«Ты должна отпустить меня», - эхом отозвалось в голове Сигюн. Она не питала никаких иллюзий об их отношениях. Но слова Локи отозвались в ее груди ноющим, болезным чувством. Девушка не удивилась  если бы он оттолкну ее, но когда он привлек ее ближе к себе, она наслаждалась каждым мгновением этой близости. Ее руки ласково обхватили торс Локи, а лицо девушка положила на плечо Локи. Для нее все перестало иметь значение. Даже такая краткая близость искупала годы разлуки. "Почему все так?", - думала Сигюн, не решаясь шелохнуться. Ее внимание привлекло резкое карканье. Удивившись, девушка увидела кружащего в комнате ворона. Птица присела на спинку стула, все также пронзительно крича, поглядывая блестящими глазами-бусинками на бывших супругов. Он словно пытался что-то сказать, взмахнув крыльям, он снова начал кружить по комнате. Локи отстранил от себя Сигюн, словно опасаясь птицы и защищая ее. «Откуда здесь мог появиться ворон?», - думала девушка, наблюдая, как Лофт сотворил заклинание. Искры, скользившие по кисти его руки, привлекали внимание и завораживали. Еще раз пронзительно каркнув, ворон резко спикировал на Локи, на мгновение, раскрыв свои крылья и растворившись в тот же миг. Словно его никогда и не было в этой комнате. Ни пера, ни следа, ничего не осталось.

Ни крика, ни стона, ни слова, ничего. Локи в следующее мгновение рухнул замертво прямо на Сигюн. От неожиданности она не смогла удержать потяжелевшего супруга, лишившегося всяких чувств.  Его тело гулко ударилось о пол.

- ЛОКИ! – вскрикнула Сигюн. Она с трудом перевернула тела своего любимого на спину. – Янь, это дурацкая шутка, прекрати, - ее голос дрожал и сбивался.

С трудом ее пальцы развязывали шнуровку просторной серой рубашки. Такое простое действие сейчас доставляло множество хлопот Сигюн из-за переполнявшего ее волнения. Обнажив грудь Локи,  отодвинув несколько амулетов, висевших на шее, девушка просунула свою ладошку под приятную ткань и обеспокоенное закусила губу. Томительное ожидание. Какие-то несколько секунд показались ей вечностью. Удар. Такой слабый и нерешительный, словно размышляющий «А оно мне надо биться-то? Что я там не видел в ваших мирах?». Удар. Сердце Локи билось, но тихо и вяло. Девушка склонила свое лицо над лицом Локи, почти коснувшись его губ. Снова томительные секунды ожидания, похожие на долгие минуты. Выдох. Такой же почти неслышный, неощутимый как и удар сердца. Но, тем не менее, он был жив. Но надолго ли он задержится в этом состоянии?

- Локи, не время тебе к Хель. Рано еще, вернись, прошу тебя, - дрожащим голосом произнесла Сигюн, руками поглаживая лицо Локи. Она аккуратно оттянула веко и увидела застывший взгляд, не реагирующий на свет.
Было очевидно, что в Мидгарде Сигюн ничем не сможет помочь ему. Но ей хватало разума понимать, что Хеймдалль не откроет Бифрёст для Локи. Ситуация была безвыходная. Девушка чувствовала отчаяние, только стоило установиться хрупкому перемирию между супругами, как все полетело в тартары. Ей некогда было раздумывать о том, кто этот ворон и что произошло. Бесцельно осматривая помещение, взгляд Сигюн зацепился за кучку пергаментов, сметенных со стола.

