1. Имя персонажа и прозвище: Wolfgang von Strucker/Вольфганг фон Струккер. Baron von Strucker/Барон фон Струккер.
2. Возраст: Выглядит на 35-50 лет, на самом деле 114 лет
3. Известные родственники: Элизабет фон Струккер – жена, мертва. Вернер фон Струккер, Андреас фон Струккер – сыновья, мертвы. Андреа фон Струккер – дочь, мертва, «Андреа фон Струккер» - клон дочери, мертва, Ян – крестный сын, мертв.
4. Внешность: (текстом не менее 5 полных строк или по схеме)
- -
- Рост: 1,84 метра
- Прическа: Отполированая до зеркального блеска лысина.
- Цвет глаз: Голубые
- Цвет кожи: Светлый.
- Особые приметы: Извивающийся, уродливый шрам на всё лицо, сверкающая лысина, монокль, военная выправка.
5. Характер: Когда-то истовый пруссак, полный апломба и самомнения вырос в спокойного и уравновешенного командира, способного к тщательному планированию будущих действий, хладнокровному обдумыванию ситуации, крайне рациональным решениям и абстрагированию от ситуации.
Ранее эмоциональный и пылкий, барон фон Струккер теперь является образцом собранности, спокойствия и хладнокровия. Вольфганг способен терпеливо выжидать нужного момента, чтобы нанести единственный необходимый удар, при этом, каким бы слабым и неподготовленным не казался противник, у барона будут и запасные планы и пути отступления.
Несмотря на то, что фон Струккер состоял в НСДАП, он не является убежденным нацистом — религия, идеология, всё это для него лишь инструмент, который можно и нужно использовать, чтобы поставить народные массы на свою сторону.
Капитализм, классический или американского толкования, социализм, как классический францусзкий, толкования оного от Маркса и свой путь, выведенный Лениным и Сталиным, Фашизм, Национал-Социализм, всё это лишь идеи, описанные людьми, для того, чтобы оправдать свою власть над другими людьми. Наличие большого количества денег, расовая, классовая или религиозная принадлежность, всё это лишь оправдания для толпы. Настоящий лидер, по мнению барона, никогда не должен допускать эту идеологическую мишуру в свою голову. Впрочем, свои убеждения барон привык держать при себе.
Барон фон Струккер не считает себя «гениальным стратегом», он считает лишь то, что работая с такими людьми как Манштейн, Моддель, Роммель, Гудериан, фон Бок, Паулюс и многими другими талантливыми военачальниками, какая-то часть их натуры и умения, неизбежно отложится на тебе. Впрочем, те, кто обычно сталкивался с Вольфгангом в бою, замечали, что барон изрядно скромничает по поводу своих стратегических талантов.
У барона есть своеобразное хобби – он любит изучать историю, причем особенный интерес он питает к тем событиям, которые сам умудрился прожить. Барон интересуется, как те исторические моменты чувствовали с другой и третей стороны, что думали, как действовали, он сопоставляет это с тем, что знает он для полноты картины… наверное именно поэтому барон любит порассуждать о исторических событиях со своими врагами/оппонентами, если у него есть на это время и возможность. Для фон Струккера нет ничего приятней, чем ткнуть правильного и кристально честного капитана Америку в грешки его страны, и напомнить ему о том, что сам капитан, оказал не слишком уж и значительную роль на победу над третьим рейхом.
Иногда, когда на фон Струккера находит приступ ностальгии, он сам выбирается на поле боя, чтобы вести своих подчиненных или лично руководить операцией. Для себя он это оправдывает свои, частично безрассудные действия, лозунгом «если хочешь сделать что-то хорошо, делай это сам» но, в глубине души барон понимает, что он это делает чтобы расшевелить себя и разогнать кровь по жилам. Вольфганг тоскует по простым временам, когда он еще не был командиром высокого ранга, правой рукой руководителя мощной организации… когда он был всего лишь «одним из», и от его приказов зависело гораздо меньше жизней. Когда барон мог позволить себе самостоятельно возглавить операцию.
Скучает фон Струккер и по тем временам, когда не было такого количества металюдей со странными способностями и идиотскими костюмами. Он тоскует по простым денькам, когда всё решало оружие, умение это оружие использовать и тактическое мастерство. Теперь, с появлением неубиваемых, почти неубиваемых и даже «ну просто очень сложно убиваемых» людей и мутантов, работать стало куда тяжелее.
При этом надо понимать, что фон Струккер не испытывает ненависти к мутантам в целом, они могут быть хорошими зондерсолдатами, они могут быть полезны в целом как для барона лично, так и для его планов. Нет, конечно, когда очередной везунчик с парой лишних хромосом портит великолепно проработанный план барона, ему это разумеется не по нраву, но ненависти к мутантам и подобных им созданий у барона нет. Мутанты и им подобные это лишь еще одно средство.
