[AVA]http://sf.uploads.ru/9gn2Z.jpg[/AVA]

[player][{n:"Rolling down to old Maui",u:"https://dll.zf.fm/music/f/4c/louis_killen__jeff_warner__gerret_warner__fud_benson_-_rolling_down_to_old_maui_(zf.fm).mp3",c:""}][/player]

База, известная в узких кругах фанатов своего дела под кодовым именем Tunguska, могла по справедливости считаться одним из самых старых функционирующих тайных объектов в России. Несколько раз при смене власти она переходила из рук в руки, перестраивалась, расширялась, консервировалась и мобилизовалась снова.  Тем удивительнее при подобной интенсивности инженерных работ было отсутствие чертежей и планов: за почти две сотни лет так ничего и не всплыло, ни одна бумага, ни один файл - в сети, на черном рынке, в частных переписках, которые правительство, разумеется, не читает, - было пусто.
Выходило, что информация, полученная ими неделю назад от Брюса, была уникальной, на вес золота. Фантомное раздражение оттого, что это вообще стало возможно, - что ты думаешь, будто действовать друг у друга за спиной приемлемо, -  все еще щекотало Стиву позвоночник со времен недавней ссоры со Старком, но надо было признать, что затея принесла плоды.  Когда первый этап внедрения зеленого агента под прикрытие завершился, Железный Человек вернулся в США («оправдываться перед Сенатом» - негодовал Стив), а команда спасателей в последнем утвержденном составе двинулась на миссию своим ходом.
Земля площадью более пятисот тысяч гектар, окружавшая базу, числилась в реестре в статусе закрытого к посещению заповедника, - простое и элегантное решение, когда хочешь спрятать что-то полулегальное в чем-то необъятном. Об эффективном патрулировании такой территории, даже о возможности отсматривать материалы видеокамер речь не шла, так что нарушение границы охраняемого природного объекта было простой частью плана и прошло как по маслу. Стив не был предвзятым человеком, но когда они с Барнсом брели по заснеженному лесу, обстановка вокруг, - огромные, необитаемые пространства, - казалась настолько невероятной, что он бы вряд ли сильно удивился, повстречав говорящего медведя при исполнении. Даже тот факт, что встреча не состоялась, мог означать всего лишь, что они удачно проскочили в пересменок.
Трудности начались при непосредственном приближении к объекту, издалека напоминавшему сверхогромный пончик, криво застрявший в окружающем ландшафте.

Рюкзаки, бело–коричневые маскплащи и большую часть оборудования они оставили в лесу заблаговременно, привалив для надежности валуном, и теперь были практически неразличимы в одинаковой черной форме без нашивок и опознавательных знаков. Непосредственный периметр, -  внешняя стена базы, - охранялся на совесть. Пожалуй, пришлось бы попрощаться со шпионским форматом операции, не располагай они инсайдерской информацией из первых рук. Доктор Бэннер позаботился сообщить не только о подходящем для незаметного проникновения месте, но и о лучшем времени, когда значительная часть персонала будет отвлечена на прием какой-то крупной шишки,  и шансы Мстителей существенно возрастут. «Появится отличная от нуля вероятность», - гласило сообщение.
К слову о чувстве юмора.
- Пять-четыре-три-два… - начал обратный отсчет Стив. На счет «два» незаметные люки в сплошной и по виду металлической обшивке стены поднялись, и через четверть секунды из них вырвались два огромных, раскаленных, желто-оранжевых, цвета вакандского заката, столба пламени. Порой только рефлексы отличают суперсолдата от шаурмы.
- Ну Брюс. «Наиболее приемлемый из возможных вариантов», сразу видно как для себя выбирал, - безадресно пожаловался Роджерс в наушник радиосвязи.
- Пять – четыре – три – два – один, - тишина, - Пять - четыре, - люки отъехали, огонь полыхнул на полметра за их границей.
- Тут должна.. – люки, огонь.
- Я говорю, должна быть какая-то система, повторяющиеся паузы на впрыск горючего, или на перезарядку. «Пять-четыре-три-два-один-пять-четыре-три-два-один-пять-огонь!»
- Найдем подольше и пробежим, - «пять-четыре-три-два-огонь!», -  эти трубы ведут в контейнер сбора отходов. Согласно экспертному мнению, единственный путь наружу, не напичканный датчиками… всего. «Огонь!»
- Cейчас было, да? Почти одиннадцать секунд, - они снова замерли, считая длительность перерывов между залпами, пока не убедились, что последовательность их действительно повторяется.
- Вот еще что, - новая вспышка осветила лицо Стива, но из-за маски виднелись только глаза, и выражение нельзя было различить, - поноси пока, - он снял со спины щит, закрашенный поверх обычных цветов черным (сам постарался, все ради маскировки), и ткнул им Баки в грудь. Резкость жеста означала, что отказ вряд ли будет рассмотрен по существу. – Если засветимся на камеры, нельзя чтобы возникло подозрение насчет тебя. Я думаю, лучший способ скрыть одну личность в наших условиях – это намекнуть на другую ожидаемую. Если попадешься, не поможет, конечно. – капитан проверил готовность, как держится оружие, как зафиксирована разгрузка и обувь. - Не попадайся. Готов?
Крышки люков открылись, точно по расписанию. Полыхнуло.

Отредактировано Steven Rogers (18-05-2017 12:47)

Говоря откровенно — всё происходящее до последнего момента казалось Баки очередным сном, ибо сюрреалестичность происходящего зашкаливала настолько, что поверить в реальность ему было чертовски сложно. До того самого момента, пока они не заблудились. Когда же это произошло, Барнс с настоящем упоением осознал, что все реально, и что они действительно в России. Разумеется, превалирующим фактом как раз таки и оказалась то самое событие, заставившее его вступить в прямой контакт с местным населением. Он, откровенно отвык от русского языка, и то, что он сумел наладить общение, втереться в доверие, практически расположить к себе сибиряков - людей по своей сути далеко не доверчивых, тем более к двум, подозрительным мужикам в больно морозостойкой импортной одежде - он считал своей личной победой. В доме их не расположили все равно, что было и очевидно, но факт победы грел душу похлеще выданного одеяла, а небольшая передышка и тяжелый, дурной сон напомнили ему старые добрые (не очень) сороковые.
Ни один из них не задавал вслух вопроса, как они умудрились заблудиться с их-то опытом, знаниями и подготовкой, а использовали термин «мы несколько сместились с курса», но Барнс на самом деле, легко представлял как это случилось, потому что в Сибири он бывал уже, хоть и помнил это смутно. Роджерс же, хоть и сталкивался с пришельцами, никогда не оказывался один на один с такой природой, страной и, как ни банально, ландшафтом, что уж говорить и о картах, кои вероломно подвели их, рисуя дороги там, где на деле их не существовало и в помине. Так что случившееся они приняли с несвойственным им смирением и с абсолютно ожидаемым упорством продолжили штурмовать не слишком-то гостеприимную страну. Тяжело нагруженный поезд мог бы сослужить им славную службу, если бы Роджерс не разбуянился как последний заправский пират, хапнувший рому больше положенного, и Барнс начал бояться, что это так мороз действует на Стивена, когда тот добавил к своему оголтелому пению раскатистый, хриплый смех. В итоге Барнс списал все на нервы, кои раньше не часто подводили кэпа и уставился в даль, рассматривая однотипный, типичный пейзаж раздумывая, как далеко они находятся от Наташи? Этот вопрос волновал его больших прочих.