Локи не был бы Локи, если бы не имел способа попасть в Асгард, минуя Хеймдалля и Бифрёст. А, значит, Сигюн необходимо найти свиток с заклинанием или указанием портала. Вскочив на ноги, она подошла к книжному стеллажу, где хаотично лежали разные свитки. Ругая про себя своего супруга, не любившего четко все систематизировать, зачастую оставляя  пространственные заметки понятные ему одному, она просматривала записи, скидывая на пол ненужные. Сигюн не знала, сколько времени она так провела. Пересмотрев все свитки, она так и не обнаружила искомого. От досады и боли обиды хотелось выть и плакать. Такого не могло быть. Локи был сильным магом, у него должен был быть в запасе козырной туз. «Неужели норны уготовили нам такую судьбу? Чтобы вот так все кончилось», - Сигюн обречено облокотилась на книжный стеллаж, как ее взгляд привлек невзрачный кусок пергамента, сложенный вчетверо. Развернув его, девушка вчиталась в причудливую вязь рун. Похоже, она нашла искомое. Подняв с пола чудом уцелевшую чернильницу и гусиное перо, она опустилась на колени перед Локи. Ладошкой она снова проверила его сердцебиение. Убедившись в его наличие, девушка начала переносить руны на пол,  молясь всем богам на успешный исход дела. «Только бы не ошибиться», - рука вычерчивала такие привычные значки. Стараясь не торопиться, она планомерно творила вязь заклинания. Закончив, Сигюн взяла Локи за руку, из холодной она стала совсем ледяной. «У меня мало времени. Всеотец, пусть  это подействует», - она начала читать заклинание, стараясь сделать свой голос спокойным и размеренным, малейшая ошибка могла стоить им обоим жизни. Закончив, они растворились в легкой дымке, оставляя дом пустым.

В Асгарде они оказались на небольшой полянке. Усыпанная цветами, она наполняла воздух сладким ароматом меда. Тут и там порхали бабочки. Сигюн вдохнула воздух родного для нее мира. Локи продолжал находиться в бессознательном состоянии. «Я не смогу донести его до своей усадьбы», - ее ладошка легла на грудь мужчины, прислушиваясь к сердцебиению. Оно было такое же  слабое и нерешительное. Внимание девушки привлекло фырканье лошадей.
Поднявшись с колен, Сигюн подошла к пегой кобылке. Животное приветственно заржало при виде асиньи, протянув морду к ней. Ласково потрепав лошадь по гриве, Сигюн приблизилась к уху кобылки и начала говорить на языке, который могли понять все живые существа:

- Мне нужна твоя помощь. Ты, как и я живем под одним небом, в одном мире, в нас обеих течет кровь, ты и я ходим по одной и той же земле. Услышь меня, стремительное создание, помоги мне. Моему другу плохо, а я сама не смогу донести его до усадьбы, - ее рука ласково поглаживала шелковую шерсть лошади. Кобылка фыркнула и ткнулась носом в плечо девушки. Сняв со своего платья тонкий поясок, Сигюн застегнула его на шее кобылы. С помощью такого импровизированного кордео она повела кобылку к бессознательному Локи. Каждый раз, подходя к нему, девушка опасалась найти его мертвым. Но пока жизнь все еще теплилась в его теле.

Лошадь аккуратно опустилась на колени, чтобы Сигюн было удобнее посадить на нее Локи. Она осторожно закинула его на спину кобылки, придерживая одной рукой, не давая ему упасть. Животное осторожно встало с колен, неторопливо вышагивая, слушаясь указаний  тонкого ремешка. Сигюн рукой придерживала своего мужа, не давая ему соскользнуть. Он лежал на шее лошади, продолжая не реагировать  ни на что. Руки Локи оставались ледяными.

Сигюн не знала, сколько времени им пришлось добираться до ее усадьбы. Она только молилась всем духам, чтобы успеть до того момента, как душа Локи окончательно отправится в царство Хель. 
Заводя лошадь в ворота небольшой усадьбы, в которой Сигюн жила последнее время, она услышала вскрик своей служанки Исгерд:

- Госпожа, вы вернулись! Как я рада вас видеть! А кто… - она осеклась на полуслове, поняв, кто лежит на лошади.
- Никак вопросов. Лучше помоги мне, - в своем состоянии Сигюн не хотела выслушивать никаких расспросов.
Исгерд помогла своей хозяйке аккуратно стащить бессознательного Локи со спины кобылы. Девушки вдвоем осторожно занесли его в дом. Здание было небольшим и уютным, двухэтажный, с минимумом обстановки. Сигюн устала от роскоши и пустынных залов, поэтому ведя уединенный образ жизни в усадьбе, она оставила с собой только одну служанку и минимум вещей. С трудом они донесли Локи до спальни Сигюн.

- Отпусти лошадь, что я привела. Думаю она сама вернется в свой табун. Угости ее свежими овощами и зеленью, она мне сильно помогла. Исгерд, завари отвар трав, что в ящике стола лежит, в небольшой деревянной шкатулке, и принеси мне, - Сигюн отдавала приказы Исгерд, укладывая Локи на своей кровати.