Фон Струккер крайне умный и интеллектуальный человек, который любит иногда поболтать с коллегами за рюмочкой шнапса. В разговоре обычно спокоен как удав, хотя остротами барона можно пробить бронежилет, а его сарказмом можно валить деревья. Своё истинное мнение по разным вопросам, Вольфганг обычно держит при себе, позволяя сказать что у него на уме только лишь близким людям, которых, с недавних пор, у него и не осталось.
Выросший в благородной прусской семье, барон знает смысл слова «благородство» и старается проявлять его по отношению к тем, кого он считает достойным врагом. По мнению фон Струккера — нет чести в унижении того, кто проиграл достойно. К сожалению, его коллеги и начальство далеко не всегда соглашаются с бароном в этом вопросе… но когда твой начальник бывший уборщик, дорвавшийся до власти благодаря фавороу безумного австрийского ефрейтора, этого следует ожидать.
Привычки: Полировка лысины по утрам, играть в сложную настольную игру собственного изобретения, имитирующую самые важные сражения второй мировой войны, фон Струккер любит обдумывать будущие планы, двигая фигурки солдат, танков и самолетов по столу, воссоздавая эпические сражения второй и первой мировых войн. К сожалению, отсутствие достойного оппонента немного ухудшает качество игры. Барон любит послушать классическую музыку, записанную на виниловые пластинки. Когда фон Струккеру нужна эмоциональная и физическая разрядка, он оттачивает свои навыки в фехтовании.
Страхи: Страх проиграть, страх умереть не дожив до осуществления своих планов, страх попасть в тюрьму на века, без возможности побега, легкая боязнь привидений (а именно конкретного приведения – призрака коммунизма).
Сильные и слабые стороны: Слабые стороны барона являются продолжением его сильных сторон. Фон Струккер любит действовать по проработанному плану, и если разрушить этот план, у барона уйдет время на выработку нового плана. Зная это, барон пытается прикрыть эту слабость подчиненными, способными на проявление инициативы, но это выходит с переменным успехом. Вольфганг способен проявить благородство, и оставить в живых врага, если он сражался достойно, хотя логичней было бы убить врага, чтобы больше никогда не иметь проблем с ним. Иногда апломб и самомнение всплывают, несмотря на груз лет и опыта, заставляя барона делать глупейшие ошибки, о которых он в будущем сожалеет. Вольфганг упрям, и крайне не любит, когда ему перечат, что приводит к частым конфликтам с начальством.
6. Способности персонажа:
Регенерация - мощная регенерация немного ниже уровня Дедпула, благодаря симбиозу со смертоносным вирусом. Даже те ранения, что стопроцентно убили бы простого человека, теперь лишь неприятная преграда для барона, и не раз его «оживляли» после вроде бы смертельных ран.
Сопротивляемость к вирусам и болезням, высокого уровня, благодаря симбиозу с вирусом
Выпуск смертоносного вируса – по своей воле, барон способен выпустить споры вируса, хранящиеся в его теле, почти мгновенно убивая жертв, попавших под его воздействие. Если Вольфганг умрет, из его тела будет выпущен вирус, уничтожающий всё живое на планете.
Долголетие, получено благодаря заражению вирусом - Вольфганг не постарел с момента введения в себя смертельной дозы токсина.
Физические данные – пик человеческих способностей, сила увеличена воздействием вируса и разнообразными гаджетами, используемыми бароном. Барон несколько слабее Стива Роджерса, но, при этом компенсирует это своими навыками.
7. Навыки:
Барон великолепный дуэлянт, мастер в сражениях на клинках и в рукопашном бою. Фон Штруккер крайне неплохой снайпер, способный применять самое разнообразное стрелковое оружие с максимальной эффективностью.
Отличный тактик и стратегический гений, мало кто может сравниться с бароном в мастерстве управления, от уровня взвода до уровня полков, дивизий и корпусов.
Хороший шпион, мастер маскировки и великолепный актер. Способен скрыть свой немецкий акцент, и, при помощи масок или грима, выдать себя за совершенно другого человека, что не раз спасало жизнь барону.
8. Инвентарь: Коготь Сатаны, усиливает удары барона и имеет разнообразные спрятанные устройства и оружие. В качестве памяти о своем погибшем сыне – Андреасе фон Струккере, барон носит с собой его меч.