- Неплохо ты это придумал. - пропыхтел Джеймс, имея ввиду, конечно же Брюса Беннера, который был запрятан в рукаве у Капитана и был их страховкой, джокером, чертом из табакерки в одном лице. Стивен бросил на него красноречивый взгляд, обозначающий, вероятно, что ничего такого он не выдумал, и наверное его бы воля, он не допустил бы нахождение Беннера в стане «врага». Впрочем, его бы воля, он не допустил бы этого и в отношении Наташи, и даже его, Джеймса. Увы, воля Роджерса судьбой рассматривалась с ехидцей, так что они все оказались тут, но далеко не все — по своей воле. Рюкзаки и прочие утяжеляющие грузы, Баки и Стивен заранее сбросили неподалёку от базы, похожей не то на космический корабль, не то на телевизионную тарелку-переростка, не то на громадный пончик.
- Она видимо новая. Я не помню ничего подобного. - она выглядела почти нелепой, выделяющейся на фоне абсолютных белоснежных пустот. Будь она старой - любая система спутниковой системы давно бы знала о ее местонахождении, ведь раньше технологий сокрытия, таких, которым обладал Зефир Фила Коуслона не было, а вот спутники - были. Сейчас скрыть такую громадину среди пустот было не так сложно, так что Джеймс ставил на оперативный перенес какой либо иной базы сюда. Раздумывая о том, как давно появился громадный пончик, Джеймс слепо следовал за капитаном, шаг в шаг не оставляя лишних следов на снегу и прячась за широкими плечами Капитана. Это было почти обидно, ведь именно также они прятались во время секретных операций в сороковых, разве что с того момента Джеймс превратился во внушительного вида бойца. И все равно Роджерс мог загородить его. Что за чертовщина?

Принимать легко победу Джеймс и Роджерс отказались, но и обсуждать полное отсутствие необходимой для такого важного правительственного (и секретного) объекта вооруженной до зубов охраны и собак они тоже не стали. Червячок сомнения зашевелился в душе Джеймса, и возрадовался пище, когда они оказались у препятствия, которое неплохо справлялся с охранной миссией. Огонь. Оказавшись слишком близко, Джеймс отпрянул, проскальзывая пол метра на скользко-гладкой поверхности назад и едва умудрился не упасть. Он славно бы опалил лицо, если бы не маска, которая не только маскировала, но и в данном случае защитила его. Стивен беззлобно булькнул благодарности в адрес Беннера.
- Двенадцать. - глухо пробормотал Барнс, который совсем не слушал капитана, а занимался счетом. Последний все равно практически точно назвал перерыв и ткнул в Барнса щитом.
- У меня же нет никаких креплений, мне что, в руках его таскать? - справедливо возмутился Баки, пытаясь сразу откреститься от почетного звания щитоносца, но Роджерс словно и не слышал его, лишь хмыкнул. Почуяв неладное, солдат прощупал спину, в том месте, где Стивен обычно закреплял щит и обнаружил нашивки-крепления. Форма их была одинаковая не только внешне, но и по своей конструкции. Капитан судя по всему продумал этот манёвр ещё на стадии подготовки к отправке, но Баки он конечно об этом не сообщил, легко угадывая не желание зимнего делать из Роджерса мишень. Хотя, учитывая их тут совершенно бесправное нахождение, просматривающийся щит Капитана Америки - того самого, легендарного героя, едва ли их спасет от стычки и пальбы, так что жест Джеймс расценил без должной доли благодарности, цедя сквозь зубы.
- Засранец. - возможно Роджерс и ответил бы, но Джеймс толкнул его плечом, бесцеремонно отталкивая от люка и нырнул в неизвестность первым, обещая мысленно, что он еще заставит его, Стивена, поплатиться за свою проклятую жертвенность. Веревка стремительно раскручивалась, крепление чуть слышно дзынькало, а приземление еще было не видно. Пролетел он, кажется, несколько этажей, а потом повис в паре метров над землей, благодаря Брюса за верный расчёт. Окажись он выше, не переломал бы себе ничего, но шума наделал бы знатного, а так беззвучно снял крепление и приземлился. Висящую веревку Баки предусмотрительно закрепил так, чтобы она не бросалась в глаза. Слившись с местностью, а точнее не вылезая на видные места и максимально прилипнув к стене, Баки стал сканировать камеры и ждать Стивена. Было у него, по меньшей мере двадцать секунд. Ощутимо нелегкий щит жёг спину как огнём.
- Задерживаешься. По три камеры с обеих сторон перехода, так же одна сверху хватает наш этаж. Мёртвых зон нет. Я могу отключить их на какое-то время, как раз хватит чтобы передислоцироваться и понять, куда нам двигаться. Но я не знаю, научились ли они уже определять откуда идет сигнал заглушки или нет. Если да - то наше инкогнито могут раскрыть. - других вариантов, кроме как отключения камер Джеймс не видел.
- Ещё я могу поджарить тут всё электричество. - в качестве альтернативы предложил Джеймс. - Зато точно сольёмся с местностью.

Отредактировано James Barnes (24-05-2017 20:37)

Глаза закрыты, она забывается коротким и беспокойным сном, в котором мелькают силуэты людей, что стали постепенно забываться. Таша просыпается так резко, что не сразу понимает, где она, ее трясет от холода, потому что ее надзиратель решил, что будет забавно вылить на свою подопечную ведро талой воды, и пронаблюдать, как она будет себя вести. Романова сидит на мокрой постели, ощущая, как тонкая ткань футболки пропитывается водой от и до, как она липнет к голому телу, под которым даже нет нижнего белья. Рыжие волосы свисают сосульками, они отрасли еще больше, достигая теперь поясницы, но Ната не обращает давно на это никакого внимания. У ее новых хозяев извращенное сознание, они испытывают крайнее удовольствие, наблюдая за тем, как иногда ее волосы наматывают на кулак и методично избивают. Так они проверяют работу регенерации суперсолдата. Рыжая переводит пустой взгляд на мужчину лет тридцати пяти, что стоит напротив кровати с самым отсутствующим выражением лица, держа в одной руке пустое ведро, а в другой пистолет, заряженный специальными пулями, оказывающими шоковый эффект.

