• Время действия:немногим позже событий после смерти Циклопа
• Место действия: Лиллехаммер, Норвегия
• Участники: Тор Одинсон, Локи Лауфейсон
• Завязка:Пока Мстители отправились наводить порядок в мире, Тор, наблюдая за ними, не мог не учуять что-то, кроющееся за всем этим беспорядком. Или, точнее, кого-то. Уж слишком был знаком ему и росчерк кистью, и стиль художника, картину оную рисовавшего. И поэтому он отправляется на поиски этого художника, чей след приводит его в тихую деревеньку Лиллехаммер в Норвегии. Где находился тот единственный, кто в Девяти Мирах способен заставить самого Тора, Бога Грома и Молний, Защитника Мидгарда и Девяти Миров, быть неуверенным в своей победе.
Локи. Локи Лауфейсон, Принц Лжи, обмана, бог Огня и сводный брат Тора, единственный, кто мог найти слабое место Одинсона, и единственный, кого громовержец всегда прощал, несмотря ни на что.
Но повторится ли эта традиция и на сей раз?
• Дополнительно: Данный сюжет косвенно связан с тремя сюжетами Мстителей.
Какими бывают братские узы
Сообщений 1 страница 11 из 11
Поделиться131-07-2014 23:14
Поделиться201-08-2014 02:08
Сколько всего произошло в Мидгарде за последнее время... Убийство одного из первых учеников Чарльза Ксавье, потом сообщение Наташи о возрастающей активности давних врагов Капитана, атаки на военные базы, да и еще этот поднявшийся уровень преступности... Такое ощущение, будто мир начал медленно, но уверено сходить с ума. И никому неизвестно, что надо предпринять по этому поводу.
Примерно таковыми были мысли Тора Одинсона, парящего в космосе, и наблюдающего за Землей. Концентрируясь, он напряг свои чувства до немыслимых человеку пределов, и таким образом мог наблюдать и слышать почти все, что происходило в Мидгарде. О, во скольких местах он мог бы помочь! Но он должен, скрепя сердце, оставаться не у дел, дабы дать людям возможность самим решить проблемы ихнего мира. Вот когда возникнет крайняя нужда, лишь тогда он сможет вмешаться. Но не раньше, как бы ему этого ни хотелось.
- Во имя Одина, что же происходит с тобой, Мидгард? - тихо спросил Тор. - Гайя, мать моя, ответь же мне, что твой сын может сделать, дабы боль твою облегчить? Неужели эти дивные существа, что живут в твоих владениях, способны лишь на саморазрушение?...
И Гайя ответила. Нет, не словами, но эмоциями, чувствами всего живого на планете, как радостными, так и горестными. И Одинсон в одночасье испытал их, разом нахлынувших в сознание бога.
Если бы такое произошло с человеком, он, скорее всего, в лучшем случае, сошел бы с ума, либо же умер от неспособности принять чудовищно огромный поток информации. Причем смерть его была бы очень незавидной.
Гайя скорбела, и Громовержец разделил ее скорбь.
Но вдруг средь всего этого хаоса событий и эмоций Тор уловил еле заметную эссенцию. Сконцентрировавшись на ней, он начал видеть всю картину немного по-другому - она постепенно приобретала смысл, упорядоченность и... закономерность?
Нет. На такое способны лишь немногие во всех Девяти Мирах. И он догадывался, кто может сейчас стоять за всем этим.
Конечно, доказательств Одинсон никаких не имел. Но эта личность слишком много раз причиняла ему неудобства, боль, страдания и всякие другие "прелести". Конечно, хорошие поступки эта личность тоже для него делала, но не в пример меньше, чем плохие. И как бы он не хотел ошибиться, и списать эти чувства на свою паранойю, но все же он решил удостовериться лично.Хорошо, если эта личность и правда здесь ни при чем. А если же... нет, об этом Одинсон даже думать не хотел.
Да и вообще, он так давно не видел своего брата. И ему сразу же стало стыдно за то, что он вспомнил о нем лишь из-за подозрений в бесчинствах.
- Локи... - вырвалось из уст Тора. - Где же ты... ГДЕ ТЫ, БРАТ?!
Последние слова бога раскатом грома разошлись в космосе, возымев похожий эффект и на Земле. И вот сама природа указала Громовержцу на местонахождение его сводного брата. Часть облаков на планете сгустилась, и Громовержец уже знал, где находится Лофт.
- Жди меня, брат, скоро мы встретимся - с каким-то необъяснимым теплым чувством надежды и сомнений молвил Тор, и с немыслимой скоростью устремился к месту назначения.
Уже влетев в земную атмосферу, он увидел место, которое указали ему небеса.
- Лиллехаммер, брат? Что ж, неудивительно, учитывая твое специфическое чувство юмора. Особенно в этот день - усмехнулся Тор, и стремглав полетел в направлении небольшого городка, почти что деревни, находящейся в Норвегии. В ней сегодня как раз отмечали один из многочисленных языческих праздников, который был напрямую связан с Громовержцем. Днем недели связан.
Вот только он не хотел ввалиться туда как бог. Тогда смертные ему прохода не дадут, и он точно не встретится с Локи. Значит, надо сменить облик. Вот только магией он не владел так, как его брат, поэтому ему пришлось довольствоваться обычным магазином одежды в Бергене.
продавщица, молодая привлекательная девушка, чуть не обомлела при виде такого клиента. Но Тор долго не задерживался, выбрав себе синие джинсы, массивные темно-коричневые ботинки, серую футболку и красную рубашку в клеточку. У него вообще была довольно странная тяга к красному - то плащи, то вот рубашка ... Помнится, Локи постоянно подшучивал над ним на эту тему, про каких-то испанских быков вспоминая.
Закончив свои покупки на рюкзаке, в который Одинсон деловито запихал Мьёлльнир и асгардийское одеяние (благо, он брони сейчас не носил, а то ни одна сумка бы ее не вместила), Громовержец расплатился несколькими золотыми монетами с девушкой, которая, взирая на переодевавшегося Тора, уже была готова на абсолютно все по отношению к богу. Готовить еду, жениться, рожать детей и все в таком духе. А золота, что он ей дал, по меркам Мидгарда было достаточно, чтобы безбедно жить эдак два годика, не работая.
Но Одинсона сейчас волновала совсем другая встреча, нежели с очередной смертной. поэтом, учтиво раскланявшись, он вышел из магазина, устремился ввысь, и полетел в Лиллехаммер.
Прилетев, он быстро нашел нужное место, что было довольно легко, так как оно было единственным, где шел дождь, причем во всей Норвегии. Что озадачивало местных жителей, но также и радовало - дескать, сам Тор-Громовержец с нами. Эх, знали бы они, насколько близки к правде...