9. Сторона: ГИДРА
10. Биография: Барон родился в 1890-м году, в благородной прусской семье, переехавшей в Баварию после франко-прусской войны. Выходец из семьи потомственных военных, Вольфганг не мог не последовать семейной традиции, а потому уже с раннего возраста юный фон Струккер занимался физической подготовкой, изучал труды Клаузевица, учился фехтованию и военному делу.
В молодом возрасте, Вольфганг стал Гидельберским чемпионом по фехтованью, правда, ценой за громкий титул стал извивающийся шрам, расчертивший его лицо уродливой линией… впрочем, ни шрам, ни аппломб и самомнение юного чемпиона, не мешали ему пользоваться определенной популярностью у противоположного пола.
Первую мировую Вольфганг застал в звании унтерофицера от пехоты и умудрился проявить достаточную изобретательность и живучесть, чтобы выжить в самой безумной мясорубке начала двадцатого века. Юноше приходилось хитрить, выкручиваться, он не раз и не два был вынужден наступать на горло своей гордости и прикидываться мертвым, только чтобы выжить.
Тем не менее, несмотря на ужасы позиционной войны, в виде постоянной долбежки артиллерии, броски на пулеметы, газовые атаки, бои в траншеях, грязь, холод, отсутствие нормального медицинского ухода за ранеными, фон Струккер умудрился сделать главное. Юный Вольфганг сумел выжить и подняться рангом достаточно высоко, чтобы ему больше не грозила судьба пушечного мяса, которое можно бросить на пулеметы.
Вообще, вся первая мировая оказалась совершенно не тем, что ожидал увидеть будущий барон. Там не было места героизму, воинской доблести, отваге… лишь мясорубка, броски большого числа пехотинцев под огонь пулеметов, грязь, кровь, крики и стоны. Вместо меча, фон Струккеру приходилось фехтовать саперной лопаткой, потому как саблю он потерял еще в первые месяцы боёв.
Впрочем, было место на этой войне и странному. Один раз, уже после жаркого боя в траншее, осматривая тела убитых французов на наличие среди них выживших и раненых, фон Струккер нашел странный бриллиант, который, при прикосновении к нему, вызвал у Вольфганга ряд видений будущего. Эти видения, впоследствии, предопределят действия фон Штруккера на годы вперед.
Барон узнал о будущем поражении Германской Империи в войне, потому приложил все усилия, чтобы а) не погибнуть, б) чтобы поражение в войне страны не утянуло на дно и самого Вольфганга. Он старательно пробивался на верха, заводил знакомства, хотя многие его считали просто молодым, везучим выскочкой, но, фон Струккеру было плевать на мнение чужих, ибо главное для него было это не вернуться в траншеи.
Поражение действительно наступило, как и ожидал этого Вольфганг, в ноябре 1918 года, во французском городе Версаль. Опять же, в соответствии с видениями фон Струккера, Германии были поставлены огромные условия по размерам и вооружению армии, а потому Вольфганг вылетел из рядов вооруженных сил Веймарской Республики как снаряд из пушки. Ему припомнили и его быстрый карьерный рост (которому способствовало некоторое использование послезнания юным офицером), и его высокомерие и наглость.
Вскоре после окончания войны, почти сразу по приезду уже бывшего офицера в свой родовой замок, его отец скончался от старости и волнений, едва успев передать титул своему сыну.
Появление на политической арене Германии Гитлера и его НСДАП также было предвидено бароном, и он был вынужден вступить в ряды партии, чтобы иметь возможность хоть как-то влиять на историю. В планах у барона было недопущение поражения своей страны в еще более страшной войне, которую развяжет безумный австрийский ефрейтор. Проблема в том, что даже убить этого ефрейтора с усами-щеточкой барон не мог, потому как это сделало бы его послезнания бесполезными.
Тем не менее, барон старался, несмотря на то, что он состоял в партии, находиться как можно дальше от разного рода «чисток» и прочих «решений еврейского вопроса», потому как он считал эту деятельность контрпродуктивной и имеющей мало смысла. Вместо этого, фон Струккер активно налаживал контакты с армейской верхушкой и пытался повлиять на нее, для принятия оной нужных решений.
К сожалению, оказавшись ближе к верхам, Вольфганг понял, что одному ему подвинуть эти каменные задницы не выйдет, у него не выйдет — у барона уже нога отсохла от количества пинков. Инертность мышления была не той вещью, которую было легко преодолеть.
К счастью, были и положительные стороны – барону удалось найти людей, разделяющих его точку зрения и взгляды на характер современной войны, потому, ему удалось немного ускорить такие процессы, как принятие новых танков Pz-3 и Pz-4, так же как и удалось увеличить количество самолетов, за счет урезания количества надводного флота. По мнению барона, план «Z» был глупостью.
