... - Еще раз повторяю, я здесь не при чем, - Она оставила машину в квартале отсюда, жутко неудобная улица с односторонним движениям никак не хотела втискивать ее "немца" в ряды густо припаркованных машин, а искать что-то еще? Не в этот раз, Хоуп опаздывала, и так по дороге собрав все светофоры города. - Нет, это не политика компании, поверьте, я знаю, о чем говорю. Генеральному директору сейчас нет до нас дело, Поттс скорее всего занята совсем другими вещами, это инициатива Старка, при чем - персональная, да, - каблуки впечатывались в асфальт, она шла против движения общего потока людей, то и дело лавируя, чтобы никого не задеть. Эти прикосновения незнакомых людей, случайные и такие неприятные, как они с Гордыней их ненавидели, кто бы знал. Стоило бы перейти на другую сторону, вероятно, чтобы не проталкиваться в час пик, рискуя выйти из этой схватки с убитыми туфлями и парой синяков на плечах. Но оставалось идти каких-то пару минут, метров сто прямо, повернуть на перпендикулярную улицу, еще пару домов и все - спасительный салон машины.
Жаль, что кресло водителя не спасет ее от жизненных проблем, которые падали на ее голову, как из рога изобилия в последние пару дней. За то время, пока она уходила в "самоволку" и выполняла просьбу Морганы, дел накопилась такая гора, что разгребать приходилось сутками в прямом смысле, домой она приезжала глубоко за полночь и сил оставалось только дойти до ванной, подняться в спальню и упасть лицом в подушки. На утро все равно требовалось встать и идти, никого не волновало, что руки опускались и сил уже оставалось все меньше и меньше. Слишком много она пыталась замкнуть на себе, подчиняясь воле греха и не давая лишних крупиц управления никому из совета собственника и совета директоров. Нет уж, однажды они чуть не потеряли "Пим.Тех", второй раз она этого не допустит, чего бы ей это не стоило. Пусть и круглосуточной работы и вот сейчас - привлечения целой армии адвокатов, которые начали отбиваться от заявлений Старка о ее виновности. Она! Виновата! Да в чем она виновата? Нет, был грешок, никто не спорит, но... Горький вкус предательства грозил тем, что вот-вот она передаст компанию обратно отцу, а сама с чемоданами в зубах улетит за тридевять земель. Возможно, временно остановится на Авалоне, хотя Гордыня и отпиралась всеми правдами и неправдами, атакуя разум носительницы и доказывая, что они выше этого, они должны бороться, а не опускать голову и прятаться за Морганой, что они не могут проиграть, да и кому? Этому... Этому невротику с манией величия?!
Хоуп сжимала зубы, напоминая, что это - друг. Не смертельный враг, что это все - недоразумение, что ее адвокаты смогут выдвинуть встречное обвинение в клевете и покушении на частную жизнь - как минимум, как максимум - она явится к нему лично, благо живет Старк не так уж и далеко и дорогу к нему она знает, как свои пять пальцев, а все остальное - лишь дело времени и что можно это время - переждать там, где ее не тронут физически, а не будут стараться поймать и передать в загребущие руки агентов.
Общий язык они не находили, но выматывались обе, продолжая идти по наименее болезненной дорожке, не строя грандиозных планов относительно тактики "боя", но стараясь решать вопросы по мере их поступления. Сегодня на повестке из глобального было только личное подписание женщиной бумаг в конторе адвокатов, да просьба помощников обеспечить полное отсутствие журналистов, а если и будет всплывать какая-то информация или появляться сплетни - утверждать, что это все из-за нездорового духа конкуренции.
Ложь. Тонны лжи. Миллионы тонн лжи. Она жила в этом состоянии, отталкивая всех вокруг на вытянутую руку - как минимум, так еще одна ложь не помешает, дальше падать было, пожалуй, некуда. И новая порция может быть выпущена в массы уже вот-вот, она набрасывала планы в голове, как бы побольнее укусить "Старк Индастриз", пока еще есть возможность...
- Можно, да, - она нахмурилась, зажимая телефон плечом и вытаскивая из сумки ключи от машины, - Да, давайте пока так и сделаем, заявлений не будем выставлять на показ, пусть все будет приватно, выходите на них, связывайтесь с юристами Щ.И.Т.а, нам нужен отзыв данного заявления всеми силами. Откажутся, - Хоуп перехватила телефон в руку, обгоняя какого-то пожилого мужчину и перешагивая лужу, - выставим ультиматум, начнем играть по их правилам. Если они хотят войны - они ее получат, а я пока постараюсь не попадаться им на глаза, может быть - поработаю по удаленке, я не знаю, времени у нас мало, так что - шевелитесь, я плачу вам не за раздумья. Не справитесь - разорву с вами контракт, вы же знаете, что не единственные на этом рынке, - Хоуп отключилась.
Все катилось по такой наклонной, что злости не хватало. Они обе мысленно чертыхнулись, Гордыня прошептала, что им хорошо бы просто снести голову всей верхушке Щ.И.Т. и дело с концом. Хоуп рыкнула, что это не по ее части и хотела добавить что-то еще, но не успела, резко останавливаясь на дороге и от неожиданности отшатываясь назад. "О, черт..."
- Скотт? - Она непроизвольно нахмурилась на пару секунд, но взяла себя в руки, выдавая подобие улыбки, понимая, что вот только его сейчас здесь не хватало для полноты комплекта ее проблем. - Да, действительно, неожиданная встреча. Мне наверное нет смысла спрашивать, что ты здесь делаешь и как у тебя дела, да?
Может быть смысл и был, они не виделись почти год, наверное, да, практически с самого момента уничтожения старого здания компании. Но она показательно избегала и всех этих вопросов и встреч, игнорируя звонки и сообщения, понимая, что сейчас вокруг нее проблемы растут в геометрической прогрессии и затягивать в эту паутину не стоит никого из знакомых. Как бы не поглотила ее Гордыня, часть человеческого разума оставляла за собой право не впутывать хороших людей в плохие дела ее дурного норова. Увы для Скотта, она считала его хорошим человеком, а значит - ей нужно было отойти подальше, так был шанс, что Гордыня не успеет дотронуться и до него тоже, как дотронулась до разумов всех, кто был в ее деловом окружении. По крайней мере, сама Хоуп этого не хотела.