Усмехнувшись, Одинсон незаметно приземлился позади таверны, в которой, судя по всему, находился его брат. Слегка приведя себя в порядок после полета (земная одежда оказалась не слишком для оного приспособленной), он направился ко входу. помедлив перед дверями чуток, он распахнул двери заведения, вошел, и почти сразу же увидел знакомую черную копну волос.
- Локи. Вот ты где, брат мой - улыбнувшись, тихо проговорил про себя Тор, и направился к столику в углу заведения, подав знак барменше. чтобы поднесла эля, и побольше.
Поделиться310-08-2014 08:49
Он предчувствовал такое положение дел. Ему всегда удавалось оказываться впереди на несколько весомых шагов – то ли это судьба так любила и лелеяла его, то ли всему виной тонкость его интуиции, которая оказывалась настолько точна, что ошибаться ему приходилось довольно редко. Локи всегда обладал невероятной проницательностью, но далеко не та возможная угроза, что сейчас стремительно приближалась к одной из маленьких деревушек Норвегии, предвещая визит того, кого он всем сердцем презирал, стала причиной его местонахождения именно здесь.
Лиллехаммер. Он всегда был так прекрасен в это время года. Зеленые и идеально подстриженные лужайки, над которыми возвышаются снежные вершины гор, теплая погода и горожане, чья вера в последние годы вновь начала так тяготить к Асатре, постоянство континентального климата в целом, это вносило в его душу… чувство некоторого успокоения и равновесия. То, что он испытывал, ведя полностью отшельнический образ жизни во льдах Йотунхейма. Все это хорошо способствовало его дальнейшим размышлениям на тему своих последующих действий как на Мидгарде, так и в Асгарде, план которых уже был составлен и хранился в самом укромном местечке – в разуме трикстера. Но он не спешил, он совсем не был готов торопиться на этот раз, ведь теперь все должно было пройти особенно четко. Если не сказать – идеально. Но все это требовало времени, а тот факт, что его названный брат, которого Локи считал одним из не достойнейших, все эти долгие годы так оберегал человеческие земли и людские жизни, усложняло задачу, но это только прибавляло азарта в душу Лофта. Он всегда любил сложные задачи и практически всегда находил в них самые наивыигрышные позиции. Но если раньше он не был готов к своей победе, то теперь Локи готов был насытиться ею сполна.
Ему не нужно было придумывать что-то, чтобы отвлечь от главного как сына Одина, так и его соратников – Мстителей, хранителей порядка на Земле. Достаточно было приложить свою длань по разным направлениям, войдя в мнимое сотрудничество с несколькими организациями. Поднять уровень преступности, дав и силы, и уверенность даже самым жалким ячейкам криминального общества, модифицировать вирус, способный взбесить все те приборы, что здесь называют словом «техника», предложить свои скромные услуги организации «Гидра»… Это было даже слишком легко, в то время, как сам трикстер занялся поиском тех, чьими руками он продолжит исполнение своих желаний. И первым таким учеником, слугой и его тенью стал его собственный сын. Фенрису было поручено найти и выследить сердца, в которых можно было посеять зерна сомнений и обратить их в свою веру. Именно в вере, ведь послушники стоять на порядок больше, чем союзники, от который проку слишком мало, чтобы состоять с ними в тесном и постоянном сотрудничестве. Локи нужны были те, кто готов был ослепнуть для всего мира ради него. Или ради того, что волшебник мог им предложить.
Всеобщее веселье, происходящее в таверне его никоим образом не интересовало. Облаченный в легкие одежды, он выделялся среди толпы празднующих, в чьих нарядах пестрили красные атрибуты, своим темно-зеленым поясом и легкой кожаной курткой. Это был не его день, как и тысячи других, проходящих здесь, на землях Норвегии, где люд чтил скандинавскую мифологию. Безусловно, это кололо самолюбие бога Обмана и Зла, но теперь это принималось и переносилось им легче, чем было ранее. Лофт знал, что сейчас для него главное – проявлять терпение, нежели поддаваться детским обидам, что затаились внутри его темной души. Вы спросите – что же тогда он делает здесь, в местной таверне, вместо того, чтобы заниматься исполнением своих страстных грёз? – он ждал. А, заодно, пополнял свои запасы яблок и аквавита, пережидая дождь, начавшийся так внезапно для одних и вполне ожидаемо для него.
Он спиной почувствовал то, как дверь отворилась и порог кабака переступила тяжелая нога Тора. Но это появление не удостоилось ни одной эмоции на лице Локи, поблагодарившего хозяина заведения за приобретенные бутылки и фруктовые плоды, бережно убирая их в сумку, свисающую с его тонкого плеча. Обернувшись, трикстер встретился взглядом со своим братом, пускай это было всего-навсего звание, данное ему приемными родителями Лофта, и миролюбиво двинулся в его сторону. Обогнув шумную и хмельную компанию, Лофт остановился возле стола, с иронией в зеленых глазах оглядывая облачение Одинсона:
- Что ты здесь делаешь, Тор? Разве мало на этой грешной земле дел, что отрок Одина решил заглянуть туда, где я обрел покой и нашел умиротворение? – он говорил тихо, но даже несмотря на это, его голос все еще мог напомнить громовержцу привычные нотки торжества и сарказма. Но только лишь по памяти и по привычке, ведь сейчас Лофт излучал само радушие, балансирующее на грани равнодушия.
Отредактировано Loki (19-08-2014 21:20)
Поделиться411-08-2014 06:23
Конечно, другого он и не ожидал. Ну вот хоть раз бы Локи его поприветствовал, как в детстве - искренно, а не с притворством... Но выбирать сейчас не приходилось. Хорошо, что вообще не проигнорировал или же послал куда.
- Здравствуй, брат мой - произнес Бог Грома, искренне и добродушно улыбаясь. В отличие от своего брата, он был способен на такое. - О, как же видеть тебя рад я!
С этими словами он сжал Локи в объятиях, особо не сдерживаясь. Чай, не смертный, выдержит. Поставив его на место, он спросил:
- Где пропадал ты, Лофт? И сколько пакостей уже успел наделать? Ну же, выпьем, да побеседуем с тобой, ведь видит Гром, что крайне редко сие бывает - улыбнувшись, он жестом пригласил Трикстера за стол, подозвав официантку, и сказал:
- Ему - вашего лучшего вина! И сока какого-нибудь диковинного, но это для начала. А позже - пусть все, что не выберет, вы принесете, я же оплачу.