Если бы еще Вальтер Вефер не погиб-бы так глупо, то у Германии были бы свои стратегические бомбардировщики, способные бомбить заводы СССР за Уралом, равно как и сильнее утюжить города и заводы Британии. К сожалению, барону не удалось убедить Геринга в необходимости продолжения этого проекта, и после гибели этого энергичного человека, проекты Вальтера были завернуты под сукно.
Разумеется, барон не смог добиться всего, чего хотел. Вместо единого танка на базе Pz-4 образца H или J, как хотел фон Струккер, пришлось создавать два разных, недовооруженных и слабо бронированных танка. Скорость создания новых самолетов тоже была слабее, чем хотелось бы барону, и опять, вместо единого истребителя на базе Bf-109 (и концентрации всех усилий на его модернизации) был еще пущен в производство один истребитель: FW-190. И такая ситуация повторялась во многом.
К сожалению, за всеми этими заботами и постоянной работой над подготовкой к войне, барон и не заметил таких вещей как становление Красного Черепа, как доклады разведки о начале работы над сывороткой суперсолдата в США. Это было одной из самых серьезных ошибок барона.
Да, фон Струккер присутствовал на том собрании, когда Гитлер, в один из… эксцентричных моментов своей жизни (а по мнению Струккера, когда моча в очередной раз ударила в голову художнику-недоучке), решил из уборщика сделать образцового солдата и истинного арийца. Надо ли и говорить, что барон был более чем скептичен к такого рода плану. Да даже если бы это фюреру и удалось бы, одним солдатом войну было не выиграть – войны выигрывают не личности, а армии и экономики.
В последующие годы, барон не раз пожалел что не взял руководство обучением Йохана Смита под свой личный контроль и не прикопал его по-тихому где-нибудь на смертельном задании. Это избавило бы фон Струккера от кучи проблем в будущем… но, память вещь не идеальная и такую вещь как становление своего будущего начальника, он запамятовал. Ведь в идеале, Вольфганг собирался не допустить проигрыша Германии в войне, то есть, создать условия, где создание ГИДРЫ просто не понадобится, но барон переоценил свои силы. Это случилось в первый, но далеко не в последний раз.
Не сумев оговорить Гитлера от вторжения в СССР, фон Струккер на день ушел в запой, от понимания провала своих планов. В его видениях, Германия была разгромлена после двух лет боёв с СССР, и даже если его изменения были достаточно значительны, он не видел, как Германия может продержаться больше четырех лет, при условии что фюрер так и не дал распоряжение о тотальной мобилизации промышленности.
Фон Струккер десятки раз объяснял Гитлеру о невозможности сохранения уровня жизни при ведении тотальной войны, но каждый раз от него отмахивались как от ребенка, отчего барон хотел придушить эксцентричного австрийца. К сожалению, он так и не привел этот план в исполнение.
Вольфганг побоялся узурпировать власть в Германии, побоялся захватить власть, чтобы ввести военную экономику, тотальную мобилизацию промышленности и населения, чтобы если не уничтожить СССР в войне, то хотя бы вывести его из войны. Черт с ними с территориями, нефть можно было найти в Персии и в Африке, а климат там куда лучше российского… по крайней мере, барон предпочитал жару ледяным морозам. Да и негры не сражались бы с таким остервенением и яростью, с которой шли на войну русские. За это безразличие к собственной смерти и желание уничтожить врага любой ценой, пруссак не мог их не уважать.
И опять же, барон побоялся захватить власть в первый, но далеко не последний раз.
Когда Йохан Смит принял личину Красного Черепа, фон Струккер не оказал этому большого внимания, по причине слишком большой занятости, хотя деятельность Черепа вызывала определенное раздражение у барона. Компания террора в США, начатая Черепом по приказу Гитлера, была самым большим идиотизмом, что только можно было придумать (по мнению Вольфганга), ибо подрывала все те усилия, что барон приложил на недопущение входа в войну США с их 54% мировой промышленности.
Действия Черепа дали США великолепную причину сплотиться, существование Капитана Америки (недавно созданного из юного астматика) дало им символ, а атака на Перл-Харбор дала им повод. Вступление в войну США было вторым случаем, когда барон ушел в однодневный запой. Это означало, что даже малейшей надежды на то, что его страна выиграет войну, не оставалось. Не тогда когда против тебя воюет 3/4 мировой промышленности (считая суммарную промышленность всех стран Союзников) и не когда у врага есть такое количество природных ресурсов. Поставки США-СССР оказали бы влияние, самое позднее, к 43 году и до перелома в войне оставалось ждать еще недолго.