- Пора вставать, спящая красавица, генерал хочет тебя видеть, - он разворачивается и выходит из маленькой камеры со стеклянными дверьми, пробить которые невозможно, она уже пыталась. Но как давно это было? Время здесь идет совсем иначе, Вдова давно потеряла ему счет, перестав даже отмечать в тетради дни, впрочем, и тетрадь у нее тоже со временем забрали, когда поняли, что эта женщина может сделать оружие из чего угодно, даже из листа бумаги. Дверь повторно открывается, пропуская внутрь женщину в военной форме – она еще хуже того первого. Блеклые белые волосы в короткой стрижке, тяжелая челюсть и полное отсутствие стиля и красоты. Но Таше и на это плевать, она медленно встает с кровати, стараясь не застонать от боли. Отбитые ребра и гематомы на правом боку – это вам не шутки. Ее избивают примерно раза два в неделю, опять же проверяют регенерацию. Они в своем научном отделе постоянно пытаются придумать что-то новенькое, постоянно берут у нее кровь на проверку, с целью вычислить состав сыворотки, введенный более полувека назад.

Романова понятия не имеет, что от нее хочет генерал. В первые два месяца, глядя на бывшую шпионку из КГБ, он буквально бредил идеей сделать ее своей шлюхой, но получив по морде, быстро отказался от этой идеи. Впрочем, Наташа и сама получила за это по полной программе. Она до сих пор помнит эту невероятную боль, испытанную ею в одной из многочисленных комнат базы, где, как они любят говорить, проводятся воспитательные беседы. Вытираясь насухо полотенцем, отчаянно пытаясь согреться, Таша проходит к маленькому умывальнику, плещет себе в лицо теплой водой, чистит зубы, все это время за ее спиной стоит Нина, они куда-то убрали Лайнию, с которой было гораздо проще. Эта девушка знала Натали, пыталась как-то помочь, облегчить муки страдания, пусть не сразу, но все же. Нина заставляет Романову открыть рот, насильно впихивает в нее три таблетки – одна желтого цвета, две другие красные. После них голова проясняется, воспоминания уходят, и Черная Вдова перестает понимать, кто она на самом деле, лишь послушно выполняет то, что ей скажут. Но даже в такие моменты она борется, быть чьей-то марионеткой Наталья Романова не привыкла, хотя и вынуждена. После ежедневного приема таблеток, Романова переодевается в сухое – нижнее белье, белая футболка, простые тонкие леггинсы и все. Только на ногах простые и удобные тапочки, но главное без шнурков, она пыталась трижды сбежать с их помощью, как итог – десять трупов.

- Пошевеливайся, - прикривает на нее Нина, замахивается рукой, чтобы ударить между лопаток, но в следующее мгновение оказывается прижатой своей мордой к ледяному полу, с заломленной рукой.
- Еще раз попробуешь поднять на меня руку, грязная сука, я из тебя вытащу кишки и нахуй их намотаю на твое лицо, похожее больше на кирпич, поняла меня, мразь? – Таша шипит это на ухо своей надзирательнице. Иногда она позволяет себе и такое, когда в голове случаются проблески сознания. Они за все это время так и не поняли, что Романофф умеет больше, чем вам кажется. Несмотря на таблетки, которыми ее пичкают, она не дает себя в обиду вот таким вот неуверенным в себе бабищам. Нина звереет, пытаясь вырваться, за что еще раз получает лицом об пол, и только после этого Наталья поднимается в полный рост, давая возможность встать ее мучительнице. Да незамедлительно бьет женщину кулаком в живот, но даже это не доставляет ей должного удовольствия, несмотря на то, что боль невыносимая. Романова держится, крепко стиснув зубы.

Генерал поправляет мундир, очаровательно улыбаясь роскошной женщине напротив него. Она и впрямь хороша, жаль, что иностранка. Впрочем, это ни капли не мешают ему, он не настолько патриот. Был бы таковым, не пытался бы продать «Западный ветер» на сторону. Вместе с Мадам Саркиссян и ее свитой они достигли точки назначения, гостей пригласили присесть на стулья, стоящие перед огромным панорамным стеклом, за которым пока что еще ничего не было, кроме пяти криокамер, закрытых плотной тканью.
- Вы останетесь довольным тем, что увидите. В качестве демонстрации предлагаю вам посмотреть на эффективность солдат в бою с одной из самых опасных женщин, не побоюсь этого слова, в мире. Вы должно быть слышали, что нам удалось достать Черную Вдову? Да-да, ту самую, - генерал сияет, как начищенный самовар, присаживаясь рядом с Офелией, и жестом приказывая ввести заключенную. За стеклом появляется Романова, для тех, кто ее не знает лично – она выглядит почти идеально – холодный и безразличный взгляд голубых глаз, прямая спина, волосы собраны в хвост. Вот только для тех, кто знает Наталью, было бы сразу понятно – это не та Вдова, которая может все. Генерал специально столько времени потратил на то, чтобы сломать рыжую, так проще доказать боеспособность его солдат.
- Начнем, пожалуй, с Лео. Пробудить солдата!  - За стеклом копошатся ученые и два военных, которые набирают коды на камере, после чего раствор исчезает из нее, являя миру красивого молодого мужчину, что сразу же открывает свои глаза.
- Солдат, как тебя зовут?
- Лео.
- Выйти на середину комнаты, - мужчина делает несколько шагов вперед, оказываясь напротив Наташи, что стоит лицом к гостям, но будто не видит никого. Ее тут же бьют легонько под лопатку, заставляя развернуться. – Начинайте.

Пасмурный, прохладный день. Небольшая детская площадка тонущая в июльской зелени. Свежий, чистый ветер. Его хочется пить и ты вдыхаешь его полной грудью, прохлада разливается по телу, смывая тревоги. Плотные облака прячут слепящее солнце, создавая идеальное освещение, для прекрасного нового мира в котором хочется остаться на вечно. Гилберт и Сенгер с их определением нуклеотидной последовательности ДНК - лучшее что он читал за последнее время.

У Беннера был свой собственный уголок сознания, куда можно сбежать, когда внешние обстоятельства невыносимы, а время для Зеленого еще не пришло. Поэтому пока, они запускали живые машины, к созданию которых он имел самое губительное для души отношение, он перелистывал драгоценные строки, равномерно покачиваясь на большой, успокоительно скрипучей качели. Это его лучшее воспоминание из детства... если не единственное.

Из спасительной задумчивости его вырывает прямое обращение. Беннера вообще постоянно вырывают из задумчивости, наверное пора признать закономерность.

- Рроберт, Рроберт, ты только посмотри на это! Работают как часы! - лысеющий доктор с непроизносимой фамилией Хржановский и внушительным носом, только что не подпрыгивал от радости.
- Амирам, - если бы не фамилия, Беннер в жизни бы не назвал этого садиста по имени. - это же Лео, у него и так была склонность к внушению и множественные травмы головного мозга, он и без “ветра” будет выполнять приказы, пока кормят и платят. Не вижу в нем никакой ценности, кроме как опытного образца. Вот когда выйдет Аркадий станет ясно, работает наш проект или нет.
- Ох, Рроберт, Рроберт, с таким пессимистичным взглядом, ты никогда не женишься и не заведешь маленьких Аксельродчиков - клочковатые лохмы на голове у этого чучела затряслись в такт его примерзкому хихиканью.

