на связь. "Париж"  - совокупность технологически улучшенных человеческих единиц для работы с СУБД и управления безопасности базы, после запроса и согласования с базой «Гонконг»,  выдала протокол безопасности для Китая, (Мадам знала,  что в отличие от нее, Горгон не особо интересовался темой, и он такой же что был у Кракена) Повсеместный уход в подполье, сдача ряда объектов правительству, уничтожение серверов данных, в том числе ряда дублирующих, устранение активных агентов, попавших на тот момент в список "утративших доверие": вот неполный план действий. Китайскую программу свертывания обошли, взломав кодировку благодаря  золотым  головам отдела кибернетической безопасности и «Парижем». После этого половине отдела пришлось ставить чип слежения красного уровня в срочном порядке, потому что Мадам не оставалось ничего другого, как кидать в бой младенцев.

   Если ситуация с севером вызывал ужас, предвещая хаос и много работы, то Юг просто напросто объявил, что отделяется от ГИДРЫ и уходит в собственное плавание. Южная Америка была ресурсной зоной, это означало урезание бюджета и долгую борьбу. Ко всему прочему некоторые компании разорвали соглашения с фирмами ГИДРЫ, о которых появилась информация в сети, а те, что остались, начали халтурить и просили больше денег.

   Мадам Гидра первый месяц выглядела как труп недельной давности, так как, практически не вставая, вместе с бухгалтерией и штатом управления составляла план действий и рассчитывала и пересчитывала бюджет. И вот, ситуация в Европе и Азии полностью под контролем, ситуация с Южной Америкой все еще очень плачевная, но в США у них получилось обеспечить безопасность на нескольких базах, наладить старые контакты и перевезти оборудование. Проблему это не решило. Лос-Анджелес не хочет работать с Вашингтоном, в свою очередь Вашингтон, как и все восточное побережье не хочет работать ни с кем, пытаясь добиться независимости как Черное крыло, Бостон в нейтралитете,   кто-то из остатков ГИДРЫ в Нью-Йорке присягнул неизвестному лицу, а помощник президента рассекречен. И это только внутренние проблемы. Кракен очень много чего делал по-другому и у Мадам штаб все еще напоминал студенческий клуб: никто друг друга не знал достаточно хорошо, и каждый брался за все, что плохо лежит.

   Поэтому, когда информатор вдруг, после _месяцев_ молчания, все-таки проявился (Письмо пришло из Вудхейвена с адреса, где никто не живет, и даже сама Мадам точно не знала всю цепочку передач, как много оно колесило по Нью-Йорку, и через сколько людей прошло), она решила,  что имеет право на необдуманные поступки.

***

   Так, она оказалась здесь, на освещенной   площадке перед зданием, с ключами от синего форда в руке и двумя агентами на хвосте. Солнце только-только садилось, окрашивая небо в тот же легкомысленный оттенок оранжевого, что и ботинки на ногах Гадюки. 

   Дверь открылась, выпуская знакомую брюнетку на улицу.

  - Я нашла тебя.  - Почти удивленно произнесла Виктория Грин, как гласил ее нынешний паспорт. Она склонила голову чуть вправо, внимательно наблюдая, но улыбаясь  – Представляешь, я спрашивала, где мне найти самую красивую латиноамериканку, а они все равно показали дорогу сюда.  – Она кинула ключи в широкий карман кевларовых зеленых брюк и зашагала навстречу.

  - Мой коридор около двух часов. Это почти в два раза больше, чем в прошлый раз. -  Подобная халатность в отношении ее безопасности объяснялась скорее отсутствием достаточного количества свободных агентов, чем возможным доверием к Электре, но и возможности у Мадам стать связанной с Рукой посредством посмертного ритуала, наверное, больше не было. Ей было интересно, что случилось с соглашением о сотрудничестве между ГИДРОЙ и РУКОЙ, пока она была головой Европы, но одним из правил их личных встреч было «Не говорить о работе», поэтому Гадюка собиралась молчать – Теперь отряд не вломится в кальянную. – Она почти смеялась, говоря это, и маленький кафф-передатчик, сверкнул на солнце  - по крайней мере, я надеюсь.

   Последнее было скорее высказано неозвученному предложению отложить все дела, и пойти с ней.
Пока в центре города в одном из подвальных баров-ресторанов администратор ставит на столик табличку «Бронь», пианист наигрывал несложный мотив, а женщина рядом с барной стойкой поправляла манишку, напевая о том, что мир сошел сошел с ума, и черное стало белым, а белое черным, Виктория неосознанно мнет подкладочную ткань внутри кармана ее удлиненной кожаной куртки в ожидании ответа.

Отредактировано Ophelia Sarkissian (07-05-2017 20:04)