[ Saving Private Stark ] | ⊗ ⊗ ⊗ | ||||||
информация | |||||||
Где: 20 км от Нью-Йорка, хелликарьер Щ.И.Т.а | Кто: Tony Stark, Maria Hill | ||||||
и с т о р и я | |||||||
[13.03.2016] Saving Private Stark
Сообщений 1 страница 8 из 8
Поделиться106-06-2017 12:38
Поделиться207-06-2017 18:25
Из всего происходящего, Тони наверняка знал только две вещи, первая из них – Хелликарьер они запустили, и он был вполне себе в рабочем состоянии, хотя ему и было далеко до того центра Щ.И.Т.а, коим он числился еще совсем недавно. Они успели оборудовать несколько ангаров, лабораторию, несколько дата-центров, и рубку. Вот в рубке они сейчас и находились, рассматривая раскинувшееся под ногами плато, а на нем не понятное явление. Отсюда вытекала вторая вещь, которую Тони знал наверняка, ни один зонд они обратно достать не смогут. Просто будет нечего доставать и все тут. Он вздохнул и потянулся, кресло скрипнуло, но от падения удержало.
Сколько они с Марией тут находились поднятые по экстренной тревоге? Несколько часов? А по ощущениям, несколько дней. Ныли мышцы, болели глаза, и гудела голова, хоть он и не мог уставать как прежде, заполучив вирус в организм, он все еще мог периодически ощущать свое тело своим. Забавная тавтология, но как нельзя кстати подходит под текущую ситуацию.
- Итак, что у нас есть? Есть полное ничего и наружное наблюдение. Которое можно полностью игнорировать, потому что это мы и есть. Ах, да, ну и еще мы летаем, сколько лет сколько зим. – Тони вздохнул еще раз. – Нужно что-то предпринять, эта штука сама по себе не исчезнет, не растворится в небытие, а если и растворится нам будет очень-очень жаль, потому что эта штука сама себя не закроет. И даже если закроет, нам лучше бы знать, к чему готовиться в дальнейшем.
Мысль у него была, зрела в голове давненько, надеть броню и сигануть туда, внутрь, посмотреть на все эти вспышки, молнии из эпицентра. Записать данные, наконец-то, получить представление о физических параметрах, возможно, построить действенную теорию о взаимодействии с этим объектом. Было бы не плохо.
Взаимоотношения с Марией складывались странно, Тони помнил ощущение теплой кожи под пальцами и чужие слезы, и они где-то болезненно отдавались внутри виной, обидой, комком не ясных эмоций и чувств. Помнил он и слова, которые разрывали на части, собирая кого-то нового вместо него. Все это покоилось в глубине, приходило в воспоминаниях, но больше не вырывалось так сильно, резко и бесконтрольно. Он позволял себе надеяться на то, что больше это не повторится, что больше основы потрясать не придется. И душу обнажать тоже не придется, пусть уж все остается как есть, неловко, немного странно, по ощущениям – непередаваемо. Он покосился в ее сторону и отвел глаза, стоило ли что-то говорить? Стоило ли продолжать извиняться или делать вид, что все в порядке?
В груди снова что-то завозилось, не ясное, потерянное. Тони хмыкнул и поднялся с кресла.
- Итак, предлагаю действовать быстро, слажено и менять ситуацию с наблюдением коренным образом.
Он и не заметил, как броня начала собираться поверх его Щ.И.Т.овской формы, экстремис не нужно было команд, экстремис не нужно было даже мысленного толчка, достаточно желания и вот она, внутренняя связь с броней, вот она уже на тебе поблескивает.
- Осталось спуститься, взять образцы, постараться забрать останки зондов и вернуться обратно. Звучит отлично. Мария, вы остаетесь за главную, надеюсь Хелликарьер в мое отсутствие не окажется снова в реке. Впрочем, вы не Фьюри, у вас хватит ума его посадить помягче. – Он даже козырнул ей, смешно, по-позерски, никогда не получалось у него пережить внутренний дисбаланс без последствий.
Поделиться309-06-2017 21:36
- Так точно, сэр.