Брюс прикрыл глаза сражаясь с дикой смесью отвращения и ярости. Из всех присутствующих тут “ученых” он один не пытался выслужиться создавая видимость кипучей работы. Управление солдатами, конечно, этот гоблин забрал себе, чтобы высокие гости по достоинству оценили его участие в этом проекте. Беннер часто ловил себя на мечтах о том, как Халк прихлопнет эту вошь, когда все закончится. О да, он мечтал дать Зеленому волю и даже международный скандал не казался ему достаточной причиной для сдерживания.

Стоя у задней стены контейнера, в котором расположился блок с белыми халатами, он мог не хуже чем в “ВИП ложе”, занятой сейчас человеческими шкафами, очень эффектной брюнеткой и его так называемым начальством, видеть все происходящее в этом ледяном цирке.

Приходящие в себя жертвы вечной жажды власти толстосумов и толстопузов, отходили от разморозки. Каждый по своему справлялся с возвращением в этот мрачный мир. Кто-то бил по груше, кто-то отжимался, кто-то все время прикладывался к фляге с водой и только Аркадий сидел спокойно, смотрел прямо перед собой. Словно всю свою жизнь он сидел на этой скамейке запасных в ожидании, когда игра улыбнется ему. Именно с ним Беннер работал больше прочих. Именно в нем он впервые успешно заложил уязвимость и даже подлатал травмы, вот только он никогда не мог понять, что на душе и у этого холодного воина, вечно смотрящего куда-то в другой мир. Отчасти его спокойствие и даже некоторая интеллигенция, помогли доктору сделать свой выбор.

И он очень надеялся, что его партнером будет Мелина, она следующая по крепости, после Лео. Наташа конечно уделает этого остолопа, но после ВСЕГО, состояние у нее не лучшее и бой с Аркадием может сломать ее. Морально. Эта женщина может вытерпеть все пытки мира, но никогда не смириться с поражением.  Он автоматически посмотрел на ту, ради которой ему пришлось обернуться монстром в белом халате. Последний месяц, с тех пор как он нашел ее тут, с тех пор как они поговорили и разработали ей защиту, он все чаще думал: “Зачем? Зачем на самом деле он пришел в это адское место? Действительно ли это было нужным и необходимым? Или он как очередной дурак побежал за иллюзией и попался в ловушку шелковых сетей?”

Краем глаза он заметил шевеление на втором этаже. От места для “особых гостей” спускалась, словно скользила, брюнетка. Ее охрана -  неуклюжие медведи, сбиваясь спешили за своей госпожой в удивительном одеянии. Когда до Беннера дошло, что она направляется прямо в их блок, скрываться было уже поздно.

Отредактировано Dr. Bruce Banner (26-06-2017 20:52)

Джеймс пожал плечами — по пути так по пути, и медленно зашагал вслед за Стивом, иной раз заглядывая ему за плечо, в надежде рассмотреть импровизированную карту, на которую Роджерс почти не выделял время бегло просмотрев в начале и сверившись с ней, лишь когда они добрались до развилки. Времени, чтобы внимательно изучить творчество Бэннера у них не было, но Джеймс вовсе не жаловался, с лёгкостью доверяя Роджерсу быть первопроходцем, к тому же, судя по всему им действительно везло. Бионический протез едва ощутимо и совершенно не слышно вибрировал, посылая электромагнитные волны, в результате воздействия которых, установленные камеры ловили неприятную рябь и серую картинку на выходе. Барнс усмехнулся в очередной раз: всё же, кое что полезное в том, что с ним случилось было. Вроде бы. По пути им встретились пару откровенно скучающих охранника, которых однако, долго Стивен и Барнс развлекать себе не позволили (несмотря на то, что очень хотелось), устраняя их любую - даже самую незначительную - возможность в будущем помешать операции и крепко спрятав их, двинулись дальше. Для обитаемой секретной базы, тут было до отвратительного тихо, и Джеймсу эта тишина не понравилась. Или в ближайшее время по закону жанра они встретятся с целой группой захвата, или окажется, что день для посещения сегодня настолько не подходящий, что они останутся ни с чем, и кто знает, когда они смогут так же удачно повторить эту операцию вновь? Удачно — это Баки конечно, уже с плеча рубил. Они нырнули в небольшую комнатушку, которую Джеймс изначально принял за самый настоящий чулан, но при ближайшем рассмотрении, обнаружил наблюдательный пункт, где поместиться могли явно не больше двух средней комплекции мужчин, так что стандартные шире среднего Барнс и Роджерс почувствовали себя действительно тесно.
- Ничего. Тут чертовски тесно, так что посматривай там за кнопкой управления. - взлететь на воздух таким нелепым образом не хотелось действительно, и хоть Барнс не сомневался в квалификации Капитана, удержаться от того, чтобы не напомнить щитоносцу о том, каким неловким он был в юности, Джеймс просто не мог. Сделав несколько шагов назад, Баки замер, едва слышный звон соприкосновения щита и стены произвел эффект чуть ли не нажатой кнопки, и совершенно позабыв о том, что Баки в данный момент с щитом на спине, он резко развернулся, едва ли не создавая еще больше прецедентов для звона. Роджерс удостоил его насмешливым взглядом, а Джеймс в свою очередь развел руками насколько позволяло пространство, дескать не нужно было мне этот щит вручать, я не знаком с его габаритами.

- Что там? - оказавшись позади Капитана, да еще и ниже его (и эта чертова широкая спина), Джеймс просто физически не мог рассмотреть, что происходит, и лишь яркий свет, которого до этого момента отсутствовал, просочившийся в комнатушку, подсказал Джеймсу, что сейчас что-то задвигалось. Послышались шаги, голоса, и свет через несколько секунд стал тише, означая, что направление сменилось или отрегулировалось.
- Какого черта происходит? - не удержавшись, Джеймс стянул с себя щит, оставляя его у стены и потеснил Роджерса, высовываясь так, чтобы уловить хоть что-то. Молчание Стива вызвало в БАрнсе такой ужас, что он даже на какое-то время забыл о конспирации, чуть ли не высовывая свой нос на всеобщее обозрение, и замерев лишь тогда, когда увидел Наташу. Он с трудом узнал женщину, чьё лицо было абсолютно лишено каких-либо эмоций, оно было похоже больше на ужасающую маску, нежели чем на настоящее, привычное ему живых эмоций выражение Вдовы. И лишь ее едва заметно дерзко вздернутая бровь, вселяла в Баки надежду, что Наташа всё еще та самая, все еще его Наталья. Первым инстинктивным желанием Джеймса было нарушить всю их конспирацию, послать к чертям собачьим все намеки на необходимость придерживаться плана и выхватывая нож из ботинка, броситься вперед. По его мнению, всё было достаточно просто: вырубить свет - забрать Романову - дать дёру в обратном направлении, по пути взрывая дистанционным всё, что остается позади. В этом плане были огрехи, некоторые недоработки, но он казался сейчас Барнсу самым лучшим.
Чуть ли не читая его мысли, Стивен точным тычком поддых заставил его остановится, когда сам того не ведая, Баки потянулся вперед. Сдержав яростное шипение, он вопросительно взглянул на Стивена, который кажется, считал, что им стоит не спешить. Несколько мужчин в белых халатах встретили делегацию во главе с женщиной в костюме, лица которой он не видел, позади вышедшего халата находился Бэннер и его лицо не выражало той приторной радостной сладости, которым мог похвастаться халат. Напротив Романовой стоял мужчина, но его лица Баки не видел, оба они не проявляли никаких эмоций или действий. Женщина рассмеялась: ее смех был холодным и острым, и у Джеймса от нее побежали по спине мурашки. Она явно чувствовала и вела себя как хозяйка ситуации.
- Похоже на какой-то смотр. - пробормотал солдат. Он смутно помнил, как в далекие годы, ещё будучи куклой в руках ГИДРы, он участвовал в подобных мероприятиях, где новобранцев гоняли, проверяя их боевые навыки и подготовку, и как правило, именно он выступал в качестве ревизора: беспощадного, безжалостного и равнодушного.

