Сан-Франциско. Один из крупнейших городов мира. Здесь сконцентрированы переплетения сотен тысяч человеческих судеб, начертаных незримым пером на ментальной карте вселенной. Развитая структура города, позволяющая обеспечивать себя не только типичным экономическим строением и нагромождением компаний и франшиз, но и легендарным уровнем культуры, привлекающей туристов, влекомых современными реалиями образца идеального места для проживания.
     Но все это лишь обложка, фальшивая кожа. Для тех, кто прошел Ад.
     Темный переулок одного из квартала на самых окраинах города. Свет сюда проникает не так хорошо даже днем. Место, где собираются бездомные, торговцы крэком, а так же люди, имеющие неудовлетворительный социальный статус. Грязь и мусор. Негативная атмосфера. Такие места эмпаты стараются обходить, не потому что здесь можно внезапно выхватить клинок в печенку, а потому что энергетика здесь просто отвратительная. Тошнотворная.
     Вечерело. Солнце уже давным-давно спряталось за громадинами далеких небоскребов. Высотки, подобно эпическим колоссам, эгоистично застилали собой природное светило, пряча его от местных домишек, убогих и словно отрешенных от общей картины города. На улице уже начинают загораться фонари. Тусклый свет позволял не заблудиться прохожим, но в целом он представлял собой легкое освещение, которое со стороны могло показаться немного жутковатым.
     В воздухе начали появляться рыжие искры, словно невидимая болгарка терзала своими зубцами ржавый металлический лист. Такой же незримый. И лишь искры неумолимо вырывались в реальность, демонстрируя собственную колеблющуюся сущность мгновенного бытия. Искр становилось все больше. Они были уже крупнее. Примерно в метре над потрескавшимся асфальтом искры уже преобразовывали узор тернистого круга. Живого и громкого. Круг расширялся и вскоре между появляющимися искрами начали пробираться молниеносные разряды электричества. Желтые и алые нити тока нагромождались и превращались в настоящий портал. Между миром живых и Адом.
     Резкий запах серы и пламени. Густой "грязный" дым вывалился наружу вместе с искрами. Такими же рыжеватыми, но уже имеющими иную природу нежели те искры, которые составляли собой терновник портала. Вблизи этой аномалии даже можно было услышать скрежет металла и крики людей. Сонмы страдальческих стонов и плачей. Именно под эту музыку истинной агонии и страданий из портала вырвался всадник. Призрачный гонщик.
     Адский рев инфернального мотора, черный дым, затмевающий тот серый дымок воздуха Тартара, горящая резина, вонючая, шипящая, но несгораемая. Скелет, одетый в черную кожу брутального обличья типичного крутого парня 80-х восседал на мотоцикле. Выехав из расширяющегося портала на заднем колесе, гонщик рассмеялся демоническим смехом, характеризующим триумф нервного ожидания и сомнительного терпения.
     Портал захлопнулся спустя пару секунд после того как Призрачный Гонщик вновь проник на Землю. Он тут же проехал "на дыбах" пару кварталов, словно наслаждаясь возможностью ехать по этим дорогам, которые слегка проминались под ним. Искры из под колес врезались в асфальт невольно коцая его. За всадником оставался огненный след, а воздух, гонимый дьявольским мотоциклом, сталкивался с ширмами и мусорками, заставляя их разлетаться в стороны, загораясь и рушась. Стекла трескались и бились, вывески воспламенялись и падали. Стены так же были атакованы искрами из преисподней, оставляя небольшие огоньки, задорно щурившиеся, найдя своей место для плавного обретения покоя.
     Гонщик проехал еще несколько кварталов и вскоре резко остановился. Заднюю часть мотоцикла неудержимо занесло, но всадник вдавил руль так, что переднее колесо оставалось недвижимым. Мотоцикл развернулся, остановившись и вспыхнув очередным, более свежим залпом пламени. Наклонив транспорт, Призрачный Гонщик выставил ногу, шагнув плотным каблуком на землю. Спустившись со своего скакуна, он так и оставил его немного наклоненным, поддерживаемым эфирным демоническим пламенем. Всадник прошагал несколько метров, чувствуя нечто, что отличалось от всего того беззакония, что творилось по всему городу.
     Именно сейчас его интересовало не активное действие преступников, а лишь присутствие чего-то, что он еще не до конца осознавал. Предчувствие подсказывало, что это нечто именно то, что имело отношение к его внезапному падению в Ад.