Конечно, он знал, что подобным поведением он может довести Локи до белого каления. Вот только сколько раз Трикстер выводил Громовержца из себя? Тор явно хотел хоть немного отыграться на своем сводном брате, пускай и поведение его было донельзя искренним. О, как бы он хотел вернуть то беззаботное время детства...
Получив свой заказ - пять литров грога с здоровой тарелкой бараньих ребрышек, Тор отсалютовал бокалом Локи, и произнес:
- Ну что ж, за встречу... Лодур. А также за семью, братские узы, любовь и верность, все вещи, в которые не веришь ты и чепухой считаешь. Так выпьем же за чепуху, что брат твой старший здесь несет! - с этими словами Тор опустошил свой первый литровый бокал.
Посмотрев на брата, Тор испытал гадкое чувство - ведь он сюда пришел из-за подозрений, а не потому, что видеть своего родственника хотел. То есть подозрения были на первом месте. Да кто же он после такого?!
Выкинув все плохие мысли из головы (ну, не выкинув, а запихнув подальше), Одинсон все же решил просто насладиться беседой. Кто знает, когда они смогут так увидеться в следующий раз?
- Поведай мне, брат, что нового случилось в жизни твоей за последнее-то время? - спросил Тор у Локи. После чего, грустно улыбнувшись, добавил: - Хочешь - соври, но хоть красиво.
Вряд ли Лофт представлял, что чувствовал к нему Громовержец. А даже если знал, то, скорее всего, чихал на это. И пользовался моментами слабости своего старшего сводного брата, который неустанно раз за разом прощал ему все его выходки.
Тут люди, уже подвыпившие и оживленные всеобщим весельем, начали гурьбой танцевать в метрах двадцати от столика с богами. Тор, смотря на них, радовался жизни и тому, что смертные веселятся. Локи... Ну, он отреагировал как Локи.
- Странно, конечно, что ты сюда в свой день не явился, Локи. Ведь он-то наступает всего лишь через пол-седмицы, и празднуется оный не меньше - хмыкнул Одинсон, глядя на своего брата. Действительно - чего же его сводный брат избрал это место для отдыха в его, Торов, день? Быть может, это какой-то знак странный? Кто знает.
И тут произошло непоправимое: на Локи, его брата (!!!), какой-то пьяный увалень пролил свое пиво.
- Да как ты смеешь моего брата оскорблять, животное?! - Громовержец сразу же вскочил, и, не долго думая, зарядил обидчику по морде. Тот незамедлительно улетел в противоположную сторону заведения.
Тут началась, казалось бы, обычная пьяная потасовка. Лишь с одним исключением - Тор, будучи в разъяренном состоянии - смертные посмели оскорбить его брата! Как они вообще посмели! - не особо собирался сдерживаться. А полноценный удар бога способен убить практически любого. Удар же Тора - ну, Локи прекрасно знал, на что способен его импульсивный и несдержанный старший сводный братец.
Но Тор уже никого не слушал - он собирался проучить наглецов. Кто знает, быть может, он считал, что обижать своего брата позволено лишь ему? Нет, вряд ли. Скорее уж в такие моменты он забывал о том, что между ним и Лофтом есть множество сражений и недопониманий, а также покушений на жизнь. И он вспоминал лишь ихнее беззаботное детство.
Когда разбросано по углам было уже пол-заведения, Тор все же остановился, тяжело дыша от ярости. Многие, если почти не все пьяные нахалы сегодня получили свое наказание в виде переломов, гематом, пневмотораксов и прочих прелестей, большинство из которых останется с ними на всю жизнь. Впрочем, публика терпимо это все восприняла (видать, такое тут было не впервой), и начала выволакивать смутьянов на улицу. Кто-то догадливый решил вызвать скорую, дабы их отвезли в больницу.
Усевшись на свое место, Тор принялся допивать остатки своего заказа, не зная, как разговор продолжить. Его еще колошматило от злости, хоть он уже почти успокоился. Посмотрев на Трикстера, Громовержец все же выдал:
- Ты уж прости меня... Мне ведомо, что ты сие не любишь, и сам вполне мог наказать обидчика. Да только не сдержался я ... Уж сам не знаю, почему - немного слукавил в последней фразе Одинсон, виновато смотря на Лофта.
Отредактировано Thor (11-08-2014 23:36)
Поделиться517-08-2014 10:46
Наверняка, среди ваших родственников есть те, внимание которых вами принимается через силу, а подобного рода проявление любви и заботы – едва ли не с отвращением. Так вот, именно последнее сейчас было суждено испытать Трикстеру в момент, когда крепкие и мускулистые руки обхватили его в не совсем приятные объятия. Что за странная и мерзкая манера – выставлять свои чувства напоказ, тем более в такой откровенной форме? – Локи никогда не был приверженцем подобного, тем более по отношению к брату, которого всеми фибрами своей души презирал, если не ненавидел.
Пересилив безумное и чуть ли нестерпимое желание съязвить, Локи поспешно выбрался из рук Одинсона, поправляя свое одеяние и проверяя, не протекла ли сумка от возможно не выдержавших натиска бутылок. Удовлетворенный тем, что аквавит в целости и сохранности, Лофт смерил названного брата взглядом – обманчиво отстраненным и весьма спокойным, способным быть принятым за искренность и честность:
- Я выбрал жизнь, что пришлась мне по нраву, Тор. И по нраву Всеотцу. Или он не сказал тебе, что я был вынужден покинуть все Восемь Миров, оставшись отшельником на Йотунхейме, на эти многие годы? Что же, он никогда не отличался особой откровенностью, - его голос был мягок, ни капли былого раздражения или злобы, с какой он всегда упоминал своего приемного отца.
Локи всегда был прекрасен во всех своих ролях, но сейчас ему предстояло сыграть один из непривычных ему образов. Образ того, кого больше не интересует все то, что было, как и не интересует все то, что будет. Не наблюдателя, но мудреца, отстраненного от былой жизни и принявшего иной путь. В это было сложно поверить и Локи не ожидал, что Одинсон примет все это за чистую монету, однако отчасти его поведение было правдой – оказавшись в Йотунхейме, ему действительно приходили мысли о смирении и отторжении скорой и страстной идеи занять Асгардский трон. Все это должно было стать трудом кропотливой работы, идеальной шахматной партией и твердого плана победоносного сражения. И не должно было быть порывом, захлестнувшим холодной и расчетливый разум Трикстера.