Наташа послушно отошла в сторону и на ее место встал тот мужчина, что должен был встретится на импровизированном ринге с ней. Вместо нее должен был предстать один из охранников, выбранный женщиной, который отступил в сторону, демонстративно снимая с себя портупею с оружием, и бронированный жилет, и оставляя лишь темную тканевую маску на лице. Остальные участники беседы отвернулись от него, пока он занимался этой операцией обсуждая что-то своё, и это был замечательный шанс, воспользоваться которым они с Роджерсом просто не могли, особенно учитывая тот факт, что сняв с себя жилет и куртку с нашивкой, охранник остался в такой же непримечательной черной одежде, как и Роджерс с Барнсом.

Отредактировано James Barnes (11-07-2017 22:44)

Она выходит на середину ринга абсолютно спокойная, уравновешенная, готовая к любому возможному повороту событий. Они не общались с Брюсом накануне смотра, просто не удалось, Наташа не понимает толком, что именно должно произойти, но что-то точно будет. Внезапно ее останавливают, появляются несколько людей в белых халатах, которые уводят Лео в сторону, его место должен занять кто-то другой. Наташа отходит в сторону, держит руки перед собой, опустив взгляд в пол. Она не видит никого, ей это и не надо, но до нее дошли слухи, что должен прибыть кто-то важный, кто-то совсем из ряда вон выходящий. Наталья поднимает взгляд и видит, что несколько охранников заполняют ринг напротив нее. По губам Романовой едва ли не скользит презрительная улыбка, но рыжая сдерживает себя, она обязана сохранять контроль, чтобы не выдать Беннера, чтобы не выдать тот факт, что она научилась уходить от калибровки сознания, что она выжила после пыток. В общем, быть послушной куклой в не слишком умелых руках кукловодов. Наташа чует, как начинает учащенно биться сердце, как кровь шумит в ушах, как сохнут губы. Ей нужна кровь, с этим она еще не научилась справляться. Побочный эффект одного из экспериментов над ее сознанием, над ее телом. Ученые добились того, чего даже сами не ожидали. Натальей овладевает жажда убивать, терзать, рвать на куски и уничтожать. Впрочем, ничего нового, просто хорошо забытое старое.
Ей передают новое задание – у нее будет несколько подготовленных солдат, с которыми придется сражаться до тех пор, пока или она не выдохнется, или пока солдаты не кончатся, впрочем, Романова знает точно, в этом здании солдаты не закончатся никогда, значит, ей предстоит выстоять, как можно дольше. Ну, или, наоборот, быстро слиться, чтобы сохранить себе жизнь и остатки здоровья.

Она не успевает оглянуться, как тут же на нее несется здоровый амбал, но для Наташи, это как балет – легкое па в сторону, затем прыжок, уйти из-под удара, и отправить противника в нокаут локтем в солнечное сплетение. Второй противник оказался больше, напористее, и Вдова невольно улыбается, заскользив языком по губам. Он не успевает подойти, как мощный удар ногой в живот заставляет мужчину приземлиться спиной на металлическое ограждение, скорее всего у него будут сломаны ребра, и совершенно точно трещина в позвоночнике, в общем, жалко парня. Нет, не жалко. Наташа упускает из виду третьего, который умнее остальных, который, как последняя крыса целится в спину своими огромными кулаками, Вдова не успевает уйти под его руку, и получает мощный удар по ребрам, отчего невольно вскрикивает, чувствуя, как легкие наполняются огнем. Именно эту боковину, именно эти ребра ей перебили на прошлой неделе, когда она отказалась повиноваться, или просто так – кто их разберет.

Наташа злится, поэтому все последующие удары, в отличие от бойцов, наносит едва ли не в полную силу. Ей безразлична их судьба, как и им ее. Одному достается ребром ладони по кадыку, второй тут же получает серию ударов по печени, заключительный в скулу. Наталья под действием сыворотки супер-солдата, ей плевать на окружающих, перед глазами красная пелена, в ушах лишь стоны противников. Она не замечает, что у нее рассечена бровь, что костяшки сбиты в кровь. Последний из тех, кто не покалечен, еще держится, они кружат по рингу, Романова сплевывает на пол сгусток из слюней и крови, облизывает вновь губы, и ждет. Но солдат не заставляет себя долго ждать, он несется вперед, как разъяренный бык, а Вдова демонстрирует свой любимый прием, обхватывает мужчина ногами за шею, бьет двумя локтями в плечи и шею, он падает на пол вместе с женщиной, но она не прекращает душить его, даже когда понимает, что мужчина умирает, ее почти силком оттаскивают ее от него, мужчина в бессознательном состоянии, пульс слабый, едва прослушивается. Наталья стоит в стороне, к ней подходят в последнюю очередь, вытирают кровь с лица, проверяют ребра, равнодушно пожимая плечами – ну, подумаешь, сломано третье и четвертое, с кем не бывает.

- Проводите ее в другой отсек, она сделала свое дело, - короткий приказ, Наталья даже не слышит от кого. Она вообще почти ничего не видит и не слышит, ее все еще трясет после боя. Вдова даже сама не понимает, что происходит, ей хочется добраться до своей камеры. Она поднимает взгляд и видит неподалеку Крылову, которая едва заметно приподнимает уголки в поддерживающей улыбке. У Натальи нет сил, чтобы ответить. Ее выводят с ринга, ведут по коридору, она идет позади. Путь ей хорошо известен, впрочем, ее могли бы отправить и одну. Мужчины идут впереди, о чем-то переговариваясь. Резкий рывок в сторону заставляет Наталью выйти из ступора, и она даже не успевает ойкнуть, на автомате пытается перехватить руку, которая крепко вцепилась в нее, но не может. Ее прижали к стене, закрыли рот ладонью, и словно сквозь вату, она слышит знакомый до дрожи голос, от которого хочется в один миг разрыдаться. Но вместо этого, Наташа с силой бьет Роджерса в колено, чувствуя, как губы под ладонью расползаются в довольной улыбке.
- Придурок, - шипит рыжая, не в силах отвести взгляда от голубых глаз друга, но движение за его спиной все же вынуждает шпионку перевести свой взор на того, кто прятался в тени. Барнс. Если бы можно было кричать, если бы можно было ругаться в полный голос, или радоваться больше, чем это возможно – Наташа бы это сделала. Двое мужчин, которые в ее жизни так долго, что она сбилась в подсчетах, на данный момент стояли тут настоящие, и судя по всему, собирались ее вытащить.