- Я... - ...соскучилась. В этом мире, казалось, все были слишком серы и серьезны. И ей было, что рассказать, чем поделиться, Хоуп была уверена, пару новостей он бы оценил. Интересно, он поддерживает контакт с Мстителями? Уже познакомился с Осой? И как дела у Кэсси?.. - Мне пора, прости. Дел по горло, да и дождь сейчас начнется. Может быть как-нибудь увидимся еще, - где-то над городом пронесся раскат грома, она выдавила секундную улыбку, на грани смущения и сожаления, и, опустив голову, обошла его, оставляя позади и выискивая глазами припаркованную машину. Хорошим людям, как он, нет места в мире таких безнадежных монстров, которым она стала.

Это было грубо с ее стороны, Хоуп понимала это прекрасно, не испытывая иллюзий, не оправдывая себя ни секунды. Не он заслуживал такого отношения к себе, она скорее, и не просто, а со стороны большей части людей вокруг, но, что сделано - то сделано, решения принимались не для того, чтобы потом о чем-то сожалеть. Так - правильно. Так надо.
Очередной раскат грома пронесся над улицами Сан-Франциско совсем низко, последним звоночком и полным штилем предупреждая жителей о надвигающейся буре. Как же сейчас ей был нужен этот ливень, для того, чтобы откинуться на спинку кресла в машине, прикрыть глаза и очистить голову от суеты под звук капель, барабанящих по крыше. Хоуп почти кожей чувствовала приближающееся удовольствие от успокоения.
Разблокировав сигнализацию, женщина открыла заднюю дверь и аккуратно поставила на сиденье сумку с документами, смахивая параллельно с выглаженной челки первую каплю дождя. Что ж, возможно, у нее сегодня будет отличный повод никуда не идти, даже не возвращаться в офис, вытащить на террасу плетеное кресло, с ногами укутаться в плед и устроить передышку. Передышку в тишине. Без адвокатов, без директоров, без подчиненных, без людей в целом, потому что она слишком устала за это время. И эта мысль билась в голове ровно в тот момент, когда она села в машину, пристегнулась и поднесла ключ к замку зажигания.
- Черт, - чуть слышно процедила брюнетка, откидываясь на спинку кресла и прикрывая пальцами глаза. Ей же не показалось, да? Нет, он серьезно ее догнал и уселся в машину? Возможно, нужно было быстрее соображать и уезжать в неизвестность, рвать когти, чтобы не вляпаться в ситуацию, до притерности пахнущую чувством дежа вю. Только ей не казалось, что так уже было, так и было все, где-то как раз год назад. Что ж, главное, что б это не вошло в традицию - раз в год сталкиваться нос к носу и начинать разговор по душам в машине. Ну, с другой стороны, если ее адвокаты не поторопятся, вряд ли они через год случайно встретятся на улице.
А он все говорил и говорил, неужели она не дала четко понять, что не хочет сейчас с ним разговаривать? Нигде, ни там, за сто метров отсюда, ни здесь. Она прокрутила в голове свои слова, выискивая  в них хоть малейший намек на продолжение беседы - нет. Ей пора, она пошла, все... А он говорил и говорил. Хоуп пыталась осознавать, что происходит, Гордыня утробно рычала, раздражаясь и морщась, заставляя сжимать зубы и морщиться и носительницу. Что он себе позволяет?! Сумка полетела назад, чуть было не сбивая ее собственную, а она даже пискнуть не успела. А он все говорил. Говорил.
- Это новая, - выдохнула наконец она, смиряясь и поворачивая ключ в замке зажигания. Двигатель тихонько заурчал, - Ту, что была... Сначала расстреляли, а потом подорвали, прямо рядом со мной, - она хмыкнула, припоминая тот день. Да, нервишек они себе знатно тогда сожгли, особенно, когда пули начали вгрызаться в двери машины в паре сантиметров от ее головы, ну а потом  в качестве компенсации от Тони она получила переборку двигателя на новом жеребце. И даже успела его испытать один раз - пару месяцев назад, по дороге из злосчастного Юлисса. - Но спасибо, да.
Что ж. Ситуация была патовая. С одной стороны - она не хотела сейчас видеть Скотта здесь, рядом, слушать, что за чушь он там несет и в целом жаждала просто остаться одной, ведь так было легче, так не поднималась волна раздражения от греха внутри, так не надо было сдерживаться и не язвить, так не надо было нервничать, хотя и Гордыня тут не при чем уже. Но с другой стороны - выставить его сейчас вон? Под ливень? Посреди улицы? Нет, конечно, Хоуп была той еще сволочью, или как сказал Фантомекс -  "злыдней", но не на столько, человеческое в ней не отмирало, как бы местами этого не хотелось ни ей, ни греху. Конечно, она не прогонит его. По крайней мере сейчас, в эту секунду.
- Пока - вот в эту пробку, - она вывернула руль, щелкая поворотником и ожидая, когда же образуется просвет и она сможет проскользнуть. А куда ей ехать сейчас? - А вообще, скажи, куда тебя подкинуть, я все равно планировала ехать домой, делать в офисе сегодня уже нечего, - получилось. Самодовольно ухмыльнувшись, она протиснулась и встала в поток машин. Мышеловка захлопнулась и она осталась внутри, без возможности скорейшего освобождения от его компании, от той компании, от которой она так усердно убегала последние полгода - точно. И почему этот день не мог просто пройти гладко и спокойно?
Не интересно. Нам надо успокоиться, хватит нервничать, тут ничего интересного нет.
Магия внутри топталась, словно недовольная кошка. Хоуп раскидывала сети-паутинки на столько инстинктивно, что и сама этого не замечала порой. Но сети пришли до смешного пустыми. Да, гордыня явно была не тем грехом, которым можно было погубить Скотта. Кто-нибудь из братьев и сестер мог бы это сделать в пару щелчков пальцами, она даже предполагала, кто, если заглядывать в его прошлое. Но не Гордыня. А ведь они обе только-только привыкли к обществу отъявленных гордецов, что же делать теперь.
Я не нервничаю, нам не надо беспокоиться, он не враг.
Они все - враги. Друзей ты знаешь, остальные лишь грязь в облике этого мира, они все ничтожны, они все слабы, они все могут толкнуть тебя к пропасти. И он - тоже.
Хоуп закусила губу, щурясь и грубо успокаивая Грех, заталкивая в душу, мысленно топая ногой и капризно надуваясь. Она знала друзей, она знала врагов, она сама сможет разобраться, кто перед ней - друг или враг.