- Сын Одина слишком щедр, - едва ли едко произнес Локи, чувствуя, как злоба нежно облизывает его изнутри, щекоча самолюбие бога, но он все же смог подавить ее. – Я предпочитаю жить впроголодь, без изысков и ухищрений, так что не стоит беспокоиться… брат, - последнее слово далось ему особенно трудно. Он всегда употреблял его в ироничных высказываниях и сейчас, через много лет, позволил себе окрасить обращение в совершенно ином тоне, хоть оно и не имело окраса родственной теплоты, присущей некогда, когда они были совсем детьми. Многое изменилось и многое изменило их с момента вступления во взрослую жизнь. Кто бы мог подумать, что они станут друг против друга настолько серьезно, что детские шалости покажутся самыми легкими и безобидными невинностями?
Опустившись напротив Тора, Локи поставил сумку рядом с собой и сложил руки замком, касаясь их подбородком, а локтями упираясь в стол. Он не собирался разделять трапезу и радость своего поддельного родственника, он просто продолжал играть написанную собой же ранее пьесу, в которой являлся добрым самаритянином. Почти добрым.
- Мне не за чем лгать. Моя жизнь стала безмятежностью, а одиночество – мудростью. Здесь, среди людей, в небольшом домике на окраине вся моя жизнь, ближайшая и дальнейшая. Я посвятил себя знаниям и учениям, а ты, сын Одина, продолжаешь хранить мир на всех Девяти Мирах?... – его голос утонул в громком хохоте веселящихся за соседним столом. Мужчины, уже порядком хмельные и опьяненные крепкими напитками, весело грохотали какие-то песни в честь Громовержца, намереваясь вот-вот пуститься в пляс.
- Почти безмятежностью. Эти варвары – любители беспорядков. Есть в них что-то знакомое, вот только что?… - Лофт улыбнулся, смотря на Тора. Естественно, они очень напоминали ему его брата, любителя шумных пиров и рек горячительного. И так же одинаково сильно раздражали его.
- Скажем так, ты здесь весьма популярная личность. Что же до меня, то люди не испытывают к моей персоне особенной любви, чтобы праздновать мой день. Поэтому я люблю проводить его в моем саду. О, брат, знал бы ты, какие там вырастают яблоки! – в этот момент какой-то мужчина, пошатнувшись, опрокинул кружку, переполненную до краев пивом местного производства, на плечо кожаной куртки. Прохладный и острый на аромат напиток заставил Локи поморщится. Прикрыв глаза, Трикстер хотел было повернуться и «заметить», что можно было бы быть более аккуратным, однако Тор опередил его и вскочил, затевая драку как с его обидчиком, так и со всеми, кто решился прийти на помощь, а заодно и получить удовольствие от потасовки.
Хмыкнув и стянув с себя куртку, Локи одернул белоснежную рубаху, прежде заправленную в штаны и ослабил веревки ворота, приподнимаясь и облокачиваясь поясницей о стол, наблюдая за происходящим полетом столов, стульев и пьяных рож по всему заведению. Что ж, Тор как был неотесанным варваром, так и остался им. И это – наследник Асгардского трона? Красный от злости, вспотевший и мокрый от алкоголя, разливающегося по всем сторонам, яростно размахивающий кулаками на всех кого ни попадя за одну только человеческую оплошность. Хотя, не будь у Локи цели сейчас, он сам был бы не прочь сломать хмельному неуклюжему растяпе руку, следуя простому выводу – если нужна, то умей пользоваться, если нет – то и на кой черт она тебе нужна?
- Время тебя не изменило. Пойдем, я покажу тебе свое пристанище. Негоже нам сидеть здесь, в обществе грязи, щепок и пьяных стонов, - накинув на плечо куртку, Лофт взял свою сумку и, дождавшись, когда Тор разделается с переполненной до краев кружкой, последовал прочь из заведения, в воздухе которого стоял жуткий запах алкоголя и свежей крови.
Дождь уже прекратился. Вдохнув свежий и влажный воздух, Трикстер подбрел вдоль дороги, решаясь задать главный и ключевой вопрос, который он и должен был задать все это время, и который явно ждал от него сын Одина:
- А ты? Что привело тебя в земли, ставшие моим пристанищем? Ты ведь мог заявится сюда в любое время, но почему-то выбрал именно этот год? Или этот день?
Отредактировано Loki (17-08-2014 13:01)
Поделиться618-08-2014 06:57
Перед уходом из заведения Тор все же расплатился за бедлам, и перед самым выходом, помявшись, вернулся к барменше, что-то ей проговорил, и у той глаза стали как блюдца. Но бочку с яблочным элем ему все же выкатили. И пару бутылок вина разных сортов. Довольный, Одинсон расплатился, взвалил бочонок на плечо, запихал в сумку бутылки и направился к брату. Который уже не знал, что ему делать с его несносным старшеньким. И его лицо это явно выражало.
Довольно улыбнувшись, Тор пошел рядом с Локи к пристанищу последнего. Все-таки, не только Лофт может выводить из себя. Да и нельзя вырасти с Трикстером и не научиться парочке-тройке трюков.
- Спрашиваешь, почему сегодня? Ты, видно, совсем от мира открестился, Локи... Или хочешь, чтобы все так думали. Ну, все равно не признаешься ведь. - хмыкнул Одинсон. - Слишком уж много произошло за последнее время в мире, вот я и подумал... не случилось ли тобой чего.
Лофт же только хмыкнул в ответ, улыбаясь. Ну что ж, значит, эту игру он принимал. Пускай. Так или иначе, они всю жизнь только и делали, что в игры играли. Только игрушки и площадки менялись. Ну и реализма прибавлялось.
- Точно дети, право слово - тихо проговорил Тор, грустно улыбаясь.
Дальше они шли, говоря ни о чем и в то же время пытаясь подловить друг друга на всем, что только в голову приходило. Что ты делал в Ётунхейме? Ах, в изгнании был? Ну и как твои родственники, которые уже не раз под твоим началом ходили? Нет, что ты, что ты, я ни на что не намекаю, просто спросил. Как Мстители, говоришь? Отлично, и нет, я не моюсь уже с молотом в душе. И раньше не мылся. Что? А это, брат, недоказуемо. Так же, как твое участие в моем изгнании из Асгарда несколько лет назад. Говоришь, не причастен? Ну конечно, Локи, конечно. Я же говорю - недоказуемо, значит, и не было вовсе. Да, так же как и то, что именно я отца НЕ вызывал из его изгнания. Потому что я такого, разумеется, не делал. Так же, как и ты непричастен к исчезновению Сигурда из темницы Асгарда. Хотя подожди - мы же оба в этом НЕ были замешаны. Да, тут ошибочка вышла, глупость смололи оба. Что? Говоришь, не я ли СЛУЧАЙНО раздолбал недавно посольство Латверии? Нет, брат, что ты, я же не принимаю таких мер. Даже если их страна принимает определенные нехорошие морально, но законные действия в других странах. Хотя это всего лишь предположение, не так ли? Ведь я об этом не ведаю наверняка, так же, как и ты. Кстати, как там твой шпионаж за Асгардом? Что? Говоришь, что это все ложные слухи? Конечно, прости меня, ведь я далеко не такой умный, как ты, брат. И не всегда могу ложь и правду распознать, это же ты у нас мастер Лжи. Но я не согласен с твоим предположением насчет того, что я специально подстроил ситуацию на ближнем Востоке, дабы был повод вмешаться и утихомирить террористов. Потому что я такие действия не принимаю, это же негуманно. Они сами додумались сделать заявление, так же, как и молния совершенно случайно ударила в их базу на окраине Палестины. В конце концов, погода - она очень изменчива, тебе ли сие не знать? Вот хотя бы тот случай, когда тебя ложно обвинили в том, что ты залез в базу данных Вашигтона. Ну в самом деле, зачем тебе секреты одной из сильнейших стран мира? Ведь ты же отшельник, как ты сам совершенно искренне мне заявил.