Когда служанка удалилась из комнаты, Сигюн проверила дыхание и сердцебиение своего супруга и, убедившись в их наличии, отошла к небольшому комоду. С тихим скрипом она выдвинула первый ящик, достав из него метелочки высушенных трав. Она подожгла их, тут же погасив пламя, оставляя траву медленно тлеть и наполнять комнату горьковатыми ароматами.

В комнате скрипнула дверь и вошла Исгерд, неся в руках миску с отваром. В ее глазах читалось беспокойство и  недоумение.
- Леди Сигюн, нужен лекарь для Локи, - но Сигюн лишь отмахнулась от ее предложения. Никто не захочет помогать трикстеру. Слишком много плохого о нем помнили асы. Поэтому ей придется справляться самой. Она присела на край кровати, принимая миску из Исгерд, как служанка резко вскрикнула, прижав ладонь ко рту. Сигюн с недоумением посмотрела на  нее, словно спрашивая, что так могло напугать ее. Повернувшись в сторону Локи, у его супруги дрогнули руки, и она чуть было не выронила миску с отваром.

Кожу Локи местами покрывала ледяная корка. Йотун. Что так часто многих пугало в Асгарде. Синие участки словно показывали, что жизнь все больше уходит из тела Локи. Сигюн взволнованно разобрала шнуровку рубашки, осматривая тело супруга. Не так много участков, но они были. На щеке супруга застыла корка льда и Сигюн с трепетом провела по ней подушечками пальцев.

- Локи, пожалуйста, услышь меня, мой голос, что зовет тебя и звал всегда, томимый в одиночестве, не находящий ни покоя, не сна, ни жизни. Услышь меня, где бы ты ни был, куда бы ты не шел, вернись ко мне. Еще не время тебе к Хель, - ее голос дрожал от волнения.
- Госпожа, зачем вы…вам это йотунхеймское от… - недоуменно спросила служанка, смотря на свою хозяйку, но Сигюн не дала ей договорить.
- Замолчи! И убирайся. Ты все равно не поймешь, почему я это делаю, - она устало потерла лоб.
- Простите, госпожа, - служанка склонила голову и ушла из комнаты, тихо хлопнув дверью.
Сигюн шумно вдохнула воздух. Ее руки дрожали, а мысли  путались. Она понимала, что сейчас не время рыдать, но она чувствовала себя обреченной. Даже когда ей удалось на мгновение восстановить хрупкий мир между собой и Локи, провидение снова отобрало у нее супруга. И сколько раз так еще будет?
Сигюн присела на пол, одной рукой беря миску с теплым отваром, а другой рукой приподнимая голову Локи и начала аккуратно вливать в него жидкость. «Я надеюсь, это поможет хоть немного вернуть его к жизни», - она не торопилась, делая порции по одному глотку. Что-то неуловимо напоминало ей в этой картине. Да, так уже было однажды. Возле скалы, не ведая отдыха, чашей собирала тягучие капли яда, давая своему мужу короткие передышки и содрогаясь с ним каждый раз, когда ей приходилось отходить.
Выпоив ему всю миску, она укрыла своего супруга меховым пледом, надеясь, что это хоть немного согреет его.  Сама она села на кровать,  положив свою голову на грудь Локи.

- Не уходи, прошу тебя, - тихо шептала она, не замечая как по ее щекам катятся слезы.

Отредактировано Sigyn (19-11-2014 09:43)

Когда живешь не первый век и прожить рассчитываешь ещё столько же, терпеливость и размеренность развивается как-то сама. Это так во всем, от войны до простой жизни, в которой было место разным ограничениям и воздержаниям.  Но стоит после таких ограничений дорваться до цели, то остановить этот ураган невозможно. Тем более когда это касается отношений между мужчиной и женщиной. С тех пор, как Тор вернулся к Сиф, прошло немного времени, но достаточно, что они смогли переступить порог смущения и неловкости к друг другу, которое появились за годы расставания.
Бессонная ночь в объятьях возлюбленного мужчины придает сил не меньше, чем крепкий двенадцатичасовой сон. Но все же ближе к утреннему зареву, Сиф задремала прижимаясь разгоряченным тело к Тору, который видимо погрузился в свои размышления, в которых прибывал в последнее время все чаще. Иногда богине Войны было даже обидно, что своими мыслями он увлечен даже чуть больше, чем девушкой, но это были глупые ревнивые порывы, которые она тут же отгоняла прочь. Что снилось черноволосой богине было загадкой, потому что дышала та ровно и спокойно лежала на груди Тора. И все бы было так спокойно, если бы в Асгарде они не жили.