- Вы идиоты, но я безумно рада вас видеть. Вы же настоящие, да? Вроде от шизофрении я еще не начала страдать, хотя не факт, - она сохраняет спокойствие, но когда Стив отпускает ее, Наташа не раздумывая, как обычная школьница, виснет на шее у Барнса, морщась от боли, когда он стискивает ее в объятиях, задевая ребра. У нее тысяча и один вопрос, но она не решается их задать. – Тебе нельзя тут быть, но ты тут, поэтому я потом скажу тебе, как я рада тебя видеть, и одновременно с этим, как я хочу вас обоих убить за то, что вы подвергаете себя такой опасности. Вас всего двое? Вы с ума сошли! - Она бормочет, как в лихорадке, отступая на шаг, и оглядывая двух солдат, с нескрываемой любовью. – Придурки! – И в этом слове ни капли оскорбления, лишь дикое облегчение, граничащее с истерикой, она понимает, что после миссии, если они смогут выбраться, если получится уйти, то выскажет всем и все.
- Какой план дальше? И у вас нет случайно обезбо…- она замолкает, прислушиваясь к шагам за дверью, моментально бледнеет, переводя взгляд с одного на другого. В их сторону направляется Беннер, его голос она узнает сразу, и женщина, которую Наташе удалось мельком заметить, когда она выходила. И ее она знает, даже в этой дебильной маске.

[AVA]http://sf.uploads.ru/9gn2Z.jpg[/AVA]Пока Роджерс сгибается над своим безвинно пострадавшим коленом,  Наташа неведомым образом выворачивается из захвата, - ловким быть лучше, чем сильным, если, конечно ты не совсем слабак, - и бросается обнимать своего парня. Стив отворачивается на минутку, - почему-то ему неловко, он оставил бы их наедине, но деться-то некуда, за дверью вроде как чужая исследовательская база.
- Вам обоим теперь здесь лучше не быть, - говорит Стив, и о!, он полностью согласен насчет подвергать себя опасности, и он даже хочет поговорить об опасности, например, о той, которая подстерегает героев, придумавших поторговаться, тайком обменять себя на кого-нибудь другого, вместо честного бегства от закона, - и их друзей. Кстати о тайных планах. Сквозь плотный туман подстегнутого пинком раздражения, его слуха достигает голос Бэннера, разглагольствующего о том, куда прикреплять датчики контроля, но он почти неразличим и слишком похож на голос капитанской совести, и оттого воспринимается помимо сознания. Вот бы каждому Мстителю по датчику на задницу, чтобы по скачку температуры следить за срочными проектами, - Стив ужасается собственным мыслям, - хотя возможно датчики им бы и не понадобились, будь у них командир, такой, чтоб можно доверять, - Стив расстраивается от собственных мыслей, у Стива слишком много мыслей и оттого всегда неприятности, ему самому явно нужен датчик на заднице. Голос Брюса оказывается настоящим, удача улыбается им как всегда во все тридцать три, и ты что, не мог найти другой пустой кабинет? Женщина, которую Бэннер привел с собой на хвосте, похоже, также не была готова к их встрече, зато технически экипирована, будто ее не охранял целый отряд на невраждебной территории. Вероятно, нужен большой опыт выживания в подставах, чтобы выработать столь спасительное параноидальное мировоззрение. Разве кто-то может выбрать это добровольно?
Немая сцена длится всего-ничего, и через считанные секунды комнату заволакивает едкий зеленый дым, судя по сладости на языке и наждаку в горле, - ядовитый на сто сорок шесть процентов. Это не имеет большого значения для Стива, он резистентен ко многим вещам, убивающим коней на скаку, и к некоторым, делающим их сильнее.
- Да, теперь, я думаю, нет никакой нужды прятаться, можешь отвести душу, - ухмыляется Роджерс, шаря левой рукой в кармане разгрузки на бедре, когда они.. поспешно передислоцируются, назовем это так. Не глядя, он вытаскивает самый большой из одноразовых шприц-контейнеров и передает Наташе. В нем обезболивающее и энергетик, коктейль два в одном, Стиву-то точно сегодня не понадобится, все равно уже не уснуть. – Давайте разделимся, - два агента, три задачи, - база же круглая, выход со всех сторон, и на крышу можно, - Джеймс, конечно, прав, и ближайший и лучший путь отступления у них за спиной, - но там холодновато. Я пойду попробую заболтать их немного, случайные жертвы среди ученых нам не нужны, потом включу взрыватель, сделаю свою часть задания и встречу вас снаружи. Связь по рации.
Стив еще немного раздумывает, у него тоже параноидоальное мировоззрение.
- Не поворачивайся спиной, пока еще десять раз не проверишь, что она это она, - может не Роджерсу говорить об этом, но советчика получше они с собой не прихватили.
- Без обид, - все же кивает он Романовой.

Он намеренно избегал упоминания имени Брюса, полагая что даже в этой суматохе чрезвычайной ситуации, а скорее всего особенно в этой суматохе, их разговор может быть зафиксирован и позже прослушан. Миссия доктора все еще не была закончена, зачем-то он взялся поддерживать беседу с заказчицей, возможно хотел слить ей русский секрет, или получить инфомрацию, или завоевать доверие. Последнему они изрядно помешали, - нужно сильно верить в случайности, чтобы не заподозрить теперь ученого в содействии диверсантам, и собственной задачей Роджерса было немного помочь тому сохранить свою легенду.
Другой собственной задачей Роджерса, которой он и оправывал для себя все это сибирское предприятие, и от которой вопреки здравому смыслу никак не мог отказаться, было уничтожение оборудования. Он знал, конечно, что криокамеры на этой базе были не едиственными, - идея витала в воздухе и развивалась долгие годы. Но по крайней мере, завтра их будет уже на три штуки меньше.  Он не знал, было ли здесь другое приспособление.
Кэп высунулся из-за угла в коридор, где уже собралась группа среагировавших на шум охранников. Брюс сидел, опираясь на стену, - то ли ему досталось, то ли сообразил притвориться.
- Никому не двигаться, иначе останетесь без главного мозга, - сказал Роджерс, доставая из заплечной кобуры пистолет и направляя его на Бэннера. Это было до скрежета зубовного глупо (и чуть-чуть шутка), но он и не пытался тут выиграть Нобелевскую премию. – Ты, ублюдок, поднимайся, если не хочешь пулю прямо сейчас, - очередная реплика прямиком из боевика. Полезная все-таки штука кинематограф. Нужно было изобразить из себя разгневанного мстителя, заботящегося о том, чтобы выбраться живым. Стив не был разгневан, - у него была цель, даже три, одна делегирована самым надежным образом. О том, чтобы выбраться живым, он тоже заботился не слишком, как и всегда, сконцентрировавшись на главном.
- Клянусь, я подстрелил бы тебя прямо сейчас, - в ногу, если бы знал точно, что Другой Парень не рассердится, - но сначала прикончу этих несчастных, которых ты превратил в свои марионетки. Уверен, будь они людьми, поблагодарили бы меня за это. Лучше умереть, чем позволить этому продолжаться, - Стив не был шпионом от бога, и доносил информацию о важности миссии как умел.
На лицах оперативников появилось легкое замешательство и пришлось добавить последний пункт, как бы превращавший его пафосную тираду в предложение сделки, адресованное их предводительнице.
- Сегодня ты останешься жить, мне нужны только они. Я знаю, что ты слишком уж предан своему делу и не остановишься, - я знаю, что ты предан своему делу, - но тебе потребуется время на создание новых образцов, а мне потребуется время чтобы убраться отсюда. Честный обмен. По рукам?

