***
Что я имею на третий день пути?
Не много. Я знаю, что Логан не любит, когда трогают радио. Там может играть любая чушь, но даже не пробуй его переключить, хмурится, рычит. Я знаю, что он не любит говорить. О себе - тем более. О прошлом - вообще не вспоминает, иногда просто поджимает губы и говорит "Я не помню". Но я смогла понять, что он имел отношение к армии, и жетон на шее тому подтверждение. Почему-то на нем написано "Росомаха", он сам не говорит почему, опять все повторяет, что "Я не знаю" и "Я не помню". Может амнезия? Ударили по голове и привет. Хотя, я видела, как заживают его раны, что же могло на столько сильно треснуть его, чтобы он все позабыл. Или он такой старый? Опять скажет, что не знает, я уже поняла эту систему. А еще я знаю, что он - мутант. И его это, кажется, совсем не волнует.
Или он просто сам не знает, что должно его волновать? Он странный. Странный и грустный. нет, не грустный, это суровость, как я могла ошибиться, конечно!

***
Они ехали уже несколько дней. Четкого плана не было, хотя может просто Анна не знала о его существовании, дороги вели куда-то, она лишь иногда бросала скучающий взгляд на указатели. Вот они проехали один городок, вот другой. Тут население пять тысяч, тут - четыре. Тут Логан хмыкал и говорил что-то про то, что знает не плохой бар как раз на том конце города. Он не предлагает в него зайти, он точно туда пойдет, а увяжется ли за ним следом Шельма - это ее личные проблемы, ей решать: сидеть и ждать в машине, как собачонке, или промочиь горло, хоть это и звучит не по годам для юной девчонки?
А в баре наверняка будут кидать сальные взгляды на девицу, по уши укутанную в одежду. Не похожа она на местных жительниц, посещающих такие места. Слишком светлая и нежная кожа, слишком молодые глаза, не покрытые россыпью морщинок. У нее нет пропитых мешков под глазами, нет размазанной дешевой розовой помады и сальных волос. Она не похожа на пивную русалку или дешевую шлюху. Она не похожа на мужекоподобную барменшу, которая скорее всего была хозяйкой этого прокуренного местечка. Местные алкаши и заезжие байкеры скорее всего спорсят одно из двух: зачем бородатый мужик притащил в такое местечко дочь, или а не слишком ли молода девица для такого мужика? И скорее свего за такие вопросы лишится зубов. По крайней мере - вчера вот так и было. зубную крошку в пополам с кровью несчастный собирал долго, выл, пытался убежать, но бармен вызвал скорую, которая приехала и утащила свежеиспеченного калеку. Конечно, ни полиция, ни местные не стали связываться со странной парочкой путешественников. Те допили свое пиво, переночевали в мотеле при баре, и поехали дальше.
Куда - не понятно. Она не спрашивала, он не говорил. Она думала,что ему нужен попутчик, просто, чтобы не скучно было. А ей нужна была компания, за себя постоять южанка умела уже давно. Ей нужна была компания, в которой не станут тыкать пальцем и орать, что она - мерзкий мутант, выродок, урод. Словно Анна этого не знала? Словно не жила последние три года, как в аду? А два мерзких мутанта - уже компания, уже не так одиноко. И хотя ее персональный ад не так давно приорел нове краски, делающие его более ярким, все равно оставаться в компании самой себя и Кэрол, которая нет-нет, да просыпалась где-то, как голос шизофрении, не хотелось.

***
Он курит дешевые сигары и у него железные когти. Интересно, железные от природы? Он участвовал в войнах? По возрасту - наверняка Афганистан. А может и Вьетнам, если он не знает, сколько ему лет. Может спецвойска?

***
Сиденье максимально сдвинуто назад, он знает точно, что нельзя ее трогать, она знает точно - что не тронет, он, должно быть, поверил ей на слово, когда она сказала про поглощение сил. Мутанты. Поэтому южанка не стесняется: короткие шорты, длинные ноги вытянуты на торпеду, горячий ветер  в открытое окно формирует из распущенных волос птичье гнездо, пока она ногтями отстукивает ритм незатейливой ковбойской песенки, играющей из радио, по внешней стороне двери.
Всем нужна компания, даже самым закореленым одиночкам.