Сон прервался резко, от чего лицо богини исказило злое негодование и недовольство. Она проследила траекторию пролетающего Мьёлльнира и спросонья озадаченно уставилась на возлюбленного, который, видимо, уже собрался покинуть чертоги, не озадачившись даже одеться. Но удивление молниеносно сменилось на страх, который заблестел в голубых глазах от слов Одинсона. Она уже хотела остановить его, возразить о слишком быстром принятии решения, но не успела, так как после поцелуя его и след простыл, и лишь качающиеся занавески напоминали о его отлете.
-Проклятье…
Сиф быстро соскочила с кровати кутаясь в простынь, которой ранее укрывалась, и забегала по комнате, собирая свою одежду и детали от лат. Вчера им было не до того, что бы думать о том, как лучше сложить свои одежки, поэтому сборы заняли какое-то время. Но все же наконец облачившись в доспехи, Сиф быстрым шагом направилась к двери, по пути прихватив с кресла свой клинок, который вечером там оставила.
Путь ей предстоял неблизкий, а поскольку сама она летать, к несчастью, не умела, идея решения проблемы пришла сама собой. Богиня выскочила к конюшне, где её нагнала обеспокоенная служанка, которая успела заметить, как господин поспешно покинул чертог. Запрягая своего коня, Сиф бегло посмотрела на неё и сухо процедила.
-Отправьте срочно кого-нибудь к Бальдру, и сообщите, что мы с Тором находимся в чертогах Сигюн, где объявился Трикстер, якобы в беде, - она легко запрыгнула на коня, который довольно заржал под ней, - Пусть, если сможет, прибудет туда.
-А Вы куда направляетесь, госпожа?
-Туда же. Я не могу позволить ему снова обвести Тора вокруг пальца. Не сейчас.
Богиня стегнула коня и тот рванул с места, оставляя за собой лишь клубы пыли из-под копыт. Она неслась как можно быстрее, и уже через пару минут в дали показалась крыша конюшен валькирий, которые и были её следующей целью.
«Надеюсь сестры не заметят исчезновение одного коня. К тому же я честно собираюсь вернуть его на место по возвращению. Если что, Бруннхильда, если она вообще в Асгарде, меня прикроет», - с этими мыслями богиня вышла на финишные сто метров, которые преодолела в считаные секунды.
Пробравшись в конюшню, Сиф выбрала первого попавшегося вороного крылатого красавца, который поначалу сопротивлялся и не давался ей в руки, но вскоре утих под осторожными руками богини Войны. Она в спешке запрягала коня, постоянно что-то роняя или не с первого раза застегивая, что было верным признаком, что Сиф волнуется. И волнения имели место быть, потому что она не имела понятия, ни куда ей направляться, и что сейчас с Тором. Но изводить себя пустыми мыслями не было смысла, поэтому она взяла себя в руки и, вскочив на нового коня, девушка сильно стегнула его и он выскочил на улицу, и уже в следующую минуту взмыл в небо.
Направляя коня чисто наугад, в том направлении, куда улетел Тор, Сиф быстро смогла найти направление. Простым и верным знаком того, где находится Громовержец, тем более, когда он был зол, служили грозовые облака, которые собирались в одном месте. Богиня направила коня в ту сторону и снова стегнула его, подгоняя. И уже через четверть часа вороной крылатый скакун мягко приземлился во дворе чертогов Сигюн, склонил голову, позволяя наезднице спрыгнуть.
Во дворе суетились слуги, явно чем-то сильно обеспокоенные и нисколько не удивившиеся появлению богини Войны. Кто-то из них, даже не дождавшись вопроса от Сиф, сказал, что проводит её, и направился в помещение. Девушки не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним и вскоре оказаться в дверях той комнаты, где были Сигюн, Тор, и не очень напоминающий живого Локи.