- Раз уж ты проник в мою машину, рассказывай, что тебя завело в этот райончик? Тут же сплошные адвокаты, нормальных людей нет, - начала она издалека. Беседу как-то начинать надо было, а рассказывать о себе не хотелось. И что она может поведать? Что чуть не вошла в команду Мстителей? Чуть не упала в обморок от вида Джанет? Или что Рождество она начала со знакомства с Профессором Икс и куском человеческого уха на каблуке? Что познала древнюю магию, спровоцировала резню, увидела две страны из древних сказок своими глаза, оставшись при этом живой, и стала разыскиваемой преступницей для Щ.И.Т.а? Хорошие же истории от правильной девочки Хоуп. Поучительные, - Как в целом твои дела? Как Кэсси? - Все-таки задала она вопросы, глядя перед собой, не поворачиваясь, не обращая внимания на беззаботную улыбку и молясь, чтобы пробка быстрее рассосалась с дороги. Не в пустую же должны уйти все ее труды по прекращению общения? Нет. Пусть делится новостями, она вежливо кивнет, довезет и забудет об их встрече. Потому что так легче и проще.

Она как-то не планировала возвращаться к каким-то воспоминаниям, поднимать пласты прошлого, вытаскивать из них дела давно минувших дней, да и о том дне она почти забыла, все же закончилось хорошо. Но сейчас Хоуп повела плечом, удерживая руль, и равнодушно мотнула головой:
- Да, давно, около года назад, - Хоуп хмыкнула, подрезая рвавшуюся ей под колеса малолитражку, еще чего, кто-то посмеет пролезть вперед Гордыни? - Ну... Нет? Пострадало только мое самолюбие и моя машина, нас с Тони пытались ограбить, но не на тех напали.
Хоуп могла бы рассказать, вдаваясь в подробности, она помнила прекрасно, как металась, словно дикая кошка, по кухне Старка, пытаясь сообразить, что им делать, пока ИскИн искала местонахождение пропажи, как потом было страшно, как потом было больно от осознания того, что никто с того склада живым не вышел, кроме нее в деловом костюмчике и Тони в броне. Да, разработки канули в Лету, как и сон на последующие пару недель... Но не за тем она все скрывала, чтобы сейчас взять и рассказать, потому что он спросил? Нет уж, дудки, в такие игры играют подростки, а она умеет держать рот на замке до тех пор, пока это нужно.
Музыка волной сбила настроение, пошатывая внутренний мир. Она пыталась сосредоточиться на дороге, на том, что говорит, на том, как успокаивает Грех, который тянет руки во все сторона и которой не нравится то, что ей не дают еды. Прямо здесь и сейчас! Прямо здесь и сейчас она не может выпустить свои лапки и когтями впиться в горло Скотту. Почему так, почему?!  Гордыня требовала объяснений, а получала лишь настойчивое "Мы спокойно доедем, дай нам спокойно доехать".
Однако, музыку Скотт все-таки убавил, пусть она играет, тихим фоном, хотя бы создавая иллюзию обыденного спокойствия, как у всех нормальных людей.
- Вот так все легко и просто, да? - Она сверкнула глазами, бросив на него взгляд и вновь поворачиваясь к дороге, - Два старых друга просто поболтают, потому что внезапно никто никуда не спешит посреди недели. Фантастика, - Не набивайся в друзья, не будь дураком, беги, - мы год не виделись и стали старыми друзьями? С каких пор и почему я об этом не в курсе?
Хоуп была готова змеей кусаться. Шипеть, демонстрировать свой капюшон и клыки. Не потому что он заслужил этого отношения, вовсе нет, даже наоборот - пытался вызвать улыбку, как-то немного расшевелить атмосферу, все эти попытки были видны, и если она не видела, то это не значит, что она не замечала. Но она знала себя и знала, как больно бывает тем, кто остается рядом чуть больше пары-тройки минут. Конечно, если это не один из "своих", которых или нельзя трогать или не интересно. Но те, кто не входил в круг неприкасаемых, те получали по полной. Они пропитывались грехом, и если не старались привнести его в свою жизнь, то склоняли головы и ненавидели ее тихо. Как весь персонал компании, да. И знала она, что не простит себе сейчас, если их случайный разговор перетечет в скандал и закончится стандартным "Знать тебя не хочу!" , но так будет лучше.
Что это? Совесть?
Да, видимо, совесть. Совесть и чувство сожаления, которого не должно быть, но, прежде всего, она - человек. Ни одна из эмоций не атрофировалась в ней за это время, лишь преобразовалась и начала нести новый смысл. А тут - совесть. разыгралась, черт бы ее побрал, даже самой смешно становилось местами.
- Выберемся из пробки, а там - посмотрим, кто, с кем и где будет разговаривать, как "старые друзья".
Хорошо, что он сменил тему, отвечая на ранее заданный вопрос. Или плохо, может лучше было бы цапнуться с самого начала и не думать о последствиях? Хоуп повернулась, внимательно и сосредоточенно слушая слова Скотта и чуть заметно поджимая губы. Краем глаза она отмечала переключения светофора и полное отсутствие движения впереди, словно кто-то блокировал  дорогу, не давая пробке двинуться вперед.
- Ну, - она, не отворачиваясь, пожала плечом, не вкладывая никакого негатива в этот жест, - Их можно понять. На самом деле они так и думают. Это Хэнк свято верит во все эти вторые шансы, но не эти парни в строгих костюмах, Скотт. Они - адвокаты, это их территория. Слишком много в них недоверия и слишком много... - Хоуп осеклась на мгновения, отворачиваясь обратно, заканчивая фразу, - Гордыни. Поэтому, да. Они не перезвонят, один раз преступник - клеймо навсегда, ты же понимаешь, это еще и особенности судебной системы, - пусть слишком цинично, но и у нее было отношения совершенно такое же. Совершенно левый вор будет рассекать в костюме ее отца? Вздор. Такого нельзя допускать. А вдруг он - предатель. А вдруг... Много каких "вдруг". Сейчас-то она знала, что стоит за этим сроком, да, ни разу не оправдывала его за эти действия, но тем не менее, уравнение приобретало новые переменные. Гордыня выдохнула шумно, ухмыляясь где-то внутри, - Но. Ты можешь попросить рекомендации. Рекомендации генерального директора и собственника "ПимТех" чего-то, да стоят.