Досада, звучавшая, в голосе Хилл, была искренней, кроме ответственности за происходящее здесь, над непонятной, но очень опасной субстанцией у одного из самых больших городов США, из которой действительно не вернулся ни один зонд, она ощущала всепоглощающую усталость. Сколько за эти несколько, а, если быть точными, пять часов сорок минут, отправили сканирующих устройств в эту аномалию, тяжело было сказать. Последние из отправленных были космического образца, способные выживать в самых опасных условиях, защищенные от ударов молний, обширного спектра магнитных волн и даже от такого воздействия, как кислота или повышенное атмосферное давление. Но воронка сожрала всё, будто голодная тварь, и, достигнув даже не её эпицентра но некоторой степени близости, с каждым из зондов была утеряна связь. Хилл очень не хотелось вспоминать о нескольких агентах, которые актом самодеятельности отправились изучать аномалию на небольшом "челноке" и сгинули вместе с ним, они были идиотами, но ведь Мария понимала, что можно было среагировать быстрее и запретить им рыпаться. А она не стала, не уловила момент, и вот теперь придётся сообщать семьям.
Что они только не делали, сканировали на расстоянии, имело место даже попытка бомбардировки - кто-то выдвинул теорию, что источник аномалии находится в её эпицентре, и, взорвав его, и энергетическая воронка будет разрушена.
Скрестив руки за спиной, Хилл приблизилась к одному из мониторов, в который раз рассматривая объект их изучения. Она осознавала, что не будь он в такой непосредственной близости от Нью-Йорка, паника была бы в разы меньше. И возможно, они бы оставили всё это до завтра. Выставить кордон, охранять территорию... Происходи всё это где-нибудь в пустыне, среди карьеров, или в Техасе, например, можно было бы неспешно решать проблему. Но нет, не теперь, территориальное расположение аномалии играло критическую роль. Особенно с учётом её непосредственного роста. Хилл обвела взглядом её очертания: аномалия походила на крупную расселину в земле ярко-белого цвета, светящуюся, потрескивающую электричество и разрядами, а оттого переливающуюся время от времени всеми цветами радуги. В кино бы много заплатили за создание такой восхитительно многогранной картинки. А, что было самым потрясающим, можно сказать, завораживающим - трещина разрасталась со временем, и вихрь свечения, направленный из неё куда-то вверх, струящийся словно ожившей энергией, постоянно менял как направление безо всякой логичной на то причины, так и размер. Разрыв увеличивался... Судя по первым полученным данным - к несчастью, от цивильных, - эта расселина сперва не превышала двух метров в длину, по узкой стороне же была не более полуметра. С того момента прошло восемь часов - целых восемь часов? Или всего? - но аномалия увеличилась до двадцати четырёх метров в диаметре, что означало тысячу двести процентов роста, за такой краткий срок. С такой рисковой динамикой, Мария даже не догадывалась, чего можно ожидать спустя сутки. Пока что аномалия проглотила небольшой ангар с какой-то старой техникой, что же она проглотит через два дня, если ничего не предпринять? Соседский уолл-март? Или же соседний город? Хилл вздохнула, она запрашивала информацию о зондах, раз за разом, вдруг что-то изменится и один из них адаптируется к условиям - ведь они делают действительно умные зонды. Но в эфире была только тишина, тишина и скрипение.
Белый шум.
Рядом были лучшие специалисты, учёные. И все пока что оказались беспомощны перед этой проблемой. Да что там, с ними был даже Тони Старк, и даже он не мог догадаться, что со всем этим делать. Хилл подняла взгляд на шефа, губы тронула слабая улыбка: он пытался шутить и был решителен, как обычно. А ещё завидно бодр; у Марии от напряжения болели глаза и кожа на скулах, она очень устала, устала ощущать себя беспомощной и держать лицо, отдавать очередные бесполезные распоряжения, чёрт возьми, они снова столкнулись с неизведанным и у простых людей против этого оружия пока что не было. Как выразился Старк, "штука" сама себя не закроет, а гораздо быстрее закроет всех их. Да что там, Хилл устала настолько, что могла смотреть на босса, даже не вспоминая о досадном инциденте у него в мастерской, у неё уже даже не возникало желания покраснеть от стыда, пожалуй, на это просто не было сил. Вынужденный профессионализм, вот оно как, черт возьми, очень удобно.
- Хорошо, можете быть спокойны, Хелликарьер в моих руках в безопасности. У вас есть рабочая версия, как взять образцы? Оох, - Хилл только спросила, и тут же её улыбку перекосило от догадки, лишь на секунду, после чего она овладела лицом. - Энтони. Послушайте. Вы не можете спуститься сами, сэр, вы директор, и обязаны находиться не там, в эпицентре аномалии, откуда не возвращаются даже машины, а Здесь, - терпеливо объяснила Мария, медленно, это была такая прописная истина, что женщина даже удивилась, что её надо озвучивать. - Здесь, в безопасности. Вы никуда не полетите сами, окей? А мы запустим другого типа зонды, более защищенные. По моим подсчётам, их доставят нам через двадцать две минуты. Никто не пострадает за это время, обещаю.