- Волшебное слово, - фыркнула девушка, откидывая голову на подголовник и демонстративно улыбнулась. Он не скажет. За три дня она уже поняла: дождаться вежливости от этого ворчуна - что дождаться снега летом в Сахаре. Бесполезно и смахивает на какие-то мифы и сказки. Всегда ли он был таким? И действительно ли он такой? Вдруг притворялся? Анна ничего не знала, почти ничего, кроме того факта, конечно, что слово "Пожалуйста" она не услышит. В прочем, ее это не коробило, даже веселило, да. Он всегда хмур, всегда серьезен, всегда капельку печален. И он не против ее компании, вот что самое удивительное. Не против и видно, что ни собирался испытывать удачу, пытаться прикоснуться к ней или хуже того - пытаться приставать. Южанка это ценила особенно высоко, друзей у нее было, пусть хоть кто-то будет условно рядом.
Она шумно выдохнула, демонстративно стаскивая загорелые ноги вниз и так же демонстративно медленно перегнулась назад, к сиденью, под которым на полу стояло это самое пиво. В такую жару хотелось ледяной воды, желательно действительно со льдом. И лимончиком. Хотелось освежиться, а не хлестать эту теплую дрянь из банки. Но она все равно ее протянула Логану, укладывая ноги обратно и покачивая голыми пальцами в такт музыке. Кантри песенки сменились обычной попсой с синтезатором, поющей про любовь до гроба в пополам с тем, что кто-то кого-то все-таки до гроба не долюбил.
- Пожалуйста. Волшебное слово было "пожалуйста".
Анна растопырила пальцы навстречу горячему ветру, сопровождающему синий форд с белой полосой, рычащий старым движком на дороги Оклахомы.
Куда они вообще едут? Вроде как по направлению к Нью-Йорку.
А зачем? Что их там ждет?
- Окма, - протягивает Шельма, поправляя на носу солнечные очки-"авиаторы" цвета коньяка с потертыми дужками, - Окма... Ок. Ты бывал в Окме, Логан? - Она повернула голову, ловя непослушный вьющийся локон и накручивая его на палец, - Бывал? Откуда ты?
Может и не ответит, буркнет что-нибудь. Огрызнется. Скривится. Скажет, что не помнит. Или что это не важно. Или что это не ее дело. А она будет продолжать подкидывать ему вопросов, улыбаться и ждать ответов. Не будет же он всю дорогу молча терпеть ее компанию?
В салоне пахло горячим пивом, отвратительно, тошнотворно. Солод и спирт, в нем нет ничего, что могло бы хоть немного сделать обонятельным органам приятно. А запах пива смешивается с запахом сигары, вот закрой глаза и ты в баре. В любом. В любом баре любого маленького городка любой Оклахомы, которая встретится им по дороге. Дым и дешевая выпивка, скверный молчаливый характер, который внутри, наверняка, окажется чисто напускным. Что так держало Логана закрытым, почему он почти не поддерживал разговоры?