Мягкой лапкой грех прошелся по душе, заставляя женщину выдавить довольную ровную улыбку.
Поток машин сдвинулся и ее память подсказывала ей, что тут можно не хило срезать, если не побояться и проехать сквозь квартал на прямую.
В пол уха слушая рассказ про гигантского муравья, она выгибала бровь, резко выворачивая руль и объезжая ямы и мусорные мешки в проулках, через которые ехала.
- Он все еще жив? - Звучало несколько цинично, но мозг зацепился за эту информацию клещами, - И приручился? Любопытно. Одно дело - управлять ими, другое дело - получить собачью преданность. Это несвойственно насекомым. Такую реакцию этого вида на воздействие частиц можно было бы исследовать, да только кто этим будет заниматься, но идея... Идея любопытная. Черт! - Она рассуждала тихо вслух, пока перед носом не выскочила другая машина. Хоуп, сцепив зубы и поджав губы, выехала вперед, подрезая незнакомца. Еще чего... - А Кэсси молодец, растет смелой девочкой, я смотрю.
Она поймала себя на мысли, что автоматом поехала по дороге к своему дому. Стрессовая ситуация заставила ее искать убежища в единственном родном месте, там, где ее никто не достанет, в собственной крепости за семью замками. И неспешно дорога ведет ее туда. К тому же, Хоуп действительно не подозревала, куда еще можно заехать сейчас?
- Нет, - она даже головы не поворачивала, - Я не в костюме. Мой супергеройский наряд на мне, по последней моде и нигде не трет, а все эти пляски в разноцветных штанишках, спасение мира от других разноцветных штанишек, это все детский лепет для не взрослеющих мужчин. За всей этой мишурой есть вещи куда более страшные, поверь мне. Героям пора взрослеть, - она покачала головой,  выводя машину на широкую пустую улицу и набирая скорость. Двигатель урчал, словно соглашаясь с ней. Может быть Скотт воспримет это, как нудное ворчание, может быть - как поехавшую крышу, как обозленность или шутку. Она была готова к любому исходу, не имея вариантов - мирилась заранее с осуждением. Не рассказывать же ему правду? Конечно, нет.

Хотелось скрипеть зубами, ударить пару раз по ни в чем не виноватому рулю, выругаться. Громко и крайне грязно, как она никогда не ругалась прежде. Черт побери, кто бы знал, кто бы только мог сейчас понять, каких ей стоило усилий, чтобы не сорваться ни в одну из пропастей, а продолжать идти по тонкому-тонкому лезвию, все сильнее погружаясь пятками в холодную острую сталь, идти, словно она сейчас была русалочкой, и каждый шаг причинял невероятную боль. Каждое слово, услышанное или произнесенное, каждое резало ее на пласты. И с одной стороны от ее тропинки была всепоглощающая Гордыня, которую Хоуп сейчас сдерживала в себе всеми правдами и неправдами, успокаивая, позволяя поддевать и запутывать души проходящих и едущих мимо людей, куда угодно тянуть свои лапки-паутинки, но при условии, что душить в рамках этой машины сейчас она не будет никого. И с другой стороны, напротив Гордыни, была сама Хоуп. Настоящая, живая, уставшая женщина, которой хотелось хоть капельки простого человеческого тепла в свою сторону, как выброшенной на улицу кошке, которая в дождь ищет к кому бы прижаться. Душа на столько измоталась, на столько рассыпалась пеплом, как старые фотографии в руках, фотографии ее самой, некогда улыбающейся искренне, некогда переживающей так же искренне, некогда живущей так же искренне.
Она сжимала руль так, что белели костяшки, но не позволяла ни одному мускулу дрогнуть на лице. Как всегда сохраняя ледяное спокойствие с каплей пренебрежительности к этому миру, она мысленно скомандовала "Фас!" и машины по дороге начали подсекаться одна за одной. Загудели клаксоны, завизжали шины, стираемые об асфальт, заскрежетал металл при столкновении. Она не стала останавливаться или оборачиваться, реагировать как-то на ДТП, многополоска и высокая скорость не предполагали того, что кто-то сейчас высунется из окна, чтобы сделать пару фото с места происшествия и попытаться выяснить, что произошло. Она знала, что произошло. И была этому виной, скидывая в мир лишнее напряжение магии.
Зато она почти смогла увернуться от ответа.
- Мое. Личное. Дело, - повторила она, четко разделяя слова и слегка качая головой, - Мне нравится такой вариант, на нем и остановимся.
Ее личное дело. Тогда она не предала этому поцелую особого значения, был ли это порыв симпатии или благодарности - не важно, скорее всего и то и другое, но как, в прочем, не предавала и сейчас, но уже по иным причинам. Времени прошло много, ворошить старое не хотелось, осиный рой воспоминаний сейчас мог покусать ее куда сильнее, чем обычно. Поэтому, она просто молчала, уходя в контроль машины, которая неслась по мокрой дороге, и в контроль Гордыни, которая оставляла за собой шлейф и недовольных, и осчастливленных, и тех, кого ждет трагедия на этом фоне. Сколько аварий произойдет сегодня на улицах Сан-Франциско? Сколько водителей потом будет думать, отчего они кинулись на перерез или обгон? Много, много жизней сегодня будет подпорченно из-за их собственных грехов, любовно вытащенных на поверхность. Только вот одну жизнь ломать не хотелось. Ему и так досталось, а тут еще на нее зачем-то сегодня налетел. Странное, глубое, трагичное стечение обстоятельств.
Беги, Скотт. Не будь героем, это ни к чему сейчас.
- Как знаешь, - равнодушно пожала она плечами, задним умом осознавая, что хороши бы были рекомендации от того, за кем идет охота. Интересно, ему уже пташки из Мстителей донесли эту информацию? Увязать два и два было делом трех секунд: частицы, которыми пользовался он, объединяли их всех в один котел. К тому же, теперь у них в команде ее однофамилица, а там все совсем сходилось в одну точку... Не пытались ли они все искать саму Хоуп через Скотта? Хэнк их пошлет куда подальше, хорошо если не станет трясти стариной и кидать с кулаками на Старка.