Поделиться410-06-2017 21:41
Наверное, стоило делать вид, что все в порядке, даже если все не в порядке, и далеко не так хорошо, как планировалось. Аномалия пугала и манила, для Тони не было лучшего способа что-то узнать, чем сунуться в эпицентр самому, потому что только так он отгадает загадку, только так поймет ее первопричину и только так сможет восстановить равновесие. А вот равновесие чего и кому он хотел восстановить он не знал. Тони Старк – это лейбл героя, его бренд, его детище. Он сделал из себя не человека, нет, инструмент, который достигает цели, который не ломается, не портится со временем, который достигает цели и делает работу, за которую другой не возьмется.
Лучшее творение своего отца. Безумное и без сомнения лучшее! Тони гордился собой, так давно гордился, до боли и сжатых в кулаки рук гордился, и скрипел зубами в бессилии глядя на то, как растет аномалия, а они продолжают висеть над ней, как вороны над могилой павшего. Смешно!
- Лучший способ узнать об этой штуке все, агент Хилл, это запустить в нее не зонды улучшенной серии. Вы, кстати, видели их характеристики? Они не справятся, уже сейчас можно представить, что с ними сделает эта хреновина. Растерзает на тысячу частиц, которые мы даже не сможем собрать. Необходимо добраться до нее первыми, пока это не превратилось в народное достояние и волна хаоса не пошла по стране. – Тони говорил прописные истины, которые понял не так давно, сидя в этом проклятом кресле директора. Очень прописные истины, о том, что СМИ ославит их не в лучшем свете он и думать не решался, кто в здравом уме разрешит журналистам околачиваться тут и делать свои записи. Нет, вопрос необходимо было решать срочно и коренным образом.
Он переступил с ноги на ногу стоя в броне. Споры по его директорской деятельности возникали то и дело. Как будто людям больше нечего было обсуждать, кроме как назначение его на этот пост. Как будто они не знали, что он много лет управлял СтаркИн и возвел компанию отца неприлично высоко. Как будто все это было пшыком и несущественными аспектами, они придирались к его решениям, к его выводам, да даже к тому что он закрыл зону отдыха для офицеров придирались. Смотреть на эту мышиную возню иногда было забавно, но чаще всего это оказывало дополнительное давление при принятии решений.
Тони был уверен в том, что ему необходимо спуститься в самый эпицентр и произвести собственные замеры. Да, идея была не для директора, да, нужно было посылать рядовых, которые могли и умели рисковать собой. Да, возможно будет тут Фьюри, так и поступили бы, но Тони ненавидел рисковать людьми. Только не людьми.
- Если мы будем медлить, эта штука так и продолжит увеличиваться и наше «все под контролем» превратится в катастрофу. Да, мои методы — это не методы Фьюри, одноглазый старикан обычно загребал жар чужими руками, ему так было проще манипулировать миром и подстраивать все так, чтобы он был в белом. Я не он. – Прозвучало жестко и Тони хмыкнул, смягчая свои слова. – Я не он, как бы вам, Мария, не хотелось обратного. Так вышло, что жар он обычно загребал моими руками, почему бы не сделать это добровольно, без речей и чьей-то указки?
Тони подключился к спутникам, настраиваясь на длительную работу по передаче данных. Он был сам себе и спутником, и передатчиком, странная штука этот экстремис. О нем никому ничего неизвестно, но он пока что работает и работает гораздо лучше, чем ожидалось или чем было в феврале. Он не знал с чем сравнивать.
Мария смотрела выразительно, она вообще оказалась очень выразительной, одного взгляда хватило, чтобы понять, она не просто не одобряет, она совершенно не в восторге от происходящего, но Тони тоже умел быть упрямым, ужасно упрямым и в некоторых вопросах, это делало его победителем.
- Будет чудесно, если вы, Мария, прикроете мне спину в этот раз. – И говорил он сейчас не о том, что она стояла напротив него, сжимая руки в кулаки и стараясь не убивать его взглядом. Нет. Говорил он о том, что стоило бы уважать чужие решения, пусть они будут самыми глупыми, самыми неважными, не в них дело.