Так они и шли, подкалывая друг друга, и играя в только им доступную игру. Все же они выросли братьями, пускай и не кровными, но в детстве они научились понимать друг друга, как никто другой. Хоть и не до конца.
Дойдя до небольшого уютного домика, располагавшегося в тихом и отдаленном фьорде, Тор все же оценил выбор своего брата. Дом был тихим, уютным и... захламленным донельзя. Впрочем, чего-то подобного он ожидал - ведь его брат просто обожал всякое чтиво. Здесь были и разные свитки, и книги, и газеты самых разных стран. "Ну конечно, отшельник, ничего о мире не ведающий", явно читалось на лице у Одинсона. Локи же лишь улыбнулся. Впрочем, он все равно бы так отреагировал.
Расчистив стол (аккуратно, впрочем, все по местам раскладывая, а не смахивая все на пол), Лофт язвительно улыбнулся. мол, намекая на то, что он знает, как брат порядок бы навел, и явно это его смешит, он выставил бутылку вина на стол и притащил два кресла. Тяжелых, впрочем, из дуба. Но красивых.
Когда боги уселись, Тор откупорил бочонок, достал вина, купленные для Локи, поставил на стол, и жестом предложил оные брату. Тот только хмыкнул, но, впрочем, предложение принял. И в свою очередь принес Громовержцу маленький бокальчик. Из дерева и емкостью меньше поллитра. Ни разбить нормально, ни выпить порядочно. Они оба посмотрели друг на друга, и только слегка усмехнулись. Взаимный подкол был засчитан, и принят.
Наполнив себе бокалы, боги принялись беседовать.
Поделиться725-08-2014 17:47
Тор был прав. Где-то внутри себя они оба оставались озорными мальчишками, кто-то в большей, а кто-то в меньшей степени, и этого у этой парочки было не отнять. Несмотря на отсутствие предрасположенности Локи к проведению каких-либо диалогов, разговор завязался сам по себе, стремительно уносясь в привычное для обоих Богов русло. Все это было частью игры, которую они вели друг с другом на протяжении целой вечности и никто из них никогда не отказывался от подобной специи в их блюде экзотических взаимоотношений. Для них было естественно поддергивать друг друга даже в самые неловкие моменты жизни, но без подобных перепалок они просто не представляли своих редких или не очень встреч, какую бы радость или горечь они не приносили. Возможно, это была та самая, единственная ниточка, напоминающая им обоим о своем совместном и отчасти счастливом детстве, полном шалостей и проказ. И она их устраивала в полной мере.
Миролюбиво приоткрыв калитку, врезанную в невысокий забор из светлого дерева, трикстер пропустил вперед Тора, воровато оглядываясь по сторонам по привычке и прикрывая за собой дверцу. Взору Одинсона предстала летняя зеленая лужайка возле небольшого, но на вид уютного домика в один этаж, выложенного серым кирпичом. А по обе стороны от небольшой дорожки, ведущей ко входу в его обитель, расположился небольшой вишневый сад, насыщая этот маленький кусочек земли чистейшим кислородом и приятным запахом спелой ягоды. Миновав здоровяка, Локи по-хозяйски отворил дверь, заходя в дом и на ходу стягивая со своего плеча сумку, направляясь в одну из ближайших комнат. Она должна была быть гостиной, в которой, согласно обычаям, стоит принимать гостей, но для Локи это была скорее библиотека, личный кабинет, спальня и столовая, учитывая, что он проводил здесь большую часть времени. Естественно, вне осуществления своих планов, заведомо обреченных на успех.
Пройдя к столу и бросив сумку на небольшой и на вид ветхий диванчик в стороне, сын Лафея принялся перебирать стопки со свитками и газетами, расчищая местечко на столе – не полностью, но достаточно для того, чтобы поподчивать того, чьей смерти и чьего позора желал больше всего на этом свете, и изъял из сумы бутылки с вином и несколько яблок, честно купленных у трактирщика. Подумав, Локи притянул поближе пару небольших кресел, вырезанных из дуба и предложил жестом Тору присесть. Усевшись следом, наглец наколдовал в своей руке маленький бокал и поставил брату, слегка пододвигая его к нему. Мужчины переглянулись и не смогли сдержать улыбку. Они не изменятся. Никогда. И не надейтесь.
- Не то, чтобы я открестился от мира, Тор, нет. Но он стал мне ныне не столь интересен, сколь самообразование, - пригубив вино из своего бокала, что был на порядок больше, чем он предложил Тору, и добавил:
- На твоем месте я бы призадумался, да взял несколько уроков просвещения у землян. Все равно на Мидгарде царит мир и спокойствие, раз сам Тор решил составить компанию своему… другу, - он приправил свою фразу легкой улыбочкой, делая еще один глоток. Алкоголь на обоих действовал не столь эффективно, если не сказать, что вообще не действовал, но его вкус они были в силах оценить по достоинству.
Поделиться830-08-2014 14:29
- Ну как же, не интересен тебе стал Мидгард... коль врешь ты, хоть не делай сие так явно, брат - улыбнулся Тор, залпом выпивая стаканчик и наполняя его вновь. Нет, Локи знал, как ему доставить постоянное неудобство. Хоть прямо из бочонка пей.
Обстановка в доме была довольно уютной, что поневоле заставляло расслабиться. Но стоило ли? Все же, не надо забывать, кто перед ним сидел... С Трикстером расслабляться - себе дороже выйдет.
- Мир и спокойствие, молвишь ты, Локи? Я бы пересмотрел сие изречение, будь я на твоем месте. Хотя, мне кажется, об оном ты и так уж ведаешь - Одинсон ухмыльнулся, и процедура опустошения и наполнения бокала повторилась. Нет, это явно действовало на нервы.