Мало того что смазливые и не имеющие понятие где их место служанки безуспешно пытались не пустить её. Так завершение этого фарса стала сама хозяйка. Слова Сигюн заставили опешить воительницу и перестать сопротивляться двум девкам, которые и сами ретировались, после того как появилась их госпожа. И в отличие от богини Верности, богиня Войны не имела глупой привычки сдерживать и скрывать свои эмоции, поэтому на её лице легко читалось бешенство, в которое она впадала. В плохом раскладе это могло бы перерасти из словестно перепалки в неплохую потасовку,  потому Сиф про себя четко знала, что словами доказать что-то той, которая верит и верна лжецу и предателю – дело пустое.
Брюнетка уже было открыла рот, что бы остро парировать тот бред, что Сигюн несла про честь воинов и так далее, когда прямо перед ней возник Тор. И вот, та что способна без отдыха сражаться сутки, та что способна в одиночку победить небольшую армию, та что владеет мечом лучше любого мужчины, моментально потеряла весь пыл. А для этого, всего-то надо, что бы богиню взяли за плечи и заглянули в её голубые глаза. Но абы кто не добился бы этим ровным счетом нечего, но не сын Одина, который был тем единственным смыслом жизни богини.
Сиф сменила гнев на послушание и даже не стала дожидаться того, что там решит богиня Верности после слов Одинсона. Брюнетка молча развернулась на сто восемьдесят градусов и вышла прочь из помещения, а после и из дворца. Дать возрадоваться победе своей сестре асинье до конца она не могла, потому что была твердо намерена покинуть территорию жилища Сигюн только лишь с Тором. Поэтому сейчас она просто вышла обратно во двор, где топтался крылатый конь, к которому не осмелились приблизится даже мужчины средь слуг.
Леди Сиф спокойно подошла животному, которое послушно подпустило её и дало погладить себя по загривку. Тонкие пальцы впутались в густую черную гриву коня, мягко перебирая и поглаживая у основания шеи. Так воительница успокаивала себя и прислушивалась к происходящему в доме, и на душе. Ей было неспокойно, совсем. Не то что бы она не доверяла Тору, и даже была готова поверить Сигюн и Локи, в искренность происходившего, но слишком часто она видела такое, и после начинался хаос и несчастья. Сиф не хотела повторений и была готова на все, что бы ни допустить такое. Но сейчас дева могла лишь ждать. Ждать и надеяться на благоразумие Тора, не слепость Сигюн и скорейшее появление Бальдра, который может быть единственный, кто сможет трезво и без эмоций смотреть на происходящее.

Сигюн проводила взглядом удалявшуюся фигурку Сиф. Воительница не скрывала своей ярости и злости, но все же предпочла послушаться и покинуть помещение. Речь Тора понемногу потушили пламя гнева Сигюн, заставляя ее успокаиваться. Она вдохнула полной грудью и шумно выдохнула, чувствуя как негодование в ней начало исчезать. Она неотрывно смотрела  в голубые глаза Тора и вспоминала, сколько слез проливала в его обществе, жалуясь на Локи в трудные моменты. И как Громовержец старался ей помогать. Также как Сиф подругой ей была. Пусть чародеи, будучи белой костью, не всегда жаловали и любили воителей, но Сигюн и богиню Войны связывали мужья. Брак Сиф и Тора также был сложен, как и ее отношения с Локи. Сейчас сильно испуганная состоянием Локи, взволнованная Сигюн переживала за своего супруга и за свой дом. 

- Тор, я позволяю тебе остаться. Я надеюсь, ты сможешь мне помочь. Я  не понимаю, что произошло с Локи, я бес… - речь Сигюн была прервана грохотом. Звон железного тазика, ударившегося о каменный пол, эхом прокатился по усадьбе, уведомляя всех его обитателей о появление или пробуждение кого-то.