Мысль закрутилась, Хоуп прищурилась и свела брови, глядя на дорогу. Со стороны это могло выглядеть, как угодно, но на самом деле она прогоняла в голове варианты, где за ней просто идет слежка и сейчас на пассажирском сиденье едет не просто человек из ее прошлого, а потенциальный враг. Чем они могли бы его купить? И могли бы?  Могли бы...
Хоуп бросила мимолетный взгляд на него, паркуя машину перед воротами дома. Он нервничал и не понимал. А она слушала и слышала, откладывала его слова в сторону и пыталась проникнуть в суть, понять, что стоит за этой встречей? Можно было бы, конечно, заявить, что это чистая случайность, но ван Дайн точно знала: случайностей не бывает. Никогда. Все идет от чего-то к чему-то. А как Гордыня, могла смело и открыто заявить: все продаются, все покупаются. Алчность, зависть, гордость, на этом играют, это есть в каждом, в большей или меньшей степени, но есть. Она сверлила его взглядом, не отпуская руль, пока он прижимал к себе свою сумку, но тоже не выходил из машины.
- Что случилось? Ну, скажем так, в один прекрасный момент ты открываешь глаза и видишь мир с другой стороны. Все становится на свои места и приобретает истинные оттенки, - она пожала плечами, продолжая всматриваться в его глаза, такие же светлые и зеленые, как и у нее самой, только мягче и добрее, и продолжая искать там лапки остальных собратьев. Алчность, где ты? Зависть? Нет? Неужели нет? Она не верила, - Мир не спасти, Скотт. Чтобы не внушал тебе Хэнк, мир никогда не спасти, он всегда горел и будет гореть. Я знаю, о чем я говорю. Мстители? Герои? Нет, они всего лишь люди, они могут попытаться вытащить свою задницу из огня, свою и товарища, но в глобальном представлении мир никто не спасет. Так зачем мне тратить свою жизнь на это, если я знаю точно, куда все летит? Кого мне спасать, кроме себя и зачем?
Ни слова конкретики Хоуп не уронила, но и ни словом не соврала. Она и правда знала, сколько пороков сидит в каждом герои и что эти герои по большей части от злодеев отличаются только условно выбранной стороной. Ты окрестил себя добрым и спасаешь детей? Или ты окрестил себя злым и спасаешь будущее от этих детей, каждый третий из которых может вырасти наркоманом или грабителем? Вот эти чада через одно пойдут на следующую войну, затеянную правительством и будут убивать гипотетических врагов государства. То есть, совершать убийства... Вопрос: так кто герой в этой ситуации? Кто их оставил в живых или кто предотвратил угрозу? Она не хотела в это лезть, ее бы туда и не пустили, после всех происшествий.
Визг тормозов и снова лязг железа. В десяти метрах от них два вылизанных седана не поделили дорогу и стесали друг другу бока с зеркалами. Водители вышли на улицу под дождь, смачно ругаясь и доказывая друг другу, кто и почему должен был уступить дорогу. Вслед за одним из них из машины ошпаренной кошкой вылетела девушка, чуть ли не с хода кидаясь на противника и что-то выкрикивая ему в лицо. И хорошо бы полиции приехать поскорее, иначе ничем хорошим это не закончится. Уж Гордыня то знала, как люди умеют себя вести, когда она на них влияет.
Она отстегнула ремень безопасности, поворачиваясь боком в кресле и упираясь локтем в руль.
- Ты меня и не знаешь, чтобы узнавать, - она усмехнулась, скандал за ее спиной уже вовлекал новых участников, проходившие мимо люди попадали под поле влияния. Ей же куда-то надо было все это слить, не хотелось начать выть прямо здесь и сейчас от переизбытка душащего напряжения. И не сливать же на Скотта? Нет, это было бы не правильно, и не вкусно. К тому же, тогда, полгода назад, Тони угрожал ей, после чего пришлось взять его под влияние, сейчас же никакой угрозы она не чувствовала. Пока не чувствовала?.. - Говоря на чистоту, кроме моего имени, ты практически ничего не знаешь. Или твои приятели Мстители уже успели что-то разболтать обо мне и тебе нужно это проверить? А кого еще можно случайно со мной столкнуть, чтобы я ничего не заподозрила...
Ва-банк.

По правде говоря, Хоуп добивалась примерно чего-то такого сейчас, да. Резкости, обиды, разочарования в ней. Не оскорблений, конечно, высказывание про задницу ее кольнуло, намоталось где-то на ментальный ус. И, судя по всему, она своего добилась. Скотт начинал психовать, пытаясь сложить два слова в одно предложение, освободиться от плена машины, все правильно делал, все как она и задумывала. Отчего-то только так мерзко становилось от самой себя, в глубине души, кололись иголки, ущемлялось самолюбие, фыркала Гордыня. Кто-то нас не любит, кто-то нас не считает лучше остальных? Хоуп молчала, морщилась, щурила глаза, сжимала зубы. Что она может ответить сейчас? Он был прав, плохого ей ничего не делалось, а непонимание ситуации - самое сложное и самое ужасное, что происходило и что злило. Человек всегда боится неизвестности, включаются инстинкты самосохранения, активируются защитные функции мозга и организма в целом.
Она раздраженно фыркнула на все сказанное Скоттом в ее адрес, но не успела ничего ответить. Ни о том, что она все слышит, все понимает, ни то, что везде она ищет подвох не просто так, что это уже сформировавшаяся привычка, и это не сейчас она такая, она была такой всю свою жизнь, просто в некоторых ситуациях все слишком сильно обостряется. Нет, он выскочил из машины, даже не успев захлопнуть дверь, ушел посмотреть,что происходит рядом, из-за чего так отчаянно люди пытаются друг друга перекричать, из-за чего они кинулись драться. Хоуп точно знала из-за чего. Вернее, из-за кого. Из-за нее же и из-за собственной Гордыни, которая их душила и которая приказывала доказывать друг друг свое преимущество и здесь, посреди дороги, и в жизни. И пусть люди не знают друг друга, разве это им помешает?
Она тряхнула головой, на долю секунды прикрывая глаза и упираясь лбом в руль. Что вот сейчас ей нужно было делать? Доказать окончательно, что, да, она - та еще задница? Выкинуть его сумку на обочину, заехать в гараж и сделать вид, что ее тут и не было? Да, нужно было бы, Хоуп понимала это, понимала, что разрушать все под основание нужно быстро, да - болезненно, но быстро.
