Увы, но Мадам нельзя отсиживаться в холодных сухих кабинетах временных Баз. Чтобы знать все не через вторые\третьи руки, ей нужно иметь таунхаус в верхнем Ист-Сайде с тремя спальнями, изящной лестницей, дизайнерским камином и кухней, укомплектованной столешницами из Каррарского мрамора. Ей нужно иметь как минимум два автомобиля, соглашение с охранным агентством, чистые доходы и глупое увлечение. Ей нужно приглашать на coterie, приходить на вечеринки и громкие события города, иметь тысячу и одно неудобное платье и настолько длинные ногти, что держать в руках пистолет становится неудобно.
   Гадюка со скрипом согласилась на дом, выбрала вместо  увлечения - политику, и отказалась от ногтей. А еще, поручила найти кого-нибудь, кто может решить хотя бы часть ее проблем без бездумного переспрашивания, что делать дальше, каждую минуту.

   Маркус, старый  и не слишком добрый вояка Маркус, пережив ее истерику, сказал, что знает кое-кого, кто подойдет. И Мадам Гидра, без надежды на что либо, согласилась. К тому же, приходило время проверять новое приобретение в действии.

   И теперь в уютном кругу незнакомых людей в гостях у члена Городского совета выслушивала жаркие и пустые споры мужчин - Они готовы даже воздух национализировать!
Почему пустые? Потому что здесь не было никого, с отличным от всех мнением.
- А ну не дышать! это госсобственность! - И любая тема переводилась в шутку.
   Она коротко и неискренне рассмеялась, прячась за высоким бокалом на короткой ножке. На самом деле здесь была толпа. Большинство толпилось в овальной гостевой рядом с закусками. Общество, толпившееся на фоне перегруженных ненужным декором стен, выглядело совершенно так же, как выглядит в любой стране, на любом приеме изящное и благовоспитанное общество: молодые люди в развязно-деловом виде, мужчины постарше бюрократического вида, дамы,  два-три благосклонных или насупленных старика, сдержанные улыбки, учтивый говор.

   - О, Виктория! – обратил на нее внимание хозяин дома -  Господа, познакомьтесь,  Мадам Грин. Виктория, знакомьтесь, Дуглас – мой давний знакомый, думаю, если вы захотите обсудить политику, а я буду занят. – Он нелепо картинно подмигнул, и всем вокруг пришлось рассмеяться.

   - Виктория, рад знакомству с такой прелестной дамой, к тому же... Политика! Но почему же «Мадам»? Вы замужем? - когда вам кажется, что проблема решена, иногда вам только кажется. Ее представил член Городского совета, а все, что интересует казначея, можно увидеть, заглянув в его свинячьи глазки.

До прибытия мисс Беловой оставалось еще пять дней.

***

   Плюс в том, чтобы иметь личного водителя, состоит по большей части в возможности установить микроофис прямо в машине, чтобы иметь возможность провести время в пробке с пользой.

   - Когда я говорю, что он нужен живым, это не означает, что ему нужно всадить три пули в живот. Это значит, что если он умрет, ты умрешь следом за ним. Я предложила тебе место командира отряда не просто так. У меня есть армия, наемники и Солдаты. Если бы мне требовалось кого-то убить, тем более из Гидры, я бы просто отдала такой приказ – она говорила спокойно. – Мне нужен тот, кто будет следить за опасными действиями сотрудников, а не..
   - Мадам Грин, у нас проблемы – раздался голос по односторонней связи с водителем
   - Я позвоню – она сбросила звонок, опустила перегородку. - С чем?
   - С демонстрантами. -  В этот момент, на багажник запрыгнул подросток.

   - Выходи, жирный хрен! – Что бы ни случилось, оставайтесь в машине, Мадам. – Слезь, Джим!
   Маленький профсоюзный митинг, ради которого перекрыли движение, кроме одной полосы в центр. Небольшой кордон полиции. И разбросанные вокруг картонки с надписями про зарплату и нетерпимость.

   Она открывает дверь машины резко, выпрыгивая из нее прямо перед какой-то женщиной в темном платье, старающейся стянуть подростка с машины, возвышаясь над ней благодаря своим  каблукам и ледяной ярости. Она окидывает взглядом все вокруг, сжимает челюсти и неожиданно для самой себя,  движением руки останавливая полицию в двух шагах от машины, задает вопрос. - За что вы боритесь?

   Все перед ней молчали. Она перевела взгляд на полицейского. – Выступление профсоюза, мэм. Урезали зарплаты.
Какой-то спешивший водитель громко просигналил. И тут же резко, со всех сторон посыпались ответы. – Да, мы! – Это все мутанты! - Правительство нас использует! – Что дальше? Война? – Сначала Гидра, теперь что? Русские? -  Вот вы знаете, что правительство скрывает от нас, куда девается половина расходов на военные нужды.