Они приехали ближе к десяти вечера. Небо начинало переходить от темно-серого в насыщенно-синий, звезды были видны так, словно она оказалась дома. Словно ей лет десять и она валятся во дворе дома, прямо в густой высокой траве, пока тетка ее ищет и готовится ругать. А звезды мерцают, мерцают, рассказывают ей о том, как здорово все будет у нее и вокруг. Как она станет взрослой. Как уедет далеко-далеко! И вот она почти взрослая, уехала не так далеко, вернее сказать - приближалась к границам родного штата со скоростью в семьдесят-восемьдесят миль в час. Разве что, они мимо проедут, да, скорее всего пролетят, оставив по правому борту указатели на Миссисипи. Счастливой не стала, зато научилась отнимать у людей силы, воспоминания, жизни. Научилась не жалеть о содеянном. Научилась приструнять все попытки внимания к ней взглядом и жестом, а если кто-то не хотел понимать, то и делом. Она стала взрослой, стала никому не нужна в этом мире. Пока не встретила человека, который согласился ехать с ней рядом, узнав, что она - мутант.
Бар при мотеле оказался самым обычным. Темным. Прокуренным. Воняющим пивом и мочой. Пропитанный запахом пота и дороги. Им выделили номер на втором этаже, две кровати, ванная с душем, старый телек без спутника, чисто с антенной, никакого кондиционера, медленный вентилятор под потолком разгонял пыль по комнате.
А ей было все равно. Надо было уметь радоваться и мелочам. И даже нескольким фразам, брошенным в машине. Это же уже был настоящий диалог. Победа, достижение, такими темпами к Нью-Йорку они разговорятся даже.
- Ванна свободна, - она вышла, досушивая волосы полотенцем, - там только паук огромный в углу сидит, я его трогать не стала. Боюсь, - Шельма пожала плечами, скидывая полотенце на спинку стула, оставалось достать чистую футболку из рюкзака и пару длинных перчаток, которые она таскает с собой повсюду. В баре не объяснить случайным прохожим, что трогать молоденькую южанку с белой челкой не стоило. - Я пока в бар, что тебе заказать? Ну. хотя бы примерно, сомневаюсь,ч то тут что-то готовят под заказ.
Перчатки были натянуты, а через несколько минут она уже сидела за столиком в углу, дожидаясь и официанта и Логана. Сидела, подергивая палец на перчатки, грустно глядя на него, на затяжку на ладошке, гадая, когда же все пройдет, когда можно снова стать нормальной? Или хотя бы когда она перестанет крошить в руках кружки, чуть не рассчитав силу, примененную к поверхности стекла.
И гадая, куда подевался Росомаха и не заснул ли он с дороги в ванной? Было б не очень круто пытаться достучаться через дверь до него.

Третий день подходил к концу, а она так ничего и не знала. Разве что, кроме того, что может быть Логан бывал в Окме. А может и не бывал, он мало разговаривал с ней, складывалось впечатление, что он и не рад вовсе ее навязчивой компании. Да только вот... Идти дальше у нее не было сил одной, только что сбежав, по сути, из-под опеки названной матушки-террористки, она осталась в этом мире совсем одна. И мир отторгал южанку, наградив ее таким проклятьем, как мутация, думая, вероятно, что она наложит на себя руки от беспомощности. Но, не тут то было, умереть она успеет всегда, а вот показать окружающим, что она еще поживет - вот, что нужно было сделать. Но это все потом, сейчас хотелось есть и вытянуть ноги на горизонтальной поверхности. Может быть после ужина он хоть что-то из себя еще выдавит? Хоть пару предложений, было жутко любопытно,что скрывается под хмурыми бровями, под ужасно немодными бакенбардами, за грустными синими глазами. Что там внутри у этого человека, почему он не прогоняет ее на все четыре стороны?
У него вместо крови должно быть пиво. Он бывал в Окме, скорее всего, иначе, как так можно было быстро найти это заведение? Не учуял же? До дома полтысячи миль, может к черту все и вернуться? Меня не было всего-то ничего, наверняка тетя никуда не уехала. Хотя, если она уехала - так будет даже легче. Нет, не будет, стоп. Они все всё поняли, они видели, что я сделала, туда нельзя. Детка, сильнее надо становиться, тебе семнадцать, ты уже не ребенок.
Она уперлась локтями в стол и опустила подбородок на ладошки, машинально надула губки и взглядом провожала туда-сюда шныряющих официантов. Они были расторопны на первый взгляд, а на деле оказалось, что то и дело что-то куда-то переносили и с кем-то общались. Заказы выполнять тут было не в моде, скорее всего. Или так: не в моде обслуживать незнакомцев.