Понимая о близком поражении в войне, барон уже привычно начал искать способы пережить оное окончание и последующее за ним «во всём разберусь и накажу кого попало», которое по какой-то ошибке назовут Нюрнебргским трибуналом. За каким чертом на оный трибунал попал Дёниц, который, во-первых, не совершал военных преступлений и, во-вторых, учитывая, что тогда большинство адмиралов Союзников тоже попадали под трибунал, ибо их действия были абсолютно такими же.
Проблема была в том, что хоть фон Струккер и не замарал себя в военных преступлениях, а точнее, не участвовал в разного рода действиях с гражданским населениям, он был слишком… неудобным и ненавистным для Союзников человеком. Когда за дело брался он, то союзники терпели поражение частично из-за знаний барона о будущем, частично из-за его умения экстраполировать эти знания и адаптировать их под новую ситуацию, частично из-за его стратегического гения (каким бы малым этот гений не был в глазах барона).
Конечно, никакой репутации «непобедимого» за фон Струккером тоже не было, ибо невозможно побеждать, когда у тебя катастрофически не хватает ресурсов, однако, барон понимал, что его слишком сильно ненавидит командование Союзников, а потому, от трибунала ему не уйти. Им будет достаточно того, что барон слишком много крови попил у них.
Основание Гидры было неожиданностью для фон Струккера. По его знанию, Гитлер прикажет ему уехать в Японию, а там уже барон, на основе японского клана ниндзя создаст свою организацию для захвата мирового господства… однако теперь это казалось Вольфгангу глупым. Если ему не удалось это с силами целого государства, то какой может быть успех у одной организации?
Наверное поэтому, барон продолжал делать то, что он делал уже долгие годы – спасать Германию от идиотских поражений и некомпетентных бюрократов , а потому времени на основание «сверхсекретных организаций» у него просто не было.
Нет, конечно, еще вступало в роль общее разочарование Вольфганга манипуляциями временем. Он понял, что одному человеку невозможно изменить маховик истории, что «теория бабочки» это огромная ерунда и что история всегда стремится вернуться к своему привычному ходу. Всё чего добился фон Струккер своими действиями была отсрочка.
Желая разорвать к чертям «резиновую ленту» истории, барон и не стал создавать Гидру. Заодно, ее создание и было подтверждением этой теории – «теории резиновой ленты» - история вернулась на свои круги, ГИДРА так или иначе была основана.
Тем не менее, создание ГИДРЫ дало барону шанс на уход от лицемерия, то есть от правосудия со стороны Союзников. Конечно, для этого ему пришлось пересмотреть свои взгляды на «Уборщика Специального Назначения», как окрестил Черепа Вольфганг.
Так уж вышло, что творение Черепа, к которому барон не испытывал никаких теплых чувств, было единственным шансом для него уйти от некой «ответственности» за выдуманными Союзниками «военные преступления» барона, потому, ему пришлось принять предложение от Красного Черепа и даже изобразить радость по этому поводу.
Причин нелюбви к Черепу у барона было множество. Начиная от происхождения оного, до одержимости Черепа неким Капитаном Америкой, потому надо ли говорить об отсутствии энтузиазма у фон Струккера по поводу работы под началом этого человека. С другой стороны, он смог увести от безумства Союзников некоторых своих друзей, что тоже было выгодно. По крайней мере, они могли дожить свою жизнь и умереть достойно.
Окончание второй мировой войны, а точнее той ее части где Германия была для мощи Союзников основным врагом, осталась для барона незамеченной из-за огромного числа работы, свалившегося на него. Пропажа Красного Черепа оставила в ГИДРЕ вакуум власти, которым барон не преминул воспользоваться и узурпировать оную власть.
Организации требовалась срочная реорганизация и адаптация под послевоенные условия. Барон понимал, что многое то, на что закрывали глаза во время войны, будет прикрыто, а многое то, на что пристально смотрели, будет вновь пущено на самотек.
Создание ЩИТа было для фонр Струккера манной небесной, ибо позволило барону интегрировать ГИДРУ в новую суперспецслужбу, по сути сделав главную спецслужбу США (а учитывая специфику окончания войны, и доброй половины мира) своим источником информации. Это было очень удобно, можно было подбрасывать властям США ложную информацию о «зловещих планах», оставляя настоящие планы за радиусами действия их радаров.
А потом всё завертелось. Вскоре после окончания войны, Струккер женился, притом на той же девушке, которую он видел в видениях будущего… впрочем, командование Гидрой не позволяло барону уделять должного внимания супруге, о чем Вольфганг неоднократно жалел.