   - Половина? - Она зацепилась за вопрос, просто потому, что кажется, под грифом секретно лежат все 70 процентов. Это было ошибкой. Все было ошибкой, ей стоило остаться в машине. Но . Ее ГИДРА строится и стоит на людях. И если агенты, ее агенты, пойдут на улицы, то…

   - Да! Вот куда они тратятся? Зачем так много полиции на улицах? – Так заврались, что молчат! – Еще немного и ...
   С легкостью и грацией кошки она вспорхнула на багажник машины. – Стойте. Ваша работа. Вот причина, почему вы здесь. -  Подросток, сидевший на багажнике все это время, все же неуклюже сполз.
- Вот именно. Мы работаем, а они? Они врут нам. – Каждую секунду – они начали напирать на ее машину. – Они забирают нашу свободу. Хуже ГИДРЫ. Мы выбрали наше правительство, а оно поступает с нами так же, как эти ублюдки! Мы тут страдаем, а они! - К черту их! К черту правительство. Я сам могу за себя постоять. Скорее уж нас надо защищать от них. Нет ничего провереннее против мутантов, чем пуля между глаз

   И крики, крики, крики. Удивительно, как много шума и проблем может производить одна человеческая единица, что уж говорить о толпе безоружных, впавших в панику работяг, которые промыли себе сами мозги: Мутанты, инопланетяне, технологии, Войны. Все чего им хочется – чтобы было потише.  Все что им остается – это быть громче и злей.
   Она знает, горожанам по барабану, кто капитан у штурвала, они, получая кусок пирога, хотят весь торт.  А еще, она видит «идейных», она видит, кто здесь случайно. Толпа хочет быть толпой? К черту анонимность. Каждый здесь несет ответственность только за себя. Толпа хочет ее подавить? Они просчитались в одном. Она злей – она готова убивать. Она безумней – она знает о страхе, боли и смерти. Она была выращена, чтобы быть чем-то большим, чем просто Агент. Она лидер, воин. И если она потеряна, если она не знает, кем она стала, если она не знает, кого и куда ведет, то вот оно. Ее место, там, где она оказалась сдуру: посреди войны, паники  и расовой ненависти, посередине жизни.
  - Вы говорите, у вас забрали вашу свободу? Вашу? Живущего в маленькой квартирке, выпивающего всегда, когда ваши руки не лежат на клавиатуре? А что думают о вас ваши соседи? Или вот этот вот парень рядом с вами и есть ваш сосед? Одинокий, с двумя собаками и проблемами с суставами? Или вы, проводящая всю жизнь по локоть в воде, перемывая посуду?  И кто? ГИДРА? - Ее низкий зычный голос, холодный, приказной тон, хищная поза, (она взобралась на крышу) остановил их. Как горгульи на соборе святого Витта, она нависла над ними темной пугающей фигурой и обратилась к ним. -  Вы говорите, что она приносила боль и страдания? Но сейчас у вас есть Свобода. У вас есть право говорить. У вас есть право быть услышанными.  И вот она я. Я здесь, чтобы услышать вас! А вы? Что вы говорите мне? Вы говорите со мной о насилии! Об Анархии! О Гражданской Войне!  Знаете, что это значит? - она прекратила кричать.  Она смотрела на этих беспомощных, не нашедших себе места в мире агрессивных тварей, с которыми делит имя одной расы. Им не нужна свобода, им нужны приказы.  -  Что Гидра была права. Причиняя боль полицейским, которые не могут ослушаться приказов, причиняя страдания их семьям, вы не добьетесь ничего. Вы боритесь против системы? Боритесь. Меняйте законы, людей. Но что вам сделали эти мужчины и женщины? У кого-то из них сейчас дети должны возвращаться с занятий, а они не могут встретить сыновей и дочерей со школы, потому что толпа идиотов решила, что сломав полицейскому челюсть, они сделают свою жизнь лучше. - Гадюку понесло, она чувствовала, но не могла остановиться. Она шипела сквозь зубы, выплевывая каждое слово, глядя на толпу. Она потеряла шанс жить спокойно, долго и счастливо на маленьком суверенном острове, затерянном среди Джунглей и запаха моря и это задевает ее за живое. Она не смогла сохранить тогда порядок. - Вы не лучше убийц и воров. Вы разрушаете чужие жизни и воруете чужой покой. 