Но игру поддержать-то стоило, поэтому Громовержец завел разговор об аскетизме брата. Оный был описан Трикстером как духовное развитие, в стиле буддистких монахов - на двадцать лет в горы без еды-воды, и просветляйся вовсю. Еда-вода, конечно, была, да и удобств побольше, но направление идеи одинаковое. Звучало красиво, а главное - убедительно. Значит, тут явно было что-то нечисто. Но доказать Тор ничего не мог... пока что. Поэтому сделал вид, что поверил брату, а тот, в свою очередь, притворился, будто принял такой факт.
В целом, со стороны разговор выглядел как общение родни, давно не видевшей друг друга. Вопросы о семье, жизни, текущих делах и тому подобных вещах, с одной лишь разницей - всему этому добавлялись божественные критерии. А так, суть была одна.
Конечно, эти разговоры были приятны Одинсону. Ведь он все же любил своего брата, пусть последний и не разделял его чувств. Но цель его прибытия была все же другой. Значит, надо было подбираться к оной... Да все же так ли надо это? Ведь все равно ничего он у Лофта не узнает. Тот будет молчать, аки рыба, или же так отвечать, что на третьей фразе Громовержец вопрос забыть может. Не оттого, что тупой (хотя Локи бы явно сие оспорил), а потому что Трикстер словами сражался получше, чем мечом. А фехтовальщик он был не из последних. Поэтому сын Одина решил поговорить о наболевшем - их отношениях. Кто знает, а вдруг получится хоть как-то их наладить? Надежды все же мало, но она есть, и это главное. Может, на этот раз сие будет удачным.
- Знаешь, Локи... Меня давно мучает вопрос один. Вот сколько лет ты был злом, эдаким эталоном оного, причем добровольно ставшим на сей путь. Ведь изначально ты был Трикстером лишь, шутником-проказником, не более, да только с годами размах твоих козней больше стал. Потом же ты опять вернулся к роли плута и шутника, но уже в облике ребенка. Потом внезапно повзрослел до юношеских лет, и я не знаю, чего ты сейчас хочешь. Так вот, брат мой... Во имя Одина, я так больше не могу! - прервав свою речь, Громовержец с хрустом сжал в руке бокальчик, и запустил оным подальше. - Признаю, ты выиграл этот поединок! Ну не могу я пить такими мерами, имей же хоть немного совести! Не заставляй меня прямо из бочонка мёд хлестать, о Локи! Сдаюсь я, все, ты победил в этой игре!
Видно, сжалившись на Тором (а, может, из-за того, что ему просто эта игра наскучила) Локи ухмыльнулся, и перед Одинсоном появился бокал нормальных асгардийских размеров. То есть двухлитровый. Склонив голову набок, Тор усмехнулся, и с благодарным видом наполнил бокал, отпив из оного, после чего продолжил:
- Так вот, к чему я вел-то... Вопрос мой не о твоих теперешних желаньях, ведь понимаю, что на него ты не ответишь. Вопрос о том лишь, отчего ты путь такой вообще избрал. Да, Один на обоим роли предписал с рожденья, но все же.. Ведь я со временем свой путь избрал, который Всеотца не особо-то устраивал, но ты - ты оставался неизменен, Локи. Притом что сам когда-то говорил, что не по нраву тебе такая жизнь - быть лишь злодеем, и не править, и уваженья не иметь. Не знаю я, были ли слова эти правдой, но кажется, что хоть немного истины в них было. Так что же заставило тебя сего пути эпохами держаться? Почему ты не захотел быть Трикстером, а стал лишь злом, притом абсолютным, и пробыл им столько веков-то?
Поделиться924-09-2014 20:48
Прошу прощения. Вдохновение меня немного подвело на тему глубокого философствования. Обещаю исправиться.
- Знаешь, в чем твоя проблема, Тор? Ты не способен различить, когда твой слух ласкает наглое притворство и когда его настигает истина в своей первобытной чистоте. Я в самом деле не заинтересован в Мидгарде ни на йоту, как и теми, кто населяет эту жалкую планетку скудоумцев. В большинстве своем, - молодой мужчина отпил из своего бокала, что размером был сродни фужеру, с которым так неистово и тщетно пытался справиться его брат, родство с которым всегда являлось исключительно на слуху.
Локи лукавил, но это было лишь поверхностно. Земля, о которую он частенько запинался во время очередного полета своей фантазии, итогом которого непременно должно было стать поражение Тора, не представляла для Лофта того интереса, что был устремлен сейчас в абсолютно иную сторону. Сейчас для него существовало только два островка и ему необходимо было связать их между собой настолько крепко, чтобы свершить свою долгожданную месть. Кто знал, что ему в руки, словно драгоценный приз от самой фортуны, дамы непостоянной и до сель непреклонной свалиться прямое доказательство того, что до сих пор считалось практически невозможным. А Локи не привык пропускать мимо своего внимания все, что могло стать полезным рано или поздно. И вот он нашел ее, нашел то, что станет для него не просто тузом в рукаве. Джокером, припрятанным на потом, но всегда присутствующим поблизости - стоит только воззвать.
- Я - многогранен и весьма гармоничен с естественными природными процессами. Право, меня начинают оскорблять твои подозрения. Ты явился, дабы упрека меня удостоить или моя личность вновь не дает кому-то покоя? – осушив свой бокал, мужчина смерил Тора взглядом.
Ему не был интересен дальнейший разговор, так как он не имел абсолютно никакого смысла. Они то и дело все время возвращались к одному и тому же и снова, и снова расходились с одними и теми же ответами друг от друга. В общей сложности, возможно, в сумме они потратили уже добрую одну третью своей вечности для подобных бесед, но все они заканчивались одинаково. Так стоило ли начинать ее вновь, чтобы опять пустить все по кругу – непонятно.
Лофт не скрыл улыбку, когда Тор, не справившись с объемом изящного и хрупкого для нрава сына Одина, в сердцах бросил его в сторону. Более того, трикстер даже издал тихий смешок, но все же сжалился и, благодаря мягким и незатейливым манипуляциям свободной руки, соткал из пустот ничего, царивших в небольшой гостиной, кружку, достойную Бога Грома, обычно использующую Тором во время пиршеств на Асгарде, когда они еще были друг другу братьями.
Наполнив после своего небольшого магического вмешательства свой бокал из открытой бутылки, стоящей неподалеку на небольшом столике, Локи откинулся на спинку кресла, смиряя взглядом бордовый напиток в полупрозрачном стекле. Задумываясь, но только на минуту, не более того.