Они подошли с двух сторон. Еще бы, молодая девчонка в коротких шортах и в перчатках выше локтя привлечет внимание любого, если появится в грязном дешевом баре захолустного городка. К тому ж, что-что, а с внешностью недотроги природа сыграла злую шутку, девчонке не требовалось даже красится. И потом, какой макияж, когда вокруг жара, пыль дороги, старый "Форд" и запах теплого пива в пополам с дымом сигары. Наоборот - хотелось освежиться, смыть с себя весь день, пустой, как банка, вылизанная собакой и ржавеющая на обочине дороги. Такой же ненужный никому, кроме этих двоих, день. Но, тем не менее, этот день обещал красивое завершение. Или не сильно красивое, если эти два просоленных потом байкера не перестанут дышать кислым дешевым пивом в ее сторону, пытаясь познакомиться. Шельма пару раз демонстративно фыркнула, на третий раз схватила с поверхности стола распечатанное на старом принтере меню, но это только усилило интерес пьяных субъектов, которые уже двигали стулья к ее столику.
В полосатой головушке южанки пронеслось пару фраз из серии  "Если ты не явишься через минуту - нас упекут за решетку. Меня за членовредительство, тебя - за компанию". Но, к счастью, ее новый хмурый знакомый явился вовремя. Аккурат за пару мгновений до сломанных челюстей и выбитых зубов, ругани бармена, визга официантов и криков про мутантов. Иначе объяснить бы никто ничего не смог, каждый из подвыпивших тел был минимум раза в два больше Анны.
- Да, и картошки тоже, - хмыкает Шельма, складывая руки на груди и откидываясь на спинку стула. Задницу тянет на приключения, но срываться не хотелось. Им надо отдохнуть и ехать дальше, но червячок подтачивает изнутри и требует выхода эмоций, раз всю дорогу она просидела ровно на пятой точке.
Через секунду им принесли пару холодных бутылок и тарелки с едой, вероятно, официантка все-таки решила сделать жест от широты своей оклахомской души и выслужиться вовремя перед хмурым мужчиной.
Словно ей перепадет чего-то.
К слову говоря, а отчего ты не обращаешь внимания на все знаки, что подают тебе барышни? Логан, что с тобой? Они тебе так не интересны?
За пару секунд суматохи мужчины так и не отошли, переглянулись между собой, сделали пару пасов руками, словно молча что-то обговаривая между собой, но не отошли. Анна закинула ногу на ногу, отмахиваясь от них, как от назойливых мух, зная, что скорее всего это их только разозлит.
- Эй, папаша, - один из них быстренько понял, кто тут за столом главный, и принялся устранять ненужное звено между собой и бурной ночкой в стенах этого мотеля с молодой южанкой, - может в номере пивко допьешь? Мы тут заняты немного, нам бы с девчонкой поболтать наедине?
Анна хмыкнула, ничего не ответив, лишь мотнула головой, от чего из-за ушей выскочили белоснежные прядки. Два движения ей понадобилось бы, чтобы вырубить хама. Но любопытно было вывести на действия и эмоции самого Логана. Понять, что им движет, в какую сторону пойдет. Раскроет ли хоть каплю свой характер и добавит ли еще пунктов в личном дневнике в полосатой голове?

Что я еще знаю про Логана? Кто-нибудь когда-нибудь видел разъяренного кабана? Ну вот что бы глаза пеленой крови покрывались? Чтобы животное разрывало все на своем пути, не видя ни друзей, ни врагов? Мне кажется, что порой Логан и есть такой вот кабан. Несется вперед уже не первый раз на моих глазах за последние несколько дней. Страшно ли мне? Страшно, очень страшно, ужасно страшно, хоть я и понимаю, что ничем мне это не угрожает.
Что я еще знаю про Логана? Что я пока не видела, что б его совесть мучила его хоть немного. Даже сейчас, когда в целом понимаешь, что можно было бы все решить по-другому. В итоге ничерта я не знаю про Логана. А за пару-тройку дней этого сделать невозможно. Может быть со временем? Ну, если мы такими темпами все-таки сможем доехать... Куда он собирался? В Нью-Йорк? Ну, доедем до Нью-Йорка, сто лет там не была.

Она пока не могла уловить оттенки хмурости в синих глазах мутанта. Это он вот чем недоволен был? Тем, что вокруг нее вьются мужчины? Ну это логично, она молодая, стройная, яркая. Есть что показать, другое дело, что никому ничерта не обломится, но это совсем другая история, девушка просто запретила себе думать обо всем этом именно в таком ключе. Нет, не в ней проблема. Проблема в окружающих. Не нашелся еще такой принц, что б ее расколдовал. А этим болванам не светило вообще ничего даже в сказках.
Но этот оттенок хмурости, он вот что пытался им показать, недовольство чем? Или ему не нравился бургер? Или ему не нравилось пиво? Или обращение к себе "Папаша"? Или все вместе и он просто был перманентно недоволен? Шельма сохраняла спокойное лицо, но раз за разом дергалась внутреннее, пытаясь отгадать настроение своего нового знакомого и вынужденного попутчика в этой дороге в бесконечное никуда и в постоянное ни к чему.