   Она шагнула с крыши автомобиля на капот и протянула руку охраннику, люди расступились. Ее трясло от гнева и разочарования. Она поддалась влиянию толпы, и эмоция толпы захватила ее. Непростительная слабость.
   Она понимает, когда людям платят за то, что они устраивают беспорядки. Это бизнес, в нем нет морали. Но чтобы вот это вот происходило на спонтанных выступлениях? У них даже не было так такового зачинщика. Поэтому она так спокойно залезла на это нелепое подобие трибуны.
   Гадюка презирает анархистов. Во всем должен быть порядок. У всего должно быть свое место. Это очевидно так же, как то, что солнце поднимается на востоке, а заряженное ружье на стене выстрелит. Нет смысла бороться с системой. Борьба — иллюзия. Прилив начинается и заканчивается, но море — неизменно. Не с чем бороться. Все придёт к гармонии. Будет Верхний город. Будет Нижний город. Будут Джунгли. И их взаимодействие и есть жизнь.

   Толпа, смущенная и запутанная, расходится. Автомобиль трогается с места. Мадам Гидра ищет покой там, где его быть не может – на улицах города: обшаривает взглядом бакалейные лавки, случайных прохожих и отражение машины в стеклянных поверхностях.

До официального приезда Беловой еще два дня.

Отредактировано Ophelia Sarkissian (16-05-2017 07:46)

   Светлые стены ресторана, большие окна, искуственные папоротники в горшках и удобные - какая редкость в наши дни - светлые кресла. Мадам выбрала столик подальше от больших окон с красивым видом, зато рядом с картиной. Розовый куст на залитой солнцем итальянской улице. По большей части, в ожидании встречи, Мадам любовалась аккуратными мазками, идеальным сочетанием розового, бежевого, белого, пронзительно голубого и темной зелени. Ей опредененно нравилась картина. Она была легкой, летней и ненавясчивой, как любовь во французских фильмах. Этот женственный, не нежный, не яркий, а именно женственный розовый оттенок так живо оттенял цвет неба, что навевал воспоминания о чужих пронзительных и ярких глазах.
Это заставляло Мадам улыбаться самой себе и скромно опускать взгляд к чашке кофе.

- Она здесь, Мадам.
- Останься. -  несмотря на благодушное настроение, тон ее был достаточно холоден.
   Эффектная блондинка, полная энергии и страсти, красивая той каноничной красотой, что воспевается кинофильмами всех времен, обратила на себя внимание, и заставила любоваться собой.

  - Я рада познакомиться с вами, мисс Белова – нарочно смягчив, так чтобы это было заметно, поздоровалась -  Надеюсь, ваш приезд – это хороший знак. – Она видела фотографию девушки, и не было ни малейшего шанса, что перед ней репортер. А жаль. Комментировать как-либо свои действия, а уж тем более это видео, не было ни единого желания. Но одернув манжеты своего зеленого пиджака в стиле милитари, она вздохнула и улыбнулась.

- Конечно, ведь это и будет вашей работой. – Мадам положила свои руки, сцепленные в замок на стол, захватывая тем самым себе все место вокруг, после чего подцепила планшет и все же обратила на него внимание. Она была так охвачена эмоциями, что не заметила камеры с этого угла. В следующий раз это может стоить ей жизни. – Что конкретно вас интересует? – она отложила планшет, и практически не прерываясь, задала отвлеченный вопрос -  Красное, белое или розовое?

   Оглядывая блондинку перед собой, Виктория понимала, что она предвзята. Она не должна была строить планы относительно непроверенного человека, но отчего-то уже возлагала большие надежды. Когда-то проект, в эффективности которого ее заверил аналитический отдел – а она верила системе, которую собственноручно строит. А значит, доверяет решениям, которые принимает отдел, которому поручила этим заниматься. – Теперь стал чем-то большим. Теперь она и в правду хотела даже не стать кем-то, а сделать что-то для этого города. Сделать его понятным, превратить в муравейник с иерархией, структурой, наполнить смыслом. Сделать так, чтобы люди отдали ей в руки свою свободу, и сделать их жизнь такой же полной и понятной, какой она делает ее для каждого члена Гидры под своим руководством. У каждого есть ниша, куратор и цель существования. Ее предназначение – правильно направлять, следить, контролировать.

   - Если вы согласны работать со мной, несмотря на … это – она махнула в сторону планшета, -Вы должны кое-что понять. -  Раскрываться не самое приятное занятие, но ей нужно именно это.