Тор, совершенно не обращая внимания на Сигюн, быстро распахнул дверь и зашел в комнату. Богиня верности впорхнула следом, застыв как соляной столб, в проеме. Локи приподнявшись в кровати, прижимая ко рту покрасневшую ладонь, был в полном сознании. Сигюн почувствовала небывалое облегчение. Сразу стало легче дышать и сердце забилось ровнее. Все это время она находилась в напряжение и в беспокойстве за Локи, сжимая сердце девушки в ледяных тисках, причиняя боль, готовя ее к очередной утрате. Переживать такое еще раз Сигюн боялась. Горечь от потери сыновей всегда жила в ней. Увидев же сейчас Локи в полном сознании, Сигюн застыла в дверях, не решаясь войти, думая увидеть морок. Тор прыжком преодолел расстояние, разделявшее его и Локи. Он с необычайным трепетом он взял в свои руку обожженную ладонь Лодура и подул на нее ледяным воздухом. Сигюн обвела взглядом свою спальню. На полу блестела лужа из воды и валялся тазик. «Видимо Локи пытался подтянуть к себе лохань и уронил ее на себя», - решила Сигюн.
Когда Тор попросил ее выйти из комнаты, на лице богини Верности мелькнула тень опасения. Меньше всего ей сейчас хотелось оставлять Локи одного, тем более в компании старшего брата. Она с беспокойством посмотрела на своего супруга. Его изумрудные глаза, недавно выражавшие злость и досаду от одного ее появления, сейчас излучали спокойствие и тепло. Сигюн поймав его взгляд, увидела, что в этот раз он был рад ее появлению и тому, что он находился в ее спальне.

- Все хорошо. Ступай.

Всего трех слов было достаточно, чтобы успокоиться и выйти из комнаты. Тор ветром захлопнул дверь перед самым носом Сигюн. Богиня благоразумно решила дать им время побыть вдвоем. Немного постояв у двери и прислушиваясь к происходящему за ней, Сигюн быстро спустилась с лестницы, спрашивая у служанок, куда ушла Сиф. Получив нужный ответ, она вышла во двор своей усадьбы. Возле двери стояла небольшая корзинка, доверху наполненная красивыми наливными яблоками. Взяв парочку плодов в руки, Сигюн подошла к леди Сиф и кашлянула, привлекая к себе внимание. Воительница стояла вместе со своим великолепным конем и была погружена в свои мысли.

- Леди Сиф, прости меня. Мне гнев застилал глаза, а ярость овладела сердцем. Я забыла на мгновение былую дружбу нашу и что связывает нас крепче, чем что-либо: мужья наши. Также как и ты беспокоишься за Тора, я переживаю за Локи. Так прости же мне минуты слабости, которым на краткий миг я поддалась. И будь же гостьей в моем доме, богиня Войны и храбрейшая из воительниц, - низко склонив голову, Сигюн протянула Сиф яблочко.
Второе яблоко она протянула коню. Животное всхрапнув с интересом потянулось к красивому плоду, аккуратно откусывая большой кусок и радостно хрустя им.
- Достойный зверь, Сиф, - Сигюн с интересом рассматривала крылатого коня. - Это же валькирий создание, да? - ее голос прозвучал слегка игриво.

Отредактировано Sigyn (07-12-2014 22:10)