- Я не могу встать на тот путь, который возжелал для себя, Тор. Как и не в силах был отказать себе в своих желаниях. Моя воля не так сильна, как твоя, отрок Одина. Я потерял уважение, стоило нашему… моему названному отцу раскрыть мне глаза на то, что я не имею равных прав со своим… на тот момент еще братом, в нашем бывшем и общем доме. Но называть меня злом… - Лофт хмыкнул, в очередной раз пригубив вино, после чего, посмаковав по небу его приятный вкус, добавил. – Я не есть зло, Тор. Я есть добро в его извращенной форме. И на сегодняшний день мне достаточно того, что я имею – уютный дом, книги и знания, которые мне заблагорассудиться получить, и то, что люди называют безмятежностью. Я не знаю, зачем ты явился ко мне, Тор, но ты вряд ли найдешь здесь то, что ищешь. Если, конечно, ты все-таки что-то ищешь.
Отредактировано Loki (24-09-2014 20:49)
Поделиться1025-09-2014 06:33
Громовержец выслушал Локи, не перебивая. Только бокал, щедро наколдованный ему Трикстером постоянно наполнял. Из слов брата он многое узнал... Да вот только была ли правда в оных, или же в том подтексте, который Локи так пытался скрыть? Это Одинсон вряд ли узнает.
Некоторое время бог просто сидел молча, уставившись немигающим взглядом на брата. Они пили, и смотрели друг на друга, и это был уже другой разговор. Из тех, что недоступны ни одному смертному, и многим богам. Так продолжалось минут пятнадцать, после чего, опустошив бочонок почти полностью, Тор в последний раз наполнил свой бокал, и, вздохнув, приготовился к ответу на слова Локи.
Ему было что ответить. И также о столь многом надо было умолчать. Что же надо вслух произнести, а что глазами показать? О чем лучше не поднимать разговор, а что надо вынести на передовую? Ох, были бы у него эти ответы... Но Норны сплели ему лишь те нити, которые у него были. И лишь ними он мог вышить полотно разговора. Который уже надо было заканчивать, к сожалению.
Опустошив бокал наполовину, Тор уставился на Локи, и заговорил:
- Знаешь, брат мой, не думал я, что дойдем мы до такого. Как и когда мы нить братства истинного умудрились разрубить и уничтожить, я не ведаю. И нам обоим ведомо, что можно было бы ее восстановить, да вот только для этого усилия обоих надобны. А я лишь о стену бьюсь беспомощно, которую ты выстроил. К чему мы вообще дожили-то? Раньше я тебе свою жизнь доверял без промедлений, а теперь я даже взгляду твоему, не то что слову, поверить не могу, хоть и желаю сего сильно. Где был наш отец?... Как мог он допустить такое?... Знаешь, брат, я никогда тебе сего не рассказывал, но теперь пора уж, видимо. Ведаешь ли ты, каков кошмар самый большой мой? - тут Тор вопросительно взглянул на Локи, и поняв, что тот ну совсем не понимает, о чем говорит его брат-молотобоец, ответил: - Один. Не потеря Мьёлльнира, не потеря Мидгарда, так как я понимаю все же, что не всесилен я. И могу не справиться. Нет, Локи, наш отец - кошмар мой, притом первый, и ужаснейший. Я всю жизнь свою его боялся, сколько себя помню. Когда был я мальцом, боялся я лишь вида его, и пытался убежать куда-нибудь, дабы не видеть его фигуры грозной, ручищ огромных, но главное - взгляда. Взгляда, который тебя насквозь сверлил, будто ты из хрусталя сделан, а он - сам Рагнарёк. Ты, верно, помнишь, как меня приковывали к столу обеденному, когда Один желал на сыновей своих за трапезой смотреть. Ты-то сидел довольно смирно, да я вот так не мог. Подумать только, ведь изначально послушным сыном ты был, но отнюдь не я. - Одинсон слегка хохотнул, но в его голосе была слыша лишь грусть, и ни доли радости. - Только потом я научился справляться со страхом своим, и после вовсе победил его. Да только вот отец наш - он до сих пор кошмар мой самый худший. А все из-за того, что я боюсь лишь одного...
Тут Тор еще отпил из бокала, и, уставившись в столешницу, тихо продолжил:
- Боюсь я лишь того, что не смогу я семью нашу удержать. Что стану я недостойным быть братом, сыном, и может быть, отцом. И что я вижу пред собою? Отец наш - в изгнанье добровольном, тело Кула охраняет, Всематери использовали как тебя, так и меня, забыв аль пренебречь решив кровными узами, сестра наша, что в Хевене росла, ненавидит меня сильно, да и к тебе чувствами добрыми не благоухает... Но что ранит меня сильней всего - тут он поднял голову, посмотрев на Локи - так это ты, брат мой. Мы оба нашу дружбу, как и узы, на войны столетья променяли, словно глупцы, мечтой несбыточной живущие. Ты мечтал о троне, а я... Я... О славе, подвигах, наверно. О том, что не столь уж важно, коль подумать хорошенько. И то созданье, которое было со мной в часы невзгод, страданий, боли, которому довериться я мог во всем.. Не Сиф, не Один, не Бальдр или Тюр, но ты, Локи, ты тоже отвернулся от меня. Признаюсь, я тоже был хорош, но я столь долго исправить все желаю. Желаю я, чтобы были мы ровней, словно раньше. Да только вот не суждено оному сбыться, видимо. А значит, его - тут бог вытащил из сумки молот, задумчиво посмотрел на него, после чего резко открыл окно, и что есть силы запустил Мьёлльнир подальше в небо - уже я должен быть недостоин. Ведь если бог семью свою не сумел сохранить, что он за бог? И тем не менее, я ведаю о том, что вскоре молот снова прилетит ко мне, как проклятое напоминанье о том, что я должен еще сделать, и что мне совершить и удержать не удалось. И Один мне постоянно напоминает об этом всем, хочу я оного, аль нет. И люблю я отца нашего в то же время сильно, но также ненавижу. Не думаю, что ты сие поймешь, брат мой.