- Черт, - процедила она, перегибаясь через пассажирское кресло и захлопывая дверь. Воды в салон накапать почти не успело, а пластику ничего не страшно, высохнет. Хоуп активировала механизмы ворот для въезда во двор и гаража, заводя машину. Плана как такового у нее не было, действовать приходилось по ситуации, разве что отпустить немного бедолаг, чтобы они успокоились и перестали предпринимать попытки уничтожить друг друга. Как крысы в бочке, выжить должна была только одна, самая хитрая или самая опасная. Не это ли все ей сейчас напоминала ситуация в целом мире? Все, точно те самые крысы, пытались разорвать друг друга и выйти единственными победителями. Что ж, о дипломатии, видимо, приходилось забыть.
Посидев несколько секунд не двигаясь, после того, как она уже заглушила двигатель и достала ключ из замка зажигания, женщина все-таки вышла из машины. Нужно было прекращать этот балаган на улице, полицейские начнут проверку, рано или поздно доберутся и до нее с их вечными неудобными вопросами. Что видела, что знает, что вообще произошло. Будут ли участники событий помнить, с чего началось их столкновение? Вряд ли. Поэтому и темных пятен прибавится, да и у нее пока еще не решенные дела с их судебной системой. Она усмехнулась, чуть слышно, доставая с заднего сидения черный зонт тростью и выходя из гаража, ворота которого с шуршанием закрылись за ее спиной. Неужели, если эти олухи так и не отработают свои гонорары, она официально станет преступницей? Этого допускать нельзя, репутация компании и ее собственная не должны пострадать в результате действий Старка. И чуяло сердце Гордыни, что любимая сестрица Зависть могла приложить к этому свою ржавую лапку. В конце концов, она сейчас находится к Тони куда ближе.
Хоуп вышла на улицу, оставляя за собой открытую калитку. Она медленно лавировала между лужами, не желая влететь носками дорогих туфель хотя бы в одну из них, в полглаза наблюдая за попыткой успокоить разбушевавшихся. Водой и под дождем, ну, что ж, хоть как-то. Мужчины действительно начали приходить в себя, тереть ушибленные места, ладонями промокать кровящие раны, озираться по сторонам, доставать телефоны. Их можно было понять, им нужно было что-то сейчас делать, но головы наверняка соображали очень туго. По крайней мере, на капоте одной из машин были четкие округлые вмятины, вероятно - от головы одного из водителей. Она же, обняв свободной рукой замерзающее в рубашке предплечье, остановилась в метре от мокрого насквозь Скотта.
- Хорошая попытка их спасти, - холодно произнесла она, - Но совершенно бесполезная. Они горят вместе с этим миром, никто и ничто не сможет их выдернуть из этого пожара. Даже отрезвляющий душ, поверь, - она развернулась, оставляя все за спиной происходящее, чеканя шаг в сторону собственного дома. Шла и понимала, что может в целом и захлопнуть за собой дверь, оставить весь спектакль со всеми, всеми лицами там, на дороге, но сумка Скотта так и осталась валяться в ее машине. А может и не делать так.
Она прислушалась к внутренним ощущениям, сытая и довольная собой Гордыня лишь фыркала, взывая к ответу за мимолетное оскорбление собственной личности, разматывая тот самый ментальный ус. В прочем, как и в большинстве случаев, женщина была солидарна со своей магической напарницей по этому телу. Поэтому калитку оставила приглашающе открытой, надеясь, что геройствовать Лэнг прекратит. Прекратит и может быть даже не сразу, но заметит, как мужчины выронили свои телефоны в лужи на асфальт и вновь начали выяснять отношения, не сходясь во мнении, кто кого должен был пропустить первым, у кого сильнее связи в суде, а у кого в полиции, а у кого удар поставлен лучше...
Оставив зонт в подставке у входа, она стянула мокрые туфли с ног и молнией взлетела на пролет между первым и вторым этажом, всматриваясь в окно: на место уже прибыла полиция, а через пару секунд скорая. Прохожие толпились вокруг, выглядывая из-за спин друг друга, как одного водителя, хромающего, с окровавленным лицом, уводила полиция, а второго грузили на носилки, зажимая его многочисленные раны.
Любопытные они, заметила? Поддаются раз за разом, сколько не провоцируй, а в руки себя не берут. Вот оно - настоящее лицо, настоящие глубинные пороки и страсти. Настоящие грехи человечества и их попытка перепрыгнуть через ближнего своего, возвыситься над этим миром. А падать так больно.
По дороге к гостиной обратно, она прихватила из ванной комнаты полотенце, сунув его Скотту в руки со словами:
- Ты можешь считать меня не только задницей, но самой последней тварью на свете, мне плевать, я многое слышала в свой адрес. Но раз все мои намеки ушли в молоко, говорю прямо первый и последний раз: ради сохранения собственной жизни настоятельно рекомендую тебе просто сделать вид, что мы не знакомы. Забудь, как меня зовут, где ты меня видел, что ты обо мне знаешь. Забудь все и не лезь ни в какие разборки вроде той, что сейчас растаскивают на улице. За малейшую крупицу информации обо мне или секундный героизм ты легко сейчас лишишься головы, а отрубать ее тебе будут твои любимые Мстители. Мир горит, не гори вместе с ним, оставь своей дочери отца в живых.
Она резко отвернулась, уходя вглубь гостиной и усаживаясь на диван, спиной ко всему этому треклятому миру. Секундная передышка. Пусть он просто уйдет. Уйдет и она вновь вернется в свой привычный мир беготни, спрыгнет с этого лезвия, совесть перестанет жечь пятки. Хоуп потерла пальцами переносицу, прикрывая глаза и отмахиваясь от Гордыни, которая предлагала поступить гораздо проще: подчинить и убить.

Она так и осталась на диване, сидела, прикрыв глаза, повернувшись спиной, точно старательно игнорируя этот мир вокруг себя. Массировала подушечкой указательного пальца пространство между бровями, будто разгоняла надуманную головную боль, а на деле просто не могла придумать, что ей сейчас сделать? Тишина стала ее привычной спутницей в этом доме слишком давно, гостей она не принимала, а в такой ситуации вообще желала развернуть время вспять и где-то там на улице не мельтешить лишнюю секунду, быстрее добраться до машины, что бы не столкнуться нос к носу со Скоттом. Это было не честно со стороны ее  линии жизни, лучше бы на его месте был кто-то другой. Друг. Враг. Старый знакомый. Бывший сокурсник. Не важно. Не он.