Она предвидела, что вскоре её мысли разобьют в дребезги от появления кого-то, так же как и предугадала, кто именно первый появится в саду. Но злоба и негодование ушли к тому моменту, оставляя лишь осадок беспокойства и печали. С того самого дня, как Тор вернулся, или даже с того дня когда богиня смогла переступить через боли ревности, потерь и страданий, и открылась ему, Сиф боялась и переживала что это все может рухнуть, как карточный домик. И сейчас, когда эти опасения обрели форму лика младшего брата Громовержца, все пошатнулось, выбивая Сиф из колеи. Но она бы не стала лучшим воином Асгарда, если бы не умела взять себя в руки. Поэтому услышав тихий кашель, брюнетка повернула голову, немного грустно улыбаясь Сигюн.
-Да. Надеюсь сёстры простят мне то, что позаимствовала их коня, н о иных путей догнать Одинсона, который рвется к брату – нету для меня, - Сиф убрала руку с загривка животного, позволяя ему свободно насладится фруктом, и благодарно приняла свои из рук богини,  - Не стоит извиняться и склонять голову. Мы обе погорячились и обе были не правы в своих поспешных решениях. Почти как раньше, до всех ужасов…
Богиня войны замолчала. Она коснулась опасной грани тех тем, которые не стоило поднимать, тем более сейчас, когда все так зыбко и шатко. Поэтому она быстро сменила тему в обратное русло. Приложив руку, сжатую в кулак, к груди, воительница склонилась.
-Но раз так, то я тоже приношу свои извинения, богиня Верности, что незвано ворвалась в твоё жилище, - после чего её губы тронула легкая улыбка, - И за своего непутевого Громовержца, который не только ворвался, но и сделал это в самом неприличном одеянии. Надеюсь это забудется, как нелепое недоразумение, Сигюн.
Продолжить им не дали, так как в саду появились ещё двое. Не малых усилий пришлось приложить воительнице, что бы её опасения и страхи, снова не взяли верх над ней. Сиф не сильно сжала в руке яблоко, которое ей подала богиня Верности, но все равно почувствовала, как сладкий сок покатился по пальцем. Что совсем успокоиться, богиня смотрела лишь на Тора, то ли отчаянно ища в его глазах следы помутнения рассудка, то ли ища в них помощи. Но стоило Одинсону уверить их обоих, что все в порядке и волнению нет причин, Сиф все же смогла немного утихомирить бурю эмоций, которая кипела в ней. Выдохнув, богиня уже собиралась что-то сказать, когда снова заговорил Тор. Леди Сиф удивленно уставилась на Громовержца, а после перевела глаза на Сигюн, надеясь увидеть там такое же удивление, и снова посмотрела на возлюбленного бога.
-Тебе лишь бы на охоту да хмельных напитков бочку осушит, Одинсон! – голос был серьёзен и тверд, хотя на губах воительнице мелькала улыбка, - Твои брат только что был в бессознательном состоянии на грани смерти, это не разумно тянуть его на охоту или в таверну. Дай ему хотя бы день домашнего покоя и уюта. Я ведь права, Сигюн?

«От кожи твоей пахнет терпкой смолою и ядом..»

Они были такими разными: грозная воительница, гневная и яростная, храбрая стремительная Сиф и мягкая, кроткая, преданная Сигюн, наполненная большой духовной силой. Но было нечто, что объединяло их с давних времен: мужья их, что были братьями и самыми ненавистными друг другу врагами. Не то чтобы они были подругами: все же ценности у них были разными. По  крайне мере они могли друг друга понять и поддержать в стремление образумить неразумных мужиков. И сколько слез проливала Сигюн находясь у Тора и Сиф во дворце, как и сколько боли она могла видеть в казалось бы несломленной воительнице.
Сейчас же, как и раньше, они стояли вместе во дворе усадьбы Сигюн. Словно не было ни Рагнарека, ни стычек, ничего. Да и не стоило сейчас это вспомнить. В душе девушки продолжала биться тревога за Локи: несмотря на то, что она видела его в сознании, неизвестно насколько хорошо он себя чувствовал. После Сиф ей  стало гораздо легче, и она рассмеялась. Да, с учетом того, в каком виде явился Тор, то можно было понять, как он спешил.

Стоило только вспомнить про Громовержца, как он явился перед девами. Вид его был вполне жизнерадостен, не считая той одежды, что буквально трещала по швам, едва налезая на его могучее тело. Сигюн с облегчением выдохнула, когда узнала, что с ее мужем было все в порядке. Но мерзко кольну ее упоминание статуса  «бывшей» жены. Несмотря ни на что, ни на какие формальности Сигюн продолжала считать его своим мужем и считала себя обязанной выполнять свою клятву верности.

Услышав предложение про охоту, Сигюн закатила глаз. Рагнарек, нападение йотунов или еще кто, а Тор Одинсон продолжит оставаться собой: драки, выпивка, развлечения. И поменяйся луна и солнце местами, Громовержец останется верен себе. Она мысленно поблагодарила свою «подругу», когда та предложила просто остаться в домашнем уюте. Больше всего Сигюн сейчас хотела остаться наедине с Локи. Дальнейшие слова Тора она слышала как сквозь стену: скрипнула входная дверь и на крыльце ступила неуверенно нога. Чуть шатаясь, неспешно к ним спустился Локи. Он слегка опирался на перила, видимо еще не совсем оправившись от своего обморока. Его кожа была бледнее чем обычно, а черты лица обострились.