Тони вздохнул, данные со спутника сообщали о том, что произошел скачок роста и теперь аномалия занимает размер маленького городишки. Тони покачал головой и двинулся к люку, который был посередине рубки, задумка, сделанная под него инженерами.
Гениально и просто.
- Это не займет много времени.
Поделиться512-06-2017 23:10
Командовать и отдавать распоряжения было несложно. Хилл сперва было страшно, очень, особенно в таких случаях, когда от её решений зависела человеческая жизнь. Но это "сперва" было больше десяти лет назад, а сегодня... Сегодня Мария в такие моменты больше походила на машину, калькулятор, способный в критический момент произвести необходимые вычисления. И понять, чем именно можно пожертвовать для того, чтобы достигнуть цели. Об этой её черте, об умении оптимально применять ресурс, человеческий в том числе, знали и этим она заслужила уважение. И вот теперь, видя, как с её мнением не то что не считаются, но даже не рассматривают его, как рабочий вариант, Мария испытывала искреннее удивление.
Женщина переступила с ноги на ногу, глядя на Старка, на то, как он, даже не думая договариваться, ждать её "добра" или просто согласия на эту сомнительную авантюру, одевается в свой железный костюм и говорит так легко, словно отшучивается, собираясь добровольно отправиться в это чистилище, господи, он это вообще серьёзно? Хилл передернуло, когда Старк вспомнил о Фьюри, ну, правда, зачем каждый раз упоминать Ника? Его здесь нет, и он не спасёт ситуацию, и уж тем более не спасёт её и ещё одна лишняя смерть.
Аномалию вблизи Хилл видела не только на мониторах, но и из обзорного окна Хелликарьера, который опустился достаточно низко, к счастью, ненадолго. И от одного воспоминания об этой состоящей из кипящей энергии щели у неё по спине шли мурашки, неприятные, нет, ощущение было холодным, острым и сырым. Отпускать туда Тони было до дрожи в руках страшно, не тот момент, чтобы лишиться директора, да чёрт бы с ним, чтобы лишиться такого человека. Момент, когда Хилл смирилась с ним, прошел мимо, наверное, это была та самая уступка "Нимбуса", или ещё раньше, когда она узнала, что Старк готов рисковать собственной шкурой, лишь бы за решеткой не сидели невиновные. Но со временем Мария действительно поняла его и даже простила всё: самонадеянность, эгоизм, склонность к эпатажу и демонстративным поступкам, за которыми стоит что-то другое, совсем не то, не только миллионер и плейбой с причудами размером с Юпитер. Это был гениальный и несмотря на всю возможную испорченность способный сопереживать человек, который отдавал себя благому делу. Хилл даже издала нервный смешок, удивляясь собственным мыслям, ещё полгода назад она бы хохотала, скажи ей кто-то, что о таком директоре, как Старк, можно только мечтать. Хохотала и даже побилась бы об заклад, поставив на кон пару доставшихся от папы тренировочных боксёрских перчаток.
- Они не справятся, хотя рассчитаны на такую неблагоприятную атмосферу и почву, что любому уголку Земли и не снилось? - с возмущением спросила Хилл, качая головой, каким же Старк бывал идиотом, - они, значит, не справятся, а ваш костюм не закоротит, когда вы спуститесь туда? Вы в своём уме, Энтони, или ищете смерти? Опомнитесь, даже если ваш костюм останется рабочим, и вернётся обратно, как вы его запрограммировали, вы в этой жестянке прожаритесь до углей, неужели сами не понимаете этого?
Находящиеся на палубе рядом с ними агенты притихли, занимаясь своими делами уж слишком усердно, но всё их внимание было приковано к происходящему. Хилл была уверена, нет, она точно знала, что агенты на её стороне, и сейчас подчинятся её приказу, а не директора, но не решалась отдавать команду задержать железного человека. И не только потому, что здесь, на борту, им с костюмом Старка не справиться. Хотя бы потому, что выбора между ней и Старком вообще стоять не должно.
Потому что они одна команда. Ведь так?..
Верить в это, глядя, как Старк в своей броне направляется к шлюзу, было всё сложнее.