Ты говорил о том, что я притворство от истины не способен отличить? Брат, ты, верно, забываешь, с кем я рос - тут Тор указал на Локи - неужто ты считаешь, что я лжи от тебя не научился, ровно как и паре-тройке трюков, что магией творишь ты? Не ведаю уж, кто лучше знает о тебе, нежели я. Равно как и ты меня знаешь лучше всех других. Так уж мы устроены, и врать друг другу - сие бессмысленно, как по мне. Поэтому я знаю, что врал ты мне, когда рассказывал о том, что Мидгард тебе не интересен. И что отшельником живешь ты. И также ведаю о том, что ты что-то замышляешь. Что-то, что Мидгард заденет сильно, да и не только Мидгард. Но также знаю, что помешать тебе смогу я, лишь убив тебя. И мы оба знаем, что я никогда сего не совершу. Быть может, ты всегда интересовался, почему? Что ж, отвечу тебе я предельно честно:
Допив свой бокал, Тор встал, и на диво аккуратно и вежливо поставил оный на стол, после чего подошел к Локи, и, положив ему руку на плечо, грустно улыбнувшись, сказал:
- Потому что ты - мой брат, Локи, сын Лафея, сын Одина, сын Фарбаути, сын Фригг. И мне никогда не было важно, что кровь у нас различна. Ты был мне братом, и всегда им будешь. И ничто не способно сие изменить. И я люблю тебя как брата, Локи, несмотря на все твои проказы, а также злодеянья. Пожалуй, ты самый дорогой мне из всей моей родни, ибо лишь ты меня понять-то можешь, брат. Лишь ты на это способен.
После чего Тор направился к выходу, остановившись перед дверью, и не оборачиваясь, добавил:
- Что же, брат мой, раз ты так желаешь, сыграем же в твою игру. Не буду ей препятствовать я вовсе, да смиренно свою роль сыграю... И коль суждено мне умереть - а ведаю я, что ты сего желал, и,скорей всего, и сейчас желаешь, чтоб умер я, разгромленный, в пороке, очерненный и полностью разбитый, помучившись перед кончиной - пусть так и будет. Быть может, именно от тебя я смерть свою-то заслужил. Больше, чем от кого-либо. По крайней мере, я буду знать, что умер не напрасно, так как хоть кому-то из семьи нашей я смог радость принести. Да будет так.
Закончив, Тор опустил голову, и перед выходом взглянул на Локи в последний раз. Своим взглядом он пытался сказать ему то, что слова описать были не в силах. Он уже не пытался понять, увидел ли Лофт это или нет... ему сейчас это было не важно.
- Прощай же, брат мой. Надеюсь я, что игра твоя тебе радость и счастье принесет.
Выйдя из дому, Громовержец поймал свой молот, уже вернувшийся к нему, грустно улыбнулся своему давнему боевому товарищу, и, раскрутив его посильней, устремился в небо. Вокруг грянул дождь, и лишь изрдка доносились немного грустные раскаты грома, которым складывали компанию еле заметные росчерки молний. Кто знает, какие чувства Тора выражало небо? Об этом, наверное, лишь богам известно.
Отредактировано Thor (25-09-2014 06:35)
Поделиться1103-10-2014 21:01
Локи не стал держать Тора. Он дал ему возможность удалиться без лишних слов – уже привычных реплик в спину со стороны непутевого младшего брата, коим в большинстве его проделок и считал трикстера. Изящная ножка деревянного бокала ручной работы искусного и талантливого мастера с громким стуком достигла гладкой поверхности аналогичного происхождения. Сквозняк, спровоцированный уходом громовержца скользнул по его ногам. Мужчина ощетинился, нервно откидываясь на спинку кресла, закидывая их на стол в опасной близости к бутылкам почтенного вина. Ладонь прошлась вдоль черных, будто смоль, волос, после чего впилась в подлокотник кресла, на котором все еще восседал Лофт. Секундная стрелка на часах смеялась над ним, громко отщелкивая каждый свой шаг, а вместе с ним и мысли колдуна, отчаянно спутавшиеся между собой. Подперев второй, свободной рукой щеку, он уперся взглядом в дверь, за которой успешно скрылся его названный брат, невольно прокручивая у себя в голове все сказанное Тором напоследок, не замечая, как слова эхом заполнили все его помыслы.
Он злился. Злился, потому как сказанное асгардцем было правдой. И она ранила его, дотронулась до того сокровенного места в душе трикстера, которое он бережно лелеял и скрывал, протестуя во время любого такого разговора. Он обрывал Тора всякий раз, когда тот пытался достучаться до Локи. Лез в драку, когда это казалось неразумным и вовсе, прибегал к магии, устраивая брату невиданные представления, испытывал на нем многочисленные заклинания порой даже собственного сочинения. Ему было гадко от одной только мысли о том, что сын Одина может глаголить истину, которую Лофту так и не удалось постичь в полной мере, будучи ослепленным своими многочисленными пороками, играющими с ним так же, как и он играл со всеми, кто его окружал и окружает до сих пор. И теперь, оставшись один на один с тем, что смогло его ранить, он старался справиться со своими эмоциями, но не желал отрицать ни единого слова, сказанного Богом Грома касаемо них, обоих.
Они всегда были близки. Не разлей вода, некогда они были готовы погибнуть друг за друга. Даже сейчас, как бы ему не хотелось испытать, упиться чувством долгожданного триумфа, он прекрасно знал, что не способен желать смерти Тору. Скорее освобождения его от всей той ответственности, что на него возложена, но не именно погибели. Из всех своих врагов или же тех, кого Локи считал своими недругами, он никогда не хотел потерять эту ниточку себя настоящего, находящую отражение в упрямых глазах Одинсона. Он видел Локи другим, еще знающим и чтящим границы между добром и злом, и трикстер ненавидел его за это ровно так же, как и любил. Если бы Тор знал об этом… Но Локи не был бы Локи, если бы не умел искусно врать и преподносить все в ином свете, даже когда на дне кувшина расположилась небольшая крупица истины, он никогда не позволит своему оппоненту достигнуть дна.
Он еще чувствовал тепло прикосновения на своем плече и от этого ему становилось гадко. Невозможно обманывать самого себя всю свою сознательную жизнь, особенно, если она длиться более одного столетия. В чем был неправ Тор, так это в ложном отшельничестве. Лофт в действительности, отчаявшись достигнуть долгожданного успеха, был готов уйти и исчезнуть для всех тех, уважение которых заслужить, пускай и в битве, что он жаждал с особенной страстью, так и не смог. И он бы не покинул пределов Йотунхеймских земель, если бы не ворон, принесший на своем хвосте частичку его прошлого. Даже тогда Лофт предполагал, что его дух ослабнет и станет таким же, в поисках которого он обычно пребывает, желая подобрать для себя нового подручного. И теперь – он приспешник самого себя. Заточенный в рамки, поставленные им прошлым для новой реинкарнации себя в будущем.
Лофта передернуло. Он не должен колебаться в своих поступках и рушить все свои планы. Тот ворон прибыл к нему не зря и трикстер верил, что Локи, пославший самому себе пернатого вестника, знает, что делать.
- Да будет так.
[closed]
Отредактировано Loki (03-10-2014 21:03)