Отредактировано Steven Rogers (09-08-2017 14:32)

Эта ситуация похожа на фарс. Наташа приходит в себя, она чувствует, адреналин, который бьется внутри в агонии, требует выхода, но нельзя, не сейчас. Она уверена на все сто процентов, что у этих молодцов нет никакого плана, что все пойдет, как всегда – абы как. Но только не у нее. Романофф всегда действует по принципу – не сработал первый план, значит, разбиваем его на несколько мелких. С тех пор, как Брюс оказался рядом с ней, они почти каждый день обходили базу, Наташа запоминала расположение всех дверей, коридоров и камер. Стивен ей не доверяет, хотя, кто может его в этом обвинить? Будь Таша на его месте, она бы еще устроила проверку, но нет времени. Романова вкалывает себе иголку в бедро, нажимая на поршень, и ощущая, как лекарство моментально начинает действовать. Использованный шприц летит в сторону, а она, подхваченная Джеймсом, устремляется в сторону, скрываясь под плотной завесой. Они бегут так быстро, как только позволяет им время и пространство, но внезапно, Стив делает то, что от него явно можно было ожидать – идиотский поступок во славу чего-то там. Наталья еле контролирует порыв ярости, который красный пеленой застилает глаза.

- Ты никуда не пойдешь, Брюс знает, что делает, Стив! – Шипит, не как змея, эту тотемную тварь она оставит той, кто запустил в них шашкой, как кошка, которая защищает свою территорию. Романова не может отпустить Стива самолично в этот ад, но разве с ним можно спорить? Каждое задание, которое они проводили вместе, так или иначе, заканчивалось спорами, и каким-то образом, спасением жизней друг друга. Он уходит, вот так запросто, оставляет их.
- Барнс, твою мать! – Ее ладонь крепко прижимается к губам Джеймса, она бы, конечно, хотела, чтобы к этим прижимались ее губы, но место явно не то. И время неподходящее. Наташа крепко сжимает руки в кулаки, она перестает себя контролировать. В ушах шумит кровь, сердце стучит так, что вот-вот вырвется из груди, и она, скорее всего, сдохнет прямо тут на полу, в луже собственной крови. Ее отвлекает голос Джеймса, мужчина сует ей в руки пульт от, судя по всему, зарядов, расположенных по большей части территории базы. Наташа лениво поднимает бровь, медленно выдыхая. Конечно, она не послушает Джеймса, Стива и кого бы то ни было еще. Она будет действовать так, как ей подсказывает чутье и опыт. Поэтому Романова прячет пульт в карман брюк, с сомнением смотрит на бронежилет, но в этот раз не решается спорить. Он не слишком удобный, большеват для Романовой, но она безоговорочно влезает в душегубку, кривится, при этом внимательно слушает, что происходит в нескольких метрах от них.

Снова этот голос. Наташа даже получает какое-то извращенное удовольствие, вслушиваясь в эти ядовитые нотки. Ее губы против воли раздвигаются в улыбке. У Натальи нет никакого оружия, кроме ножа, который посчастливилось в последний момент украсть у одного из нерасторопных охранников. Его рукоять греет ладонь, постепенно нагревается, почти обжигая. Вдова буквально видит своими глазами, как острое лезвие разрезает эту белую длинную шею, как алая кровь брызжет на белый пол, заливая все вокруг, а Мадам издает предсмертные хрипы. Наблюдать и слушать, как они играют в кошки-мышки почти невыносимо, хочется действовать, хочется бежать вперед, и что-то предпринять. Все они замерли в напряжении, какие забавные, словно ничего не могут сделать. Это снова стало похоже на цирк. Стив, который до последнего будет следовать своим принципам, Джеймс, готовый убивать снова и снова ради своего друга; Офелия, да, она знает это имя, что горечью отдается на кончике языка, готовая наброситься на свою жертву, то ли изнасиловать, то ли убить, кто их поймет женщин; Брюс, зажатый в тиски собственного сознания. Наталья даже со своего места видит, каких усилий ему стоит сохранять спокойствие. У него явно учащенный пульс. Вон, как дрожат пальцы. Но не от страха, скорее от напряжения. Им никому не ведом страх, никто из них не хочет поддаваться этой провокации, но все хотят жить.

И тут мир сошел с дистанции, ушел в точку, вместе с Барнсом. Наташа не успевает схватить мужчину за руку, как он уже несется вперед, словно гончая, увидевшая свою жертву. Все замедляется, все становится расплывчатым, горло дерет от сухости, Таша понимает, что у нее нет сил даже пошевелить рукой, лишь губы что-то произносят. Кажется, что она зовет по имени Джеймса, Стива, но останавливает себя, когда почти истерически умоляет Брюса что-то сделать. В один миг неудобный бронежилет слетает с рыжей, а она не обращает внимания ни на что, кроме нескольких солдат, что производят залп из всех оружий. Этот звук падающих на пол гильз, как музыка половецких плясок, сотрясает ее сознание, подначивает и смеется. Наталья превращается из сломленной шпионки, из хрупкой и потерянной девочки в ту, кого столько лет тренировали, в кого вкладывали знания и умения. Романова – это не только ценная кровь и пятьдесят килограммов мышц, но еще и смертельно опасная машина для убийств. Ее нож скользит по горлу первого солдата, он хрипит, оседая на пол. Не успевает он закончить этот сложный маневр, как к нему присоединяется второй, его шея как-то изящно повернута, но явно не совместимо с жизнью. Третий пытается напасть, но напарывается на нож. И тут перед Наташей появляется предел ее мечтаний, будь она мужчиной, то сказала бы, что самая влажная фантазия. От Офелии исходит аромат орхидей, или Таше просто так кажется. Разве видит Вдова сейчас кого-то помимо этой женщины, разве может заметить что-то еще, кроме волос, насыщенного темного оттенка, обвивающихся вокруг плеч, касающихся лопаток, возможно ли хотя бы что-то, кроме этого легкого удивления в глазах, которые должны принадлежат ведьме?..