Стулья летят в разные стороны, стол опрокидывается, бутылки разбиваются, уливая грязный пол дешевым вонючим пивом, чья-то нога втаптывает в полы бургер, подскальзываясь на соусе и мокрой начинке из салата и лука. Чья-то голова прикладывается о железный кулак Росомахи, чья-то челюсть получает с локтя южанки, встряхивая ее разум моментальным приливом ненужной информации, которую она тут же откидывает на задний план сознания, словно повторяя себе раз за разом свое имя, чтобы не заблудиться сейчас в личностях. Зубы с чьей-то другой челюсти летят рядом со сгустками крови из носа на стены. Рядом кричит официантка, словно криком она сможет что-то остановить. Рядом орут завсегдатаи, требуя прекратить балаган, иначе они вызовут полицию. Вполне разумное решение для данной ситуации, да вот только кровь бурлит в ушах, Анна понимает, что надо бы все прекратить, да только не хочется,будь ее воля - от бара бы щепок не осталось, но им надо переждать эту ночь тут и желательно обойтись без полиции...

Она сидит на кровати, сложив ноги по-турецки. Смотрит на Логана внимательно, рассматривая его лицо без зазрения совести или тени смущения. Какая разница, она уже смогла влезть в его голову, ей не надо смущаться ей не стоит опасаться чего-то неприличного,ей лишь стоит купить новую рубашку, потому что ее руки опасны для окружающих, да и для нее самой тоже опасны, она понимает это, особенно вот сейчас, когда голова трещит по швам, хоть канатом ее перетягивай - вот-вот развалится, как спелый арбуз от удара.
- Мне пришлось тебя вырубить и притащить сюда, - она пожимает плечами, выражая всем своим внешним видом равнодушие, - нам повезло. Очень повезло. Хозяйка оказалась мутантом, сказала, что мы можем остаться до утра, она не будет сдавать нас полиции. А эти двое кретинов в себя придут не скоро, говорить смогут еще позже, ты здорово им навешал.
Она вздыхает, хоть и не устала совершенно, ее организм и не такое мог выдержать, пределы Анна-Мари пока не нашла. Да и искала не тщательно, если уж откровенно говорить. Она вздыхает скорее от какой-то доли неудовлетворенности ситуацией.
- Логан, я... - она виновато улыбнулась, - Извини, это, наверное было было, но я должна была. Черт тебя знает, как тебя остановить в такой момент. Все в порядке? Ты не сердишься?

Что я еще знаю про Логана? Он не помнит, кто он, он не знает, кто он. Когти разрезают все, что попадает под руку, раны заживают невероятно быстро, ему близка Канада, он видит сны о войне. Сложно узнать что-то о человеке, который до конца не знает себя сам. В одном я могу быть уверена точно - нам по пути и ему можно доверять.

Если бы она боялась его, она бы не сидела рядом, не ждала бы, пока он очнется после ее прикосновения. Она бы дала деру и сейчас была бы очень, очень далеко, ее скорость позволяла ей летать довольно быстро, предел пока она не нашла, но Кэрол летала быстрее машин и поездов, возможно - быстрее самолетов, Анна не знала, но надеялась на это. И надеялась, что силы Мисс Марвел не покинут ее в самый неподходящий момент. Странно было только то, что остальные силы в ней не задерживались так долго. Она понимала, что когти уже не вылезут между ее аккуратных пальчиков, их уже просто нет, как появились в организме - так и ушли.
Поэтому она не боялась, она смогла побывать, хоть и не долго, в голове Росомахи, она видела там столько ярости, столько тишины и отчаяния местами, столько потерянных кусочков памяти, что не боялась - хотела протянуть руку помощи, хотела сесть поближе и улыбнуться. Он не причинил бы ей боли, хоть и в ярости напоминал монстра из фильмов ужасов, которые она с соседскими детьми смотрела в детстве по ящику, если тетка не запрещала и не ругалась на все лады. Она не боялась, она чувствовала, что не только у нее жизнь летит под откос, потому что она мутант и у нее миллион проблем и ни одной возможности их побороть раз и навсегда. Но лететь вдвоем в любую задницу всегда приятнее.