Решение вызрело в голове Хилл мгновенно, где-то на уровне подсознания. Не раздумывая, она одним быстрым жестом сняла с кобуры на поясе пистолет с магазином бронебойных патронов. Если ей сильно повезёт, Старк отправится на койку, если повезёт меньше, ей удастся вывести хоть какой-то элемент чертового костюма, и это задержит его здесь. Крепко сжимая рукоятку обеими руками, выстрелила, метя сперва по ногам - по коленям, затем поднимая прицел выше и паля куда-то в грудь, в шею, пытаясь найти хоть какие-то уязвимые места костюма, на котором не осталось, гори он пропадом, ни вмятинки.
- Тони! Ты же директор! Чем ты вообще думаешь? Щ.И.Т. не может тебя сейчас потерять, неужели не ясно? Придурок! Я не могу тебя потерять!
За какие-то пятнадцать секунд Хилл разрядила об него всю обойму - инструктор в академии ею бы гордился. А нет, не всю. Осталась одна пуля - как раз понадобится, когда они потеряют единственного человека, способного вытащить их из этого адского котла.
Отредактировано Maria Hill (12-06-2017 23:12)
Поделиться617-06-2017 13:03
Рисковать собой было чем-то привычным, чем-то что в Тони всегда присутствовало, он просто не всегда демонстрировал это. Потому и думал, что выйти в открытый бой с этой штукой под ногами – самое логичное решение. Он не мог рисковать другими, но собой распоряжался без всякого попустительства и снисхождения, собой можно было закрыть любую дыру в пространстве, не так ли? Он ведь герой! Мститель!
Тем сильнее его удивила Мария, которая противилась этому логичному с его точки зрения шагу. Они были одной командой уже какое-то время, он практически заставил ее подчиниться и снизойти до помощи в нелегком деле с мутантами. Практически уничтожил и стер в порошок, когда она пришла за «Нимбусом» и до сих пор не мог себе простить этого внезапного срыва, который смел внутри все барьеры и выпустил наружу мысли, о которых он сам не знал. Он мучительно долго переживал свой словесный провал в своей же лаборатории и ее неожиданные слезы, которые не грели, как он подумал бы в самом начале знакомства, которые пугали и делали ее удивительно красивой и хрупкой.
Тони вздохнул. Они были одной командой, но он не имел права ждать, не мог ждать, потому что эта чертовщина росла, поглощала пространство и черт его знает, что делала с ним. Не мог он сидеть и ждать информации, возможно ему изнутри придется сделать что-то, что уничтожит эту дрянь. Возможно, так будет правильней всего.
- Агент Хилл, Мария, мы не можем ждать долго, информация должна будет поступить на серверы, потом быть обработанной, потом должно быть принято решение. – Тони говорил размеренно, четко и показательно спокойно, хотя он не был ни спокоен, ни уравновешен, да и логика трещала по швам. Его ело предощущение правильности, он был уверен, что так будет верно, что его решение — это самый лучший вариант.
В преддверии катастроф его всегда преследовало это ощущение, но он все равно доверял себе. Доверял в том, что делал. Хоть кому-то он мог доверить собственные решения, даже если за его спиной никто не встанет, никто не хлопнет ободряюще по плечу, и никто не скажет, что вытащит его из ямы, в которую он сам себя загонит. Он стоял прямо под люком, готовый открыть его сам, если агенты не примут его приказ всерьез и думал о том, что, а ведь могла бы? Она ведь могла бы это сделать? Не так ли.
Если бы не была так предана старым идеалам. Если бы не смотрела сейчас так испуганно и настороженно. Она ведь могла бы встать за плечом и уберечь от ошибок. Тони вздрогнул от собственных мыслей и усмехнулся. В шлеме этого все равно никто не увидел бы, усмехнулся горько и надломленно. Нет. Одиночество, как крест, как выбор. И оно будет нескончаемое.
Поэтому он сделал шаг, по направлению к люку и замер, удивленно уставившись на Хилл. Она стреляла по броне, пули отскакивали от нее с глухим звуком, но она все равно стреляла. Тони замер, не понимая, как реагировать, что сказать, что сделать? Почему?
И как ответ на его мысли, она ответила. Ответила так, что он вздрогнул. «Нужен мне», - рванулось куда-то в голову, в сердце и там замерло, трепыхаясь и не двигаясь. Нужен? Тони развел руками, демонстрируя свою неуязвимость. Броня была создана, чтобы защитить его вот этой всей ерунды, и она со своей задачей справилась. И грудь сдавило не потому что Мария что-то сломала, нет, потому что сказала.