Самым главным для Сигюн было видеть его живым и относительно здоровым. Она прижала ладонь к своим губам и не веря собственным глазам, не веря своим чувствам, остерегайся обмана или чьей-то злой шутки, подняла немного полы платья и спешно подбежала к своему некогда супругу. Он спустившись с лестницы крыльца, отпустил перила и выпрямился. Сигюн не сильно вслушивалась в его речь. Ее пальца нерешительно прошлись по ткани рубашки, словно проверяя реален ли тот, что стоит перед ней. Сердце Локи, бьющееся уже бодро и сильно, словно приветливо откликнулось на ее касания. Словно не было тех томительных минут, когда она ловила его редкие выдохи и толчки «мотора».

- Локи, я так рада, что ты…что ты… Я боялась, что потеряла тебя снова, - тихо, едва слышно сказала она, не отрывая своего взгляда от лица своего супруга. Она мягко обняла его, согревая горячим дыханием его шею и вдыхая такой знакомый аромат. Как долго она мечтала об этом моменте близости, когда ночами, закутавшись в плащ Локи лежала в его спальне и горевала без него. Локи  часто уходил без предупреждения. Ей оставалось только создавать видимость присутствия своего супруга, чтобы не давать тоске захватить себя полностью. Только шлем тускло поблескивающий на кровати напоминал ей обо всем.

Она едва уловимо коснулась губами шеи трикстера. Сигюн подняла взгляд и провела кончиками пальцев по лицу своего супруга.
- Прости. Я не таким путем тебя вернуть желала в Асгард.  И коли ты так хочешь, мы отправимся во дворец твой. Я отдавала приказы слугам, чтобы они следили за сохранность твоего жилища. Давайте же отпразднуем семьей наше воссоединение, - ее голос был едва слышен, а движения кисти едва уловимы. Губами она коснулась губ Локи и оставила на них мягкий поцелуй.

- Я отдам распоряжение, чтобы нам подготовили лошадей. Отправляемся сейчас, - уже громко сказала Сигюн, разворачиваясь к Тору и Сиф. Хозяйка усадьбы отошла к небольшой конюшне, где она держала несколько лошадей и приказала слугам собрать животных.

«А почему Локи не телепортирует нас? Ведь он, как и Один, может свободно перемещаться по Асгарду?», - мелькнула мысль в голову Сигюн, пока она наблюдала как резво выводят скакунов из денников, смахивают с них пыль щетками и несут снаряжение.
Сама Сигюн любила ездить верхом и так гулять по асгардским лесам. Поэтому и лошадь, красивая буланая кобыла, была высокой и статной. Животное приветливо заржало, увидев свою хозяйку. Слуги вывели двух лошадей во двор. Шкуры животных блестели на солнце, а снаряжение было ладным и добротным.

- Локи, я поеду с тобой. Так я смогу лучше перенести дорогу и смогу держаться за тебя, - Сигюн не хотела выдавать искренние мотивы своего поступка. До дворцы был неблизкий путь и она боялась, что в ослабленном состоянии Локи попросту упадет на ходу. Она поддержала повод, чтобы ее супруг мог плотно сесть в седло. Служанка подсадила ее и девушка села сзади своего супруга.

- Госпожа… - одна из ее верных помощниц протянула свернутый дорожный плащ.
Сигюн кивком поблагодарила ее и расправив одеяние, накинула его на свои плечи, защелкнув замок.
- Госпожа, все в порядке? – чья-то ладонь мягко взяла ее за кисть руки. Все-таки Сигюн не особо умела выстраивать дистанцию между собой и слугами, слишком хорошо относилась к девочкам, но и те платили любовью к своей госпоже. И поэтому сейчас не особо скрывали своего неодобрения к появлению Локи.
- Все в порядке, Иданнар. Мы нормально доедем. Сиф, я думаю ты можешь еще попользоваться жеребцом сестер-валькирий, думаю Брунна не обидится.
Что же до Тора, то ему вывели вторую лошадь Сигюн – старого толстого Фунтика. Он был плодом горячей любви высокородистой кобылки и толстоватого рабочего жеребца. Оттого гнедой жеребчик был среднего роста, пухлым, но приэтом добродушным и флегматичным. Сигюн купила его на ярмарке, не устояв перед его забавным видом. В основном он  гулял в полях, щипал траву и выступал в роли плюшевой игрушки. Увидев незнакомого аса, Фунтик заржал и добродушно  мотая ушами потянулся к карманам Тора. Не найдя там ни кусочка сахара или