А летели они на стареньком "Форде", синем с белой полосой, с пыльными колесами и порогами, с салоном, что провонял табаком и пивом. С открытыми окнами, в которое лилось летнее оранжевое солнце. С откинутыми спинками, с одной откинутой спинкой - с ее. С ногами, высунутыми в окно или сложенными на панель над бардачком. С ногами, сложенными на панель над бардачком под суровым взглядом синих уставших глаз. Он мог ворчать сколько угодно, хмуриться, демонстрируя морщинку между бровями, но Шельма знала - он ее не тронет. Он агрессивный, он жесткий, он - воин, солдат, убийца. Но он не психопат, он просто уставший мутант. А она может сделать так, что он улыбнется, отвлечется, поворчит в сторону ее вытянутых ног. Но хотя бы не будет пялится в дорогу отсутствующим взглядом, потягивая дешевое теплое пиво.

- Нет, не жалею. Меня нигде не ждут, о чем мне жалеть?- Она пожала плечами, прожевывая бургер. Так себе обед, но она не привыкла жаловаться, она принимала то, что судьба ей подкидывала. Судьба и так ее не любила и не жаловала подарками, не присылала к ней хороших людей, не позволяла ей приближаться к ним самой. Так что бургер был не так уж и плох в масштабах вселенной. - А ты, Логан? Ты не жалеешь, что таскаешь за собой меня? - Шельма улыбнулась, наморщив нос и продолжая жевать, - У тебя есть план, куда мы едем? Где ты хочешь оказаться?
Ей было плевать, куда они двигались, лишь бы не сталкиваться с реальностью, лишь бы не видеть людей, которых нельзя трогать, которые ненавидели ее, просто от того, что она была мутантом. Домой ей было нельзя, дома ее не хотели видеть, да и сама южанка не хотела возвращаться туда, откуда бежала так быстро, как могла. Дома была тетя Кэрри. Дома лежал в коме Коди. Дома ее помнили, а по дороге в никуда ее не знали, на нее смотрели, как на нормальную. В них видели, скорее всего, отца с дочерью. Может быть поэтому она и не хотела отходить далеко от этого странного мутанта? Может потому, что в его компании она ощущала себя обычной девчонкой?

Может он поедет в Канаду? Не была в Канаде, говорят, что там красиво.
Анна видела по телевизору Ниагарский водопад, видела документальные фильмы про канадские леса. Видела, как по дорогам стоят домики и в них индейцы продают свои побрякушки. Она хотела их увидеть, потрогать, может даже украсить запястье в перчатке какой-нибудь фенечкой.
А может они поедут в Нью-Йорк? Она бы приземлилась на макушку красотки Свободы, выпить баночку газировки, болтая ногами над крошечными туристами. Если, конечно, силы Кэрол ее не покинут.

"Может быть Нью-Йорк" для юной южанки звучит, как музыка. "Может быть" вселяет надежду, заставляет глаза загореться. Она полюбила этот город уже давно, еще когда Рейвен привезла ее туда впервые. Пусть воспоминания с ним связаны не самые приятные, пусть возвращение туда будет похоже на возвращение блудного сына, или возвращение на место преступления, может даже чуть хуже - возвращение на могилу своей жертвы, но это все меркнет и кажется не таким уж важным, ведь теперь у нее есть из-за чего быть храброй. Хотя бы из-за того, чтобы не казаться трусишкой рядом с суровым Логаном. Дотянуться до него морально, ведь... Ведь в мире есть люди, которые смогут ее понять, ее проблему, ее страхи. Ей хотелось, чтобы ее новый знакомый оказался именно из этих людей, людей, которые не отворачиваются. Которые не сбегают, понимая, на сколько сложно бывает.
От его "может быть" у нее загорелись глаза, распахнулись сильнее обычного. Не хотелось верить в то, что это "может быть" не сбудется или уведет куда-нибудь в Альберту в итоге. Конечно, по большей части ей было плевать, куда ехать и где останавливаться, но рано или поздно захочется сменить мотель на что-то более... Постоянное. Надоест же. Но пока этого не случилось и жажда двигаться вперед не уступила старушечьему чувству усталости, она резко прекратила жевать и обернулась на открытую дверь, в которую врывались звуки музыки и праздника.
- Чего? - Переспросила она, - Ярмака же. Ну, Логан, не будь букой, давай посмотрим? Пыльная дорога никуда не денется, мотель и пиво тоже, пожалуйста? - Анна несколько раз картинно прохлопала ресничками и схватила его за ладошку, - Где мы их еще увидим, а?