- Все в порядке, слышишь, в порядке. Я вернусь через минуту, и ты сможешь ругаться на меня дальше. Мария, слышишь меня? Эта ерунда не способна сломать броню! Честное слово, не эту броню, она сделана специально усиленной. – Тони говорил убедительно, так убедительно, что сам себе верил. И только руки в перчатках мелко тряслись, потому что он врал, врал даже самому себе. Но ему необходимо было, сейчас, именно сегодня и здесь, необходимо было, чтобы она ему верила безоговорочно. Чтобы она доверяла ему, тогда он вытащит их все, сможет вытащить, если на минутку поверит, что все это не зря. Что все это не его больное воображение.
Он смотрел на нее, запоминая упрямо поджатые губы, вызов в глазах, сам не знал, зачем запоминал. Звенело все внутри от напряжения, от желания действовать, от невозможности все объяснить. А потом все закончилось, у чертовщины под ногами сработало еще одно расширение, Тони махнул рукой и люк открылся автоматически.
- Прости. – Было сказано уже на вылете, когда репульсоры взревели и он понесся навстречу этой всей ерунде. «Прости», - почему-то вспомнилось бледное лицо Пеппер, потом Хоуп и память остановилась на Марии. Никогда еще в него не выпускали обойму, чтобы остановить. Это было страшно, это было дико и красиво, что ли.
Он рванул навстречу опасности, растворился в адреналине, собственных идеях и страхе. Но на периферии теперь оставался образ агента Хилл с пистолетом в руках. «И ведь даже руки не дрожали», - усмехнулся Тони.
Поделиться723-06-2017 22:37
Всё вышло из-под контроля и покатилось к чертям. Стремительно, с грохотом, наверное, так должно было давно покатиться. Понимая, что она никак не может повлиять на решения этого человека, Мария уже толком не слышала, что он говорит, почти воркует ей, пытаясь успокоить. Броня усилена? Вернётся через минуту? Что ещё он сказал? Хилл смотрела на железную маску, наверняка за ней губы Старка шевелились медленно и вяло. Это ведь очевидно. Она не верила единому его слову. Он сам себе не верил. А теперь просто врал, как обычно. Даже ей! Хилл запнулась на этом ощущении, что значит даже? Будто она заслуживает особенного отношения и внимательности. Мария по-прежнему держала Старка на прицеле, зная, что больше не выстрелит, это бессмысленно, он уже решил убиться об это дерьмо и с намеченного пути его не сдвинуть. Ведь он уже делал такое прежде, правда? Хилл вспомнила, что раньше даже не задумывалась над одной звонкой деталью, например: как Тони во время атаки читаури решился улететь в портал. Точно так же, отговорить не смог (или не успел?) его даже кэп, а что говорить о ней, просто агенте, просто человеке. Это был один из тех моментов, когда она слишком остро ощущала собственную беспомощность. Словно её заперли здесь, на этом хелликарьере. В этой должности...
Хилл удалось даже не дёрнуться от брошенного на прощание "прости", которым её будто огрели по голове или и того лучше, залепили пощечину. Лучше бы он осадил её, высмеял. Напомнил о том, где её место. Это было бы не так жестоко, потому что Мария не могла сейчас ему отказать. Не могла не простить. Он ведь хренов герой и на него действительно нельзя обижаться, даже за намеренный суицид. Более того: она не могла не уважать того, что он делает.
Мария смотрела на Тони, и смотрела мимо Тони, когда он таки улетел. Развернулась, не сникшая, прямая, как доска, с гордо развернутыми плечами. Это было поражение не только в споре со Старком, это было поражение перед подчиненными, которые увидели слабость, и теперь сидели тихо, настороженно, словно мышки.
"Пусть кто-то только попробует открыть рот".
- Чего уставились? Снимайте показатели дистанционно, как и раньше. Ричардс, какова динамика? Насколько низко мы можем спуститься? Выведи на экран Старка. Если у нас будет возможность его подстраховать - мы это сделаем.
Приблизившись к монитору, Мария скрестила руки за спиной, наблюдая за полётом вниз железного костюма. Ей приходилось отправлять на смерть солдат, в этом не было ни капли радости, но она научилась принимать неизбежное стоически. Она уже мысленно похоронила его, попрощалась, скорбя о том, что в пекле, в которое он попадет, не останется даже тела. Просто кучка разобщенных атомов, а не Тони Старк.
- Ситуация нестабильна, мэм... Аномалия увеличивается в размерах.