И все вокруг замирает, доходит до состояния льда. Они будто под водой. Наталья с самой ласковой улыбкой, на которую только способна, бьет Офелию в грудь ногой, отправляя Мадам в дальний угол, но не отстает, лишь бросает на Стива и Джеймса злой взгляд, в котором читается – уведи его отсюда и убирайся сам. Вдова знает, кто мчится сюда еще, кого здесь ждут, как родного. И скоро эта женщина будет тут, как только освободится из-под гнета своих любимых надзирателей. Мадам лежит на полу, Наташа стоит над ней, расставив ноги по обе стороны от тонкой талии, плавно опускается на одно колено, крепко держит за шею, сжимая все сильнее и сильнее. И этот звук хриплого дыхания, эта ненависть в глазах – разве есть что-то прекраснее, разве есть что-то изящнее в мире?..
- Ну, здравствуй, родная, - шепчет на русском, касаясь губами бледной щеки с едва различимыми следами пудры, от которой исходит тонкий аромат. Вдова втягивает носом этот запах, и в следующее мгновение бьет Мадам Гидру по лицу кулаком. Наотмашь. Со вкусом. Со звуком. Со смехом.

- Таша, уходим! – Крылова, как черт из табакерки, появляется словно из ниоткуда. За ней по пятам следует тьма, которая накрывает все вокруг. А Романова не в силах оторваться от поверженного противника, раскинутого под ее телом, словно самая призывная девка элитного борделя, дескать, бери меня, чего ты ждешь?.. Лайния дергает Романову за плечо, и кажется, кричит что-то в духе: «Нас уже ждут, уходим!».
- Где Джеймс? Где Стив? – Она путается в этой темноте, сипит, потому что говорить уже нет сил, и двигается лишь благодаря тому, что Лайния все также крепко держит ее за запястье, оставляя лиловые отметины. А Наталья уже чувствует мороз по коже, уже слышит шум двигателей, но никак не может понять – где они, и самое главное, где те, ради кого она готова будет убивать всегда

Время застыло. Погрузилось в плотную, прохладную тьму. Он задыхался, дрожал и до побелевших костяшек сжал кулаки. Сказать, что Брюс Беннер был взбешен - ничего не сказать. Секунды отделяли его от безумия, пульс зашкаливал, исполинские молотки в его голове отбивали время до какофонии трансформации. Нужно было немедленно дать выход гневу иначе… мир опять превратиться в кровавое месиво.

Когда начали стрелять Беннер нырнул в проем той самой злосчастной комнаты. В этот момент он еще надеялся на подобие хорошего исхода, просто опасался - не боролся с волнами ужаса, когда сталь, словно в масло, вошла в живую плоть.

Нужно было что-то, что-то сильнее хтонической ярости зеленого гиганта, что-то сильнее всепоглощающего горя потери… нужно было что-то сильнее самой смерти.
И он взял единственно, что было. Он взял надежду. Надежду, злость и решимость. И сделал то, что не делал никогда и наверное больше никогда не сделает.

Он действовал стремительно и спокойно, словно со стороны наблюдая за происходящим. Это потом он впадет в шок и будет ненавидеть себя и окружающих. Это потом он неважно как раздобудет симфонию №9 Бетховена и будет раскачиваясь сидеть в углу, снова и снова возвращаясь в памяти к тому моменту, когда сердце Стива Роджерса остановилось… А сейчас, сейчас он вытащил шокер из разгруза одного из охранников, выставил достаточное напряжение, чтобы запустить сердце, на всякий случай. Пока госпожа Крылова не устроила завесу тьмы, скрывая постыдную сцену свалки человеческого геройства.
Ненавижу военных, даже этих.

Кокон тьмы был плотный и как-будь-то осязаемый, но Брюс, сейчас и в зеркальном лабиринте отыскал бы истекающего кровью Капитана Суицида и его верного друга Сержанта Генноцида... Беннер мысленно пресек остроту, лишняя эмоция могла разрушить шаткое равновесие его личности, состоящее из невозможного сочетания злости и отрешенности.
Если в этом мире есть высшие силы - лучше бы им сегодня проявить себя!

- Убирайся отсюда немедленно. Или я за себя не отвечаю. - медленно выплевывая каждое слово процедил доктор Барнсу. Можно было увидеть пляску зелени в темных глазах Беннера.. или это только казалось.
И тут же приступил к осмотру Стива. Нож конечно вынимать нельзя, открыл рот, полости начали отекать, кожа Роджерса была сухой и горячей, клинок очевидно был отравлен.
Из темноты вынырнула Лания, которая кажется пыталась что-то сказать, но доктор грубо прервал эту попытку.

- Выметайтесь все - Он даже не поднял взгляд продолжая свои обреченные попытки продлить жизнь друга. Вздохнув Беннер поднял взгляд на застывшего в нерешительности Зимнего Солдата и кажется возмущенную Крылову - Немедленно убирайтесь из этого места и Наташу забирайте, хоть какая-то победа должна сегодня случиться. - и громко, на гране рыка - Хватит таращиться! Не бесите меня, уносите ноги! - чуть тише - Я спасу его, если это вообще возможно.
Роджерс стремительно терял сознание и это было ой как нехорошо, оставалось надеяться на метаболизм суперсолдата.

Лания удачно задержалась на полсекунды. Он резко поднялся и схватил ее за руку, отчего она вздрогнула и кажется не на шутку испугалась.
- Покажи мне ее. Сейчас.
- Но.. Но это невозможно. Я.. - странно, что она поняла о ком речь. Сам он, на ее месте, мог подумать о другой женщине.
- Покажи, иначе тебя никто не простит. - ее лицо потемнело и озлобилось, но что-то она сделала, у него не было времени даже догадываться о механизме ее способностей.
Не то чтобы он стал лучше видеть в этой тьме, но как будто теперь знал где сейчас, в остатках гордости и непризнаваемого восхищения, с пола поднимается Мадам Гидра. Оставив Стива, он двинулся в нужном направлении. Она почти уже поднялась на ноги, попыталась раздраженно отмахнуться от белого халата, но он крепко схватил ее за руку. Злость, удивление, а потом что-то еще. Беннер не знал, что она тогда увидела в его глазах, но кажется он смог ее заинтересовать еще до того, как шокировать.

- Я Брюс Беннер. Ты понимаешь что это значит? На ЧТО я способен, мы оба. И я буду работать на тебя, пока его сердце бьется. - глухие крики, выстрелы и лающие приказы на русском языке заполнили вакуум, что образовался в этот момент. После минутной паузы доктор добавил - Обсудим условия?

Отредактировано Dr. Bruce Banner (20-10-2017 22:53)