  - У вас не получиться заставить меня делать то, чего я не хочу делать или чего не понимаю, но именно это – причина, почему я просто не заплатила любому из пиар агентств Большого Яблока. Я не привыкла играть по правилам, и обычно меня мало  заботит, что думают посторонние люди. Раньше я не планировала потратить свою жизнь, объясняя всё, что ты делаю, причем так, чтобы было понятно даже идиотам, тем более после этого позволять им судить меня. И именно это однажды было причиной моего сокрушительного провала. Моя жизнь была разрушена, потому что я играла не по правилам. А значит, я возлагаю на вас большие надежды, чем вы думаете. Вам придется сделать так, чтобы потворствовать идиотам для меня было так же естественно, как дышать.

   Это был не совсем оправданный риск. Напрямую говорить, что позволишь покопаться в своих мозгах выходцу из красной комнаты, но либо она научится чему-то у очаровательной Елены, либо так и останется закостенелой Гадюкой, которой не до конца верит даже ГИДРА – Агентом высшего уровня – но никогда достойной титула.

   Она перекинула, наконец, одну ногу в высоком кожаном сапоге через колено другой и расслабилась, хотя линия ее  рта оставалась жесткой, а глаза оставались холодными.
  - Мне в свою очередь хочется услышать ваш план.

- Боюсь, за имя и номер художника я буду драться грязно, остальное - с радостью. - Она улыбнулась  игриво и повернула голову к охраннику, - добавь к заказу фруктовую тарелку и две порции баранины в меду. Охранник скрылся на минуту в направлении официанта и вернулся обратно.

   Это было правильным поступком: довериться аналитическому отделу, едва она перестала прятаться по подвалам, вошла в круг бизнесменов, начала посещать праздники, стало легче. Теперь от нее нельзя было отмахнуться, ей сложнее было отказать, Гидра выбралась и заняла несколько этажей бизнес-центра, к ней снова начали тянуться кадры.

   Это было правильно: послушаться совета человека, который разбирается в людях лучше нее. Теперь перед Мадам сидела девушка, с которой она могла бы сработаться.

   И сейчас было бы правильно ответить на ее вопросы. Мадам передернула плечами.

- Я поддерживаю решение правительства контролировать мутантов. Если раз в месяц потратить час на разговор со штатным психологом, оплаченным государством, кажется мутантам слишком большим урезанием их прав, то они вольны покинуть территорию США в общем порядке и поселиться в странах, не поддержавших договор. В остальном - они такие же граждане Америки, как и все остальные. Никаких клеток, лечебниц или арестов без суда, следствия и адвоката. Их способности, какими бы они ни были, не делают их хуже. Наоборот, они ставят их значимость наравне с лучшими умами американской нации. За учеными тоже следят. Это просто вопрос безопасности. Но я так же считаю, что этим не должна заниматься организация, о деятельности которой людям ничего не известно.

   В наше время появилось так много "супергероев" и людей, которые пытаются быть "супергероями". Хотя они скорее линчеватели. Само их существование дискредитирует систему безопасности и всю структуру полиции. Зачем нам полицейские, если есть Человек-Паук. Если каждый житель Америки оденет смешной костюм и пойдет на улицу творить все, что ему вздумается, то у нас просто некому будет работать. - Мадам не смотрела на свою визави, скользя взглядом по посетителям ресторана и направляя рукой то в одну то в другую сторону на словах о выборе или враждующих сторонах, и лишь приближающийся официант заставил ее перевести взгляд на Белову и замолчать, подбираясь. Она пригладила ладонью и так идеально сглаженные волосы на виске, и, проведя по всей длине, сняла хвост со своего плеча, уложив волосы назад. -  Такова моя позиция.

   Официант быстро и молча расставил тарелки, приборы, разлил вино. Взгляд Виктории обшарил его фигуру на предмет оружия чисто машинально.

- Если у вас есть вопросы, задавайте. Потому что у меня вопросы есть. Нужен ли вам офис? Если да, то, на сколько человек команды вы рассчитываете? - она промокнула руки горячим полотенцем и вытащила свой набор приборов, улыбнувшись Елене, совершенно не пытаясь скрыть своих зубов. С этим ей тоже придется иметь дело.

   Она знала, что выглядит агрессивно. Она знала, что даже, возможно, слишком агрессивно для того, кто хочет быть политиком. Никто не любит разглагольствующих женщин, поэтому она должна убеждать. Просто обычно она убеждает тех, кто способен на убийства, совершить еще пару сотен.