Хилл кивнула, тут и сообщать было необязательно. Экран прекрасно всё показывал: энергетическую воронку, которая при приближении Старка вздулась, распухла, открыла свою пасть ему навстречу, словно хищный цветок. А потом Тони исчез внутри и это началось.
О какой радиосвязи со Старком может идти речь, если мониторы на экранах подернулись рябью, а Хелликарьер слегка тряхнуло в воздухе. Аномалию будто вспучило, она приобрела форму шара, пузырящегося кипящей энергией, и тут же ужалась до размеров тонкого вихря. Затем всё повторилось... Изображение монитора начало отдаляться.
- Андерсон, какого черта? - выругалась Хилл. - Мы стоим на месте. Никуда не улетаем. Без моей команды! Ясно?
Внизу происходило нечто невероятное. Как Тони удалось повлиять на происходящее, Мария даже не догадывалась. Но впечатление создавалось такое, будто воронка пыталась что-то прожевать, что-то, что ей никак не давалось. Она то набирала мощь, то "гасла", пока её размер не пошел на убыль. Вскоре на месте, где была аномалия, стало видно землю - совершенно чёрную и выжженную, превращенную в пыль, без следов стоявшего здесь строения. Кучка разобщенных атомов. Прошло меньше десяти минут с того момента, как Старк покинул Хелликарьер, когда аномалия рассосалась полностью.
- Чисто, мэм. Показатели в норме.
- А вот теперь идём на снижение.
Выжженная земля, пыль, ни одного следа Тони. А всё же ему удалось что-то сделать. В голове Хилл застучала мысль, упрямо и почти болезненно: если бы он погиб сразу, то ничего бы не изменилось, не случилось совершенно ничего.
Вместе с группой агентов она высадилась на месте происшествия. И именно она первой заметила, что в пыли что-то лежит. Скорее поблескивает. Потоки воздуха от спускающегося транспортного средства смели в стороны пыль, обнажая то, что скрывалось под ней: лежащего на земле человека.
Или что-то, похожее на него, потому что у обычных людей не бывает золотой кожи.
- Медиков! Быстро! Здесь человек!
Приблизившись, Хилл узнала его - у кого ещё здесь была такая идеальная чёртова бородка. А золото оказалось чем-то вроде костюма для плавания, или поддоспешника. Тони лежал то ли без сознания, то ли вообще не выжил, не шевелился, Мария не могла понять, вздымается ли грудь, и проверить - тоже не могла. Медпомощь где-то на периферии приближалась трусцой, слишком медленно, настолько не спеша, что это было почти кощунством.
- Шустрее, идиоты! Уволю к чёртовой матери! - гаркнула Мария. Когда врачи же врачи наконец оказались рядом, Хилл не выдержала и просто отвернулась, глядя на границу пораженной аномалией почвы. Будто чёрным отрезали, всё что здесь было, все кто здесь жил, их будто и не существовало. Мария почувствовала, что стоит сейчас как раз там - на границе. Ей стало страшно, очень страшно именно теперь, когда появилась самое опасное из человеческих чувств - надежда. Ну почему же они молчат?.. - Он жив? Дышит?
Поделиться825-06-2017 21:30
Наверное, был другой способ решить вопрос, наверное, Тони мог бы его придумать для нее. Мог бы, придумал бы, если бы время не было так ограничено. Он почему-то знал, что или сейчас, или будет поздно, почему-то знал, хотя экстремис молчала, молчал костюм, не говорила даже Фрайдей. Но ему было жаль, очень жаль, и взгляд Марии жег, не хуже клейма, прожигал внутри что-то, оседал пеплом, вздохом, легким ядом, на внутренних органах.
Он летел к бездне, если раньше, обнимая боеголовку, он пытался простится с теми, кто дорог, звонил Пеппер, чтобы что-то сказать, только что? Что он хотел ей сказать он и сам не знал, до сих пор. А теперь? Теперь не с кем было прощаться. Хотя, хотя нет, Тони усмехнулся и прибавил ходу, нет, этот человек только что выпустил в него обойму, заставил пристально смотреть себе в глаза, заставил его подумать о том, что он обязан вернуться живым. Хотя бы для того, чтобы она не сжимала так крепко губы, чтобы ее руки не белели от напряжения, в взгляд не был таким больным и в тоже время укоряющим. Он обязан был вернуться живым.