Яркие огни и музыка завораживали. Казалось, это что-то было на столько далекое, из глубокого детства, когда она, будучи совсем маленькой, уговорила своего воскресного папу сводить ее в такое место. Передвижные парки, животные, клоуны всех мастей, музыка из фильмов ужаса, гадалки, акробаты, тиры и яблоки в карамели, карманники и пьяные гуляки. Один плюс уравновешивал один минус. Шельма шла, открыв рот, огибая толпу, каждый раз стараясь не влететь ни в кого открытыми плечами. Можно было бы накинуть рубашку, да, Логан уже  не раз ворчал на эту тему... Но жарко было. Очень жарко. максимум, который она могла себе позволить и не умереть от жары - это высокие перчатки. Кажется, теперь это будет не максимум, который она может себе позволить, а необходимый минимум. Но пока об этом лучше не задумываться, судьба предлагает поглазеть на всю эту мишуру и Шельма с удовольствием принимает это предложение. А почему бы и нет? Отказываться от веселья - такая глупость. Отказываться от той вкуснятины,что эти мошенники тут впаривают - такая же глупость. Поддразнить Логана - собственно, тоже глупость, но она упорно продолжает этим заниматься. Предложить ему забрать с собой бургер, попробовать затащить на карусель, утянуть к вольеру со слонами, кричать, не слыша из-за музыки собственных слов. Ей это нравилось, шумно, весело, беззаботно, так и тянуло остаться, наверняка в подобных местах не чураются мутантов.

Ради нее еще никто не выигрывал призов. Это трогало до глубины души, заставляло подступающие слезы щипать нос, но южанка упорно их игнорировала. Ей было приятно, щенячьими глазами она смотрела на полку с медведями, куда кивнул Логан. Как он вообще умудрился что-то сбить из этой пневматики? У нее ж наверняка был напрочь сбит прицел, да и выхлоп слабенький, чтоб никого не ранить... Уж в чем-чем, а в оружии ей пришлось научиться худо-бедно разбираться за последние пару лет. Она этого не просила. Но и ее особо никто не спрашивал. Но оружие оружие, а она смело ткнула пальчиком во второго с краю медведя, в того, у которого когти длиннее, а заполучив игрушку и зажав лапку зверька в пальцах, она смело и крепко обняла мужчину, прошептав:
- Спасибо, он прелестный.
Вечер вообще выдался на удивление прелестным. Анне не хотелось уходить, да их никто и не гнал до самого закрытия, когда уже артисты и продавцы уходили отдыхать. Она не знала, сколько еще не увидит такой ярмарки и увидит ли вообще. Она не хотела этого знать, сжимая в руках плюшевого медведя ручной работы из тира. Она не знала, куда дальше, что будет после Оклахомы? Куда приведет их дорога? Что они встретят по пути? Старый ботинок на обочине или новых друзей? Хотя, судя по Логану, друзей они не встретят. А ей хватает его компании. Молчаливого, угрюмого, но совершенно не страшного взгляда  синих глаз, эти недовольные животные порыкивания в сторону ее закинутых на окно ног, этот запах сигар и пива, этот безмолвный разговор в пути. Ей хватало, поговорить она и сама может. Однако, вот помолчать можно не со всеми, не чувствую себя неудобно и неуютно.

Утро встретило их слишком быстро, но утром было удобнее выезжать. Дорога была пуста, а кофе до отвращения крепок. После него ужасно хотелось воды, а еще лучше - закутать плечи в рубашку, прикрыть окно и откинуться на сиденье, подремать чуть-чуть, пока солнце только встает.
- Пять утра? - Зевнула Шельма, садясь в машину, - Как так можно, я же легла в час...
Она ворчала беззлобно, дула губки, показывая свое недовольство, но все равно послушно пристегивала ремень безопасности и ежилась в рассветных лучах в холодной машине.
- Куда дальше?