Рука сжалась в кулак, не сильно, лишь для обозначения того, что она все еще она и контролирует себя, что это все - часть ее реальности. Ногти впились в ладонь, она поджала губы, все еще не открывая глаза. Одернула себя. Не стыдно перед самой собой? Испугалась своего прошлого? Пожалела о том, что когда-то приняла свой грех и поставила  жирный крест на карьере героини?
Не притворяйся, Хоуп, ты бы не смогла стать частью их мира, вся эта беготня в трусах поверх штанов, в плащах и с щитами, разве этого ты хотела? Разве этому тебя учила жизнь? Твоя мать пыталась стать такой и чем дело кончилось? Бессмысленной гибелью! О, да, она погибла, как герой... Но она нужна была тебе живой мамочкой. А не героем.
Жалела, крошечной частью души жалела, за что получала лишь лишнюю головную боль, Гордыня такое терпеть не станет. Это тело, эта душа, этот разум - он один на двоих, нельзя, чтобы кто-то из них в чем-то сомневался.
Полотенце приземлилось рядом с ней, заставив ее наконец-то открыть глаза и взглянуть на эту реальность, ставшую сегодня ненавистной. Почему она все еще не выгнала его? Почему он ошивается в ее доме? Зачем говорит с ней? Зачем спорит и пытается что-то доказать? Это не имеет ни капли смысла. А она не хочет даже отвечать.
Уйди, не заставляй мою совесть просыпаться, мне без нее так комфортно. Без нее легче.
От чего все мужчины, которые попадали в этот дом за последнее время заставляли ее отрываться от себя любимой и смотреть на них, делать что-то, проявлять человечность, испытывать какие чувства, эмоции, показывать себя настоящую, ту, которая день ото дня растворялась в потребностях греха? Что за сговор?
- О, конечно! Для ребенка могильный камень всяко лучше живого человека, о чем это я, такие простые истины. Повезет, если гроб будет не пустой, - огрызнулась она, поворачиваясь на него. Что это? Неужели запах гордыни? Я умру, как герой, я не смогу опуститься до труса? Как любопытно, и давно в нем сидит этот грешок? Она насторожилась,  - Не буду с тобой спорить, какое мне до этого дело? Спасайте. Дерзайте. Котят с деревьев снимайте, руку в пасть крокодилам суйте, ваши костюмы, ваше право. Давайте, ради всех святых. Вперед. Там еще полиция не развезла всех, на улице, - она насмешливо махнула рукой. А сейчас он скажет еще раз, что с ней невозможно говорить. А она ответит, что специально репетировала, тренировалась вечерами, оттачивала навыки.
Нет? Не скажет? Гордыне стало обидно, на сотую долю всего настроя. Хоуп же выдохнула с некоторым облегчением, поднимаясь с дивана. Значит, она еще не совсем потеряла себя, как человека, значит есть еще шанс хотя бы извиниться за поведение в момент, когда Грех будет молчать. Если она поймает такой момент, конечно. А пока, что, чай? Да, от чая и она бы не отказалась. Горячего, с лимоном. В такую погоду она бы не отказалась и от пушистого пледа с бокалом вина. Но не сейчас же? Нет, сейчас у нее... не прошенный гость. Она не спеша прошла на кухню, чуть заметно потягиваясь на ходу, улыбаясь шутке и щурясь. Кажется, она давно уже не слышала шуток, даже глупых. От чего весь мир такой стал пресный? От того, что она его делала вокруг себя таким?
- Бойцовский клуб, да, угадал, молодец, - кивнула она, усмехаясь и глядя на Скотта, - Сегодня была их очередь. Побеждает тот, кто убьет противника. Все просто. А завтра очередь следующих двух домов. И так, пока не закончится улица, а потом эстафету перенимает параллельная. Я серьезно.
Врала и не краснела. А ведь могла бы сказать правду, только зачем и какую? И что он с ней сделает? Понесет Мстителям? В ЩИТ? Правительству? Или просто посмеется над ней, скажет, что у нее крыша поехала, что такого не бывает и что надо бы показаться врачу? Много они понимают, эти люди. Вот порассуждать любят, советы подавать, это вообще нужно выносить в их отдельного брата. Грех советования.
Хоуп отвернулась к чайнику и чашкам, замолкая и погружаясь в собственные мысли. А ведь и действительно, она же никому не смогла признаться о том, кто она теперь и, самое главное, что она теперь. Только лишь круг тех, кто в курсе от Морганы, да те, кому проболтался Тони, который узнал, опять же, от Морганы. Ван Дайн даже не задумывалась никогда, как это так: открыть себя другому человеку. Привет, сказать, я - смертный грех, Гордыня. Очень весело будет потом наблюдать, как люди сначала покрутят пальцем у виска, а потом вобьют себе этот палец в висок по ее приказу.
Когда чай был заварен, а кружок лимона добавлял нотку не весны, но осени к сухому запаху кухни, она поставила чашку на стол перед Скоттом и сама уселась напротив, обхватывая свою чашку пальцами.
- Пожалуйста. И как ты мог заметить, я тебя никуда не гнала, грейся, сушись, сколько посчитаешь нужным. Какая разница, давай будем честными, ты уже здесь, а я не на столько еще очерствела, чтобы показать на дверь прямо сейчас, - По крайней мере, именно столько ты сможешь увидеть, дурья твоя голова. Беги. - Ты сказал, что я... Выглядела не удивленной. Отвечу сразу, что бы потом не было догадок на этот счет: я действительно не удивляюсь такому поведению людей уже давно. Я не знаю, что там думают сильные мира сего, - Врешь, - но подобное начинает происходить везде. Сначала становится страшно, а потом все равно. Главное, постараться не лезть в пекло. Неужели ты не видел подобных вспышек у людей в последнее время? - О, только не говори, что ты не видел, пожалуйста. Ты и так герой, я же знаю, но не будь им на столько.