Бездна встретила его с распростёртыми объятиями, раскрылась для него, распустилась, как самый хищный цветок из тех, что он когда-либо видел. Она была вблизи непередаваемо прекрасна, как космос, собранный в одном месте, как вакуум, не пропускающий даже звука дыхания. У Тони дух захватило от того, что он тут увидел. Звезды проносились мимо него, оседали в ладонях, таяли как снежинки. Песок мягко окутывал ноги, грел, исчезал и таял, как будто его и не было. А солнце, солнце бликовало, раскидывало лучи вокруг себя, прожигало дыры в окружающем пространстве и рвалось, рвалось из пут, куда-то вперед. Сдерживаемое из последних сил несколькими титанами, несколькими атлантами. Это походило на сказку, которую никогда не рассказывали в детстве, на самый прекрасный сон, на мираж, который никогда не существовал.
Тони попытался было сделать несколько шагов назад, но его неудержимо тащило к этому солнцу. В самый эпицентр, в сердцевину, и он никак не мог воспротивится. Броня отказала, в какой-то момент, она просто слезла, как вторая кожа, оставляя его один на один с тем, что тут таилось, в этой аномалии. Чужие мира приветствовали и манили, чужое солнце жгло так, что было невозможно находится ближе, чем несколько километров. Солнце жгло, но Тони все еще приближался к его эпицентру, закрыл глаза и сжав зубы.
Сначала боли не было, только сенсорная перегрузка и большое желание отмотать все назад. Потом пришла она, агония, нервные окончания плавились под жаром этого светила, то ли оно проверяло на прочность, то ли жаждало поглотить его, он не мог понять. Мысли не формулировались, ничего не было, только чернота перед глазами и всполохи боли в организме. Экстремис не сработала, это он понял практически сразу, когда отнялись руки, когда жар поплыл дальше, выше, к груди, к сердцу. Тони задыхался, отчаянно искал выход, сопротивлялся, не хотел исчезнуть так просто, не сказав никому и ничего. Не хотел оставить после себя множество вопросов, без ответов.
Глаза открылись сами собой. Белое, все вокруг оказалось белым. Он невольно оскалился, припоминая палату в медицинском отсеке, в которой он побывал в последний раз. Все вокруг казалось нереальным, больным, ненужным и все-таки важным. Он протянул руку, чтобы притронуться, чтобы прикоснуться. Когда рука начала слушаться? Когда все потеряло глобальный смысл? Когда организм умер и попал в другое измерение? Тони протянул руку, в самый эпицентр, который выглядел как обычный шар из стекла, самый простенький, какой только можно придумать. Он был пустой внутри, манил к себе прозрачностью, но больше в нем ничего не было.
Тони как-то и не подумал о том, что не стоит брать в руки заведомо опасные штуки. Это не мелькнуло в голове, нет, он думал только о том, что если эта штука рычаг управления? Что если с ее помощью можно остановить других? Что если это какой-то ключ, который стоит его только изучить, даст им возможность выиграть в этой сложной войне? Он протянул руку и шар рассыпался на мелкую пыль.
А потом последовал удар такой силы, что Тони сам осыпался мелкой пылью куда-то вниз. Дальше сознание металось, в поисках выхода, в полной темноте. Дальше он боролся за возможность дышать, за возможность шевелить руками, за возможность жить. Дальше Тони помнил все смутно, каким-то калейдоскопом фактов, которые нет-нет да обрывались.
Он не мог вернуться, не мог, его держали, кажется, за руки и говорили, что нужно остаться. Что нужно еще подождать, что родители скоро его заберут. Тони смеялся, рыдал и снова смеялся, но никак не мог вернуться. Он потерял дорогу домой. Он потерял дорогу к тем, кого любил больше самого себя и никак не мог найти.
Раскопки были странными, здесь командовала Мария Старк, такая, какой он ее запомнил, статная, прекрасная, волевая, с поставленным голосом и повелительными жестами. Женщина в абсолюте. Она что-то искала, что-то раскапывала в песках, и отец помогал ей. Только Тони стоял в стороне ничего не делая. Она прикрикнула на него и вернулась к раскопкам. А он не чувствовал рук, стараясь не показать этого, уселся рядом, и попытался помочь.
И что-то дрогнуло, где-то не здесь, но что-то дрогнуло.
И он открыл глаза, не видя перед собой лица матери, здесь была другая Мария.
- Я же говорил, что я вернусь. - Получилось не очень впечатляюще, да и вообще голос хрипел, руки дрожали, а на восстановление брони потребуется время. Но, но же обещал что вернется к ней.