Сказать по правде, ресурсы ГИДРЫ удивили и разозлили Вольфганга. Если бы всё это оружие, всё это снаряжение, все эти технологии были бы пущены в серию, то третий рейх уничтожил бы любое сопротивление… чего стоят хотя бы лазерные установки ПВО. Одна такая батарей могла бы просто уничтожать воздушные эскадры «летающих крепостей».
Одна такая батарей могла бы спасти Дрезден. ЗСУ на базе таких технологий могла бы уничтожать вражеские штурмовики и бомбардировщики быстро и с безжалостной эффективностью… но Череп подмял это всё себе. По мнению барона, именно его жадность и сгубила третий Рейх, каким бы дерьмом это творение австрияки не было бы… другое дело, что рано или поздно, ефрейтора бы убрали от власти и режим установился бы менее людоедский.
Понимая, что выхода у него больше нет, барон понемногу работал над демонтажом США и их мирового влияния, посредством зараженного вирусом ГИДРЫ ЩИТа. К этому барон прилагал множество своих сил и своего таланта. Сыграло и желание мести… он видел, как горел Дрезден и хотел сделать то же самое со всей территорией США. Вряд ли можно обвинять в этом фон Струккера.
Удивительным образом, барон нашел способ вернуть себе молодость и закрепить свой возраст… одна из небольших побед, давших ему силу и волю сражаться дальше, не сдавая под грузом накопившихся лет. Став выше времени, барон еще активнее стал искать способы сокрушения своего врага – США. Сам того не заметив, барон изменился сам и подверглись частичному изменению его идеалы. Из гордого пруссака он стал горьким немцем, который всю свою жизнь только и делал, что сражался.
Возвращение Черепа вызвало смешанные чувства у фон Струккера, но он добровольно ушел на второй план, позволил Йохану получать пинки и зуботычины от Стэфана (капитана Америки) сам оставаясь в тени. Конечно это была не совсем та роль, которую хотел привыкший к командованию Вольфганг, но, ради недопущения гражданской войны в ГИДРЕ, барон отступил.
Вся эта эпопея с супергероями тоже встречалась фон Струккером со смешанными чувствами. С одной стороны, он, как бывший (а на самом деле далеко не бывший) военный отказывался понимать само существование неубиваемых существ, которые людьми-то являются лишь частично… также как и не мог он понять мелочность работы этих «суперлюдей». С их способностями, они могли бы наконец покончить с тиранией денег, правящей в США, установить бы справедливый и неподкупный режим, способный простоять тысячу лет! А они что делают? Ловят уличных воров!
С другой стороны, эти самые «герои» множество раз нарушали его собственные планы, потому фон Струккер не мог не признать… эффективность этих существ. О как он хотел получить создание такого уровня силы к себе в отряды… но, к сожалению, чем больше сила тем выше чувство собственной важности у обладателя этой силы.
Да что и говорить, если несколько раз, несмотря на свое высокое звание и уже серьезный возраст, барону приходилось сталкиваться в боях с Капитаном Америкой и его отрядом коммандос! Эти чертовы коммандос слишком хорошо работали на коммуникациях, ускоряя и без того лавинообразное крушение Рейха. Впрочем, обиды на них барон не таит – они были солдатами на разных сторонах, если бы у него был отряд таких коммандос, он бы не постеснялся использовать их.
Последние события начала двадцать первого века вызвали у барона смешанные чувства. В очередной раз сфальсифицировав свою смерть, фон Струккер вновь ушел на второй план, постепенно собирая все необходимые компоненты для своего плана.
События гражданской войны супергероев вызвали у барона искреннее веселье. «Регистрация сверхлюдей» - ну надо же. С регистрации евреев начался третий Рейх, и, по опыту фон Струккера, США были не так уж и далеки от Рейха Гитлера.
История повторяется, один раз как трагедия, второй раз как фарс. Теперь вместо «недолюдей» регистрации и гонениями подвергались «сверхлюди». Если бы у Гитлера была бы могила, он бы ворочался в ней с такой скоростью, что к нему можно было бы подключить генератор и вырабатывать энергию для всего Берлина. Это были даже не гонения коммунистов, так напоминающие барону гонения еврейского населения в Германии, это было куда хуже… это был великолепный фарс.
И самое смешное было в том, что фон Струккер даже никаких усилий к этому не приложил. Ну, почти. Основную работу сделал президент США и Тони Старк! Право слово, Тони был так похож на дядю Йозю в те моменты, когда на все штаты вещал по телевидению, Вольфганг аж ностальгическую слезу пустил. Действительно уж, «чем ужаснее ложь, тем проще в нее верят».