Выгнутую бровь вряд ли было видно из-под челки, а от ее взгляда Скотт упорно отводил глаза. А жаль, ей даже не пришлось бы отвечать ни на какие его вопросы и комментировать те глупости, которые он высказывал вслух. Нет, отчасти он был прав. Чем скорее он уйдет, тем всем будет проще. И ему, ведь не успеет нахвататься от нее случайно проговоренных фраз, а все, что она бы хотела донести до мужчины столько времени спустя, после их последней встречи, она уже сказала: просто не лезь не в свое дело; а еще он точно не успеет схватить фон гордыни, который женщина была убрать не в состоянии, как бы не хотела этого. Не успеет вызвать в ней недовольство и агрессию, хотя это могло произойти в любую секунду на ровном месте, просто из-за ее раздраженности всей ситуаций в целом. Из-за того, что ей можно или нельзя, из-за того, что она не ожидала этой встречи. Из-за того, что она не знает, как себя вести в таких обстоятельствах. И ей будет проще, если он уйдет сейчас. Но чай еще только остывал, а разговор продолжался.
Все-таки что-то видел, - Хоуп поставила локоть на стол, а пальцы уперла в собственный подбородок, хоть это и противоречило всем правилам этикета, но, во имя высших сил, они не на приеме или деловом ужине, да он и вряд ли вообще обратит на это все внимание, мелочи, - А теперь пришло время узнать, что имею ли я к этому отношение и что ты хочешь узнать. Где праздное любопытство, а где задание?
Она не верила в совпадения. Хотела бы, но не могла, последнее время везде искала скрытый смысл, везде искала подтверждения своим мыслям, во всем пыталась подняться на ступеньку выше и быть на шаг впереди, однако, не всегда преуспевала в этом, все еще играя в какое-то неразумное благородство и стараясь защищать тех, кто был ей хоть капельку дорог. Как сейчас. Увы. Как и пару месяцев назад. Тогда все закончилось плохо. Отчего бы сейчас тоже не прийти к печальному для нее результату развития событий.
Складывалось впечатление, что он точно не в курсе того, что происходило с миром на самом деле. Что по планете шла магия, Грехи, боги... Что Землю вот-вот начнет разрывать, что ткань мироздания вот уже год, как трещит по швам, подкидывая  в этот мир что-то новое, что-то странное, что-то противоестественное в этих воплощениях. Параллельные миры начинают соприкасаться с их настоящим. Все действительно сходят с ума. Но, неужели Скотт и правда все был готов спихнуть на всеобщую усталость и мутантов? Весенний авитаминоз еще добавить стоило бы. И внутреннюю политику президента, да. Но самой Хоуп от этого стало заметно легче, пружинка расслабилась, позволяя ей выдохнуть. Конечно, это все может быть просто ловкая ложь, но хотя бы нет никаких намеков к ее прямой причастности к происходящему.
Все было слишком сложно.
А звуки сирен на улице начинали постепенно стихать, раненых развозили по больницам, а полиция наверняка уже прекращала собирать улики и опрашивать свидетелей. Как хорошо, что до ее калитки не дошли.
Она сделала пару глотков остывающего чая, кидая взгляд в окно, пока Скотт говорил про геройство. Соучастие? Им? Им всем? Миру не нужны герои, герои все равно рано или поздно умрут или встанут на сторону победителя. Миру не нужны злодеи, человек сам по своей натуре  всегда был диким зверем, просто достаточно поместить всех в те или иные условия, подтолкнуть к черте. Да, у кого-то совесть просыпалась раньше, у кого-то позже, но в решающий момент она, паразитка, отключится и человек сделает все, лишь бы спасти свою шкуру. Этой улице не нужны герои, им нужно просто избавиться от соседки-Гордыни, которая от скуки выпускала свои сети сегодня для безмолвной демонстрации силы.
- Не станут, - выдохнула она в чашку, держа ту обеими руками у лица, - Они не умеют быть менее агрессивными. Такова людская натура.
Такова сущность всех существ на земле и в мире в целом. Они все, все до единого имели пороки и были подвержены грехам. Да, попадались люди хорошие, добрые по натуре, как Скотт, например. А попадались такие, что даже Гордыня удивлялась, как такого человека еще не убили за то, что он такая скотина? За то, что столько зла он делает окружающим?
Она округлила глаза, слушая его, забыв поставить чашку на стол. Гордыня взбесилась внутри, готова была рвать и метать, выйти прямо сейчас и показать, чего она стоит, спросить, что значит "не соваться"? Высказать за такое в отношении женщин и героизма.
Однако, сама Хоуп лишь рассмеялась, опуская наконец несчастную чашку на стол и опуская голову.
- Не женское, значит. Попахивает сексизмом, - она подняла глаза, продолжая смеяться, - Окей. Сидеть, не соваться, управлять компанией. Могу отдать тебе свой костюм, он пылится без дела, я - не герой. Но если из женщин не получаются герои, так почему моя мать погибла? Почему Черная Вдова входит в команду Мстителей? Почему все так любят Капитана Марвел? Или просто они - не на своем месте? Ладно, - она откинулась на спинку стула, - Может им дорога в суперзлодеи? А что. Женщины хитры, изворотливы, мигом скрутят мир в бараний рог. Уничтожать щелчком пальцев кучу людей, а заодно и всех героев. Из-за женщин начинались войны, где мужчины убивали друг друга сотнями и тысячами.
И еще начнутся. Даркхолд уже у Морганы. Ванда - рядом с Морганой. Все ее жрицы - женщины. Половина Грехов - женщины. Выходит, в словах Лэнга была правда: женщинам не надо быть героями, у них другое призвание. Что-то там про инь и янь.
- Мой отец говорил не об этом, - она вздохнула, - Он имел в виду не всех. Он пытался защитить меня, только и всего. Чуть больше... Нет, сильно больше, чем полгода назад он изменил свое мнение, призывал меня пользоваться костюмом. Я чуть не вошла в состав Мстителей, рекомендации Тони, приглашение Кэпа, спарринг с Зимним Солдатом, - А потом меня нашла Гордыня. И все повернулось на сто восемьдесят градусов, - Но ты прав. Мое место не там. Не хочется сдохнуть в очередном замесе.
Грех почесывал носительницу, подзуживая высказаться, что, в прочем, ей плевать, кто погибнет, если начнется неразбериха, и что вот такие стычки людей - ерунда по сравнению с тем, что они все вместе могут натворить. Но Хоуп промолчала, где-то от себя добавив, что не на всех ей плевать, совершенно. На Тони не плевать, как бы не разводила их жизнь и чтобы он не думал сейчас. На Скотта не плевать тоже. Потому что... Потому что. Собственно и Мстители ей лично дурного не сделали ничего. Но в целом весь мир мог сдохнуть. По большому счету.