Отредактировано Ophelia Sarkissian (21-05-2017 09:38)

   Мадам перестала скалиться и обратила свое внимание на еду. Это автоматическое действие – пережёвывание пищи - в самом начале было для нее крайне сложным. Ушли месяцы, чтобы научиться глотать и жевать, не создавая давление в ротовой полости, чтобы привыкнуть к новой челюсти, чтобы не резаться о покрытые алмазной крошкой края зубов. Ушел год или даже чуть больше, чтобы перестать думать об этом, чтобы дышать, смеяться и пить вино с достоинством и без случайных приступов поражения центральной нервной системы.

- Прошлого или нынешнего? - Виктории Грин, в отличие от Мадам Гидры, не было что скрывать, она могла пошутить. В соответствие с документами, полученными путем запугивания и шантажа, 35 лет назад  в Германии была прооперирована девочка с врожденной аномалией развития челюстно-лицевой системы, после чего регулярно наблюдалась в этой клинике, потому что, несмотря на операцию, ее челюсть заросла, но клыков у Виктории так и не появилось. Поэтому ей их сделали, искусственные, и много лет, пока ее челюсть росла, ей делали все новые и новые  импланты. А их форма и размер объясняется тем, что  первые клыки были слишком большими для челюсти и к тому времени, как это стало заметно, в жизни Мадам Грин произошли необратимые изменения – она стала сиротой.

   Мадам знала, что ее слова должны будут как-то повлиять на собеседника, вызвать на диалог, например, заставить выдвинуть свою точку зрения, но Белова было достаточно хороша, чтобы держать свою позицию при себе, но не достаточно нейтральна, чтобы переварить информацию. Елена увлеклась, ее лицо озарилось догадкой, за которую схватился ее разум, особенно после того, как Виктория кивнула на словах об арестах без суда. Она совершила ошибку, сделав единственный вывод из поступивших к ней данных. Но Виктория, Виктория решила не переубеждать ее. Если ее считают «InHuman», пусть так оно и будет. Она игнорировала достаточно много слов, предпочитая не отвечать, покуда не задан прямой вопрос и поскольку, это было частью ее стиля общения, ничто не выдало в поведении Грин ни заминки, ни замешательства.
К тому, же, официант, приближался к их столику, чтобы забрать тарелки и принести мороженное для Елены, фрукты для Виктории и разлить вино по бокалам вновь.

- …у меня такое ощущение, что я просто сказала вслух все, что вы думали до нашей встречи.

- Это все говорит лишь о том, что наше сотрудничество – она прожевала маленький кусочек дыни – будет не только плодотворным, но и быть может, гармоничным. Тем не менее, я бы предпочла, чтобы набором персонала занялись вы. – Она улыбнулась, лишь слегка обнажив зубы, отчего ее особенность не бросилась в глаза – вы не испугались. -  И тут же ее взгляд стал отстраненным – Но меня команды суеверных оболтусов порядком подбешивают. Мне пришлось очень много потрудиться, чтобы найти людей из компании Возрождение, -  В ее словах, к слову, не было ни капельки лжи. Пусть компания и состояла исключительно из членов Гидры, официально она не принадлежала самой Грин, и существовала на рынке уже три с половиной года, но именно Гадюка запустила заново кампании по привлечению отбросов общества в ряды Гидры и в какой-то степени именно благодаря ей, каждый из них стал чем-то большим, чем тупым пьяницей с любовью к дракам в подворотнях. Те, кто выжил, естественно. - которые теперь занимаются моей безопасностью. С моим специалистом по безопасности вы должны были встречаться.
Виктории было почти не интересно, как именно Алексей заставил ее приехать, не организовывая ей зеленый коридор, но она не смогла сдержаться, чтобы мельком не коснуться темы.

   Когда же Белова коснулась темы своих, скажем так, условий труда, Виктория выбрала свой холодно-доверительный тон, который обычно использовала, чтобы напомнить членам ГИДРЫ об их исключительной миссии, в которой всякое их действие несет не только хаос и смерть, но и благо.
- И я рассчитываю на то, что у вас есть план по ее ликвидации, потому что я приняла решение, вы, как я понимаю, тоже. И отпускать мы отныне друг друга не собираемся. -  Она взяла короткую паузу, чтобы пригубить вино -  С моей стороны защитить вас - то же самое, что защищать себя саму. – Она задумчиво повертела виноградину на шпажке, но положила обратно – Если быть откровенной, я не хотела на вас давить. – Она сложила ладони друг на друга на столе перед собой и посмотрела Елене в глаза, почти незаметно улыбаясь. – Мне говорили, и  я вижу это своими глазами, вы гордая. Не горделивая, не заносчивая, но вряд ли оцените руку помощи, протянутую без спроса. Однако, все, что в моих силах, я могу сделать для вас, если вам это нужно, а мне выгодно.

Отредактировано Ophelia Sarkissian (09-06-2017 11:30)