Ведь самое смешное было в том, что, несмотря на правосторонние, монархистские взгляды фон Струккера, он никогда не был ультраправым радикалом. И ему крайне не нравилось происходящее при Гитлере, просто он умел держать язык за зубами и не желал становиться врагом режима. С тогдашними его силами с этим было не справиться.
К сожалению, окончание гражданской войны было омрачено событиями с захватом власти в Щите Озборном. Да, фон Струккер сам заключил сделку с безумцем Озборном, но он и не подозревал как сильно ошибся тогда… его ошибка стоила его сыну жизни. Даже несмотря на то, что барон уже застал гибель своей жены, своей дочери и ее клона, гибель последнего ребенка стала для него большим ударом.
Барон поклялся отомстить Озборну на клинке своего сына. Он поклялся, что уничтожит опального бизнесмена, чего бы ему это не стоило. Он не был супергероем, он не был даже просто героем, а потому он не собирался добиваться посадку Озборна в тюрьму, нет. В этом плане, методы Карателя наиболее импонировали барону – только смерть удовлетворит Вольфганга фон Струккера.
Пока происходили события с расколом людей Х, темного правления, барон, в тайне от своего начальника, разрабатывал себе запасной план. Чутье подсказывало ему, что ГИДРУ ждут непростые времена, потому он хотел иметь запасные варианты, на случай если ему придется предстать перед американским лицемерием… пардон, правосудием.
11. Ваш пробный постКладбище супергероев, как его называют — место, где хоронят павших в боях героев, и которое находится под охраной, как Мстителей, так и Щита. Не слишком многие удостаиваются чести быть похороненным там — металюдей стараются кремировать, чтобы не допустить создание клонов некоторыми эксцентричными злодеями, которые могут быть использованы во зло.
К тому же, у многих супергероев есть завещания, где указывается место предполагаемого захоронения… это же место было для тех, кого смерть настигла внезапно. И сейчас, в поздний час, над одной из свежих могил, стоял мрачный мужчина в старомодной шинели. Этот человек не делал попыток укрыться от моросящего дождя, не обращал внимания на запачканные грязью сапоги и лишь молча смотрел на надгробие.
«Андреас фон Струккер» — «Мечник», погиб в бою с Норманом Озборном, — скупые слова, мало что раскрывающие как о жизни покойного, так и о его смерти… лишь воткнутый около надгробья полуторный меч. Мародеры были редкими гостями на этом кладбище, ибо мало было идиотов, готовых рискнуть своей шкурой ради сомнительного заработка, грабя могилы, охраняемые героями.
- Я ожидал вас, – неожиданно раздавшийся сбоку голос не вызвал никакой реакции у мужчины. Лишь через несколько секунд стоящий у надгробья человек повернул свою голову в направлении голоса. В тусклом свете фонаря блеснула линза монокля.
- У меня нет настроения сражаться с вами, герр Роджерс, – ответил отец Андреаса — Вольфганг фон Струккер.
- Я ожидал вас, – снова повторил капитан Америка, одетый в похожий старомодный плащ.
В ответ барон повернулся к собеседнику всем корпусом. Капли воды стекали по лысине барона, затекая за шиворот военной формы американского образца, но фон Струккер недаром был ветеран двух мировых войн — после грязевых морей первой мировой, мелкий дождик не доставлял ему дискомфорта.
- Боюсь, герр Роджерс, я не могу позволить вам арестовать меня, – грозно ответил барон, но Стивен даже не пошевелился в ответ.
- Барон фон Струккер, сейчас я вижу перед собой не правую руку Красного Черепа и второе лицо ГИДРЫ, а отца, скорбящего о потере сына. Я не стану вас арестовывать, – ответил Капитан Америка.
- Благородство, – удивленно протянул Вольфганг. – Не думал, что я когда-нибудь смогу употреблять данное слово, говоря о вашей нации, – в ответ Роджерс пожал могучими плечами.
- Я хочу, чтобы моя страна стала лучше, потому я и согласился стать символом, – ответил капитан. Барон же лишь усмехнулся в ответ.
- Вам не приходило в голову, что ваша страна не заслуживает такого символа? – заметил Вольфганг.
- Приходило, – честно ответил Роджерс. – Но я хочу, чтобы люди в моей стране стали выше, честнее, лучше… потому я и согласился носить костюм и щит, – некоторое время на кладбище воцарилось молчание.
Затем фон Струккер потянулся рукой во внутренний карман плаща, но, заметив как напрягся Роджерс, барон невесело усмехнулся.
- Не волнуйтесь, герр Роджерс. Я не намерен драться с вами сейчас… я пришел почтить память сына, а не устраивать драку на его могиле, – достав из внутреннего кармана четыре гвоздики, барон аккуратно положил их в изголовье могилы.
- Знаете, я ведь не был хорошим отцом, – задумчиво добавил фон Струккер. – У меня было слишком много дел, и я слишком часто оставлял своих детей без внимания… со смертью моей жены, это еще сильнее усугубилось. Меня не было рядом, когда им нужна была поддержка, похвала… а когда я был, то из-за усталости, мои слова казалась им фарсом. Сейчас я понимаю это… – капитан лишь молчал в ответ, выслушивая редкое откровение от лица одного из своих злейших врагов.
- И вот результат, – мрачно добавил Вольфганг. – Когда Андреас пошел против меня, я принял его решение, пусть я и сражался с ним, хотя, скорее он хотел убить меня. Теперь мой сын мертв, и нет возможности для нас уладить разногласия в одном серьезном разговоре. А ведь у меня даже не осталось его фотографий.
- Вы пришли сюда, – ответил капитан. – Это означает, что хоть вы и не были хорошим отцом, но вы любили его.
- Знаете гауптманн, это может показаться смешным, но между нами нет ничего личного, – от неожиданной смены темы Роджер удивленно окинул барона взглядом. Фон Струккер же вновь повернулся к могиле сына.
- Да, действительно, между нами нет ничего личного. Вы пытались убить меня, я пытался убить вас и ваших коммандос… но мы были солдатами двух воюющих сторон, а потому это было естественно. Будь у меня отряд таких солдат, будь я на вашем месте, я сделал бы то же самое, – Стивен молча продолжал слушать барона, пытаясь понять, к чему он идет.
- А вот с Норманом Озборном у меня есть личные счеты! – словно ядовитая змея, прошипел фон Струккер. Эта ненависть в голосе барона не удивила капитана, но она разительно отличалась от хладнокровного спокойствия барона, которое он демонстрировал сегодня.
- И это возвращает меня к причине, по которой я пришел сюда, – продолжил барон, таким же спокойным тоном, словно и не было этой вспышки гнева.
Вольфганг обхватил рукоять полуторного меча своего сына и вытащил его из земли, привычным взмахом очищая клинок от грязи. Прямой, длинный клинок отличался от привычной сабли барона, но, старший фон Струккер был Гидельбергским чемпионом не за красивые шрамы.
Затем, барон обхватил лезвие меча левой рукой и провел клинок сквозь плотно сжатую хватку его пальцев, словно доставая клинок из ножен. Острое лезвие взрезало кожу, и кровь фон Струккера покрыла меч, оставляя багрово-алый след на лезвии, а меч застыл в вытянутой руке барона.
Затем, Вольфганг присел на колено, уткнул кончик лезвия в землю и оперся руками о меч.
- Клянусь своей кровью, на клинке своего сына, что я отомщу за его гибель. Клянусь, что Норман Озборн познает такие мучения, что ад ему покажется курортом. Клянусь, что этот клинок окропит кровь Озборна, как его сегодня окропила кровь моя. Да будет так, – вновь, над кладбищем возникла тишина.
Капли воды смешивались с кровью барона и стекали на землю, по блестящему лезвию полуторника, фон Струккер же молча сидел на колене, не обращая внимание на дискомфорт от мокнущей одежды. Капитан же молча смотрел на эту клятву, чувствуя что просто не имеет права нарушать этот мрачный и торжественный момент, даже если перед ними находился один из его злейших врагов. Он верил в то, что говорил – ведь капитан Америка не умеет лгать, а потому он верил, что перед ним лишь скорбящий отец, а не барон фон Струккер, правая рука Черепа.
Затем, барон поднялся на ноги и аккуратно вытер клинок, после чего оружие было спрятано где-то под безразмерным плащом фон Струккера. Бросив последний взгляд на своего старого врага, барон произнес:
- Я жалею вас, герр Роджерс и завидую вам. Жалею вас потому, что у вас никогда не было детей, и вы не познали эту радость. Завидую вам, потому что вы никогда не чувствовали боль от потери собственного ребенка, – после этого фон Струккер, по армейски четко развернулся спиной к Стивену, но почему-то барон медлил.
- Барон? – настороженно спросил Роджерс. Еще с полминуты фон Струккер стоял, но затем он что-то решил, и бросил что-то за спину. Капитан поймал маленький объект – это был монокль фон Струккера.
- Если вам понадобится помощь против людей Озборна, или если вы будете сражаться против него, нажмите двумя пальцами на линзу. Надеюсь на вашу порядочность, гауптманн, – после этого, с чавканьем грязи под ногами, фон Струккер направился к выходу.
12. Связь:
1) скайп UnholyKnight5
2) звать Станиславом
Отредактировано Baron von Strucker (18-10-2014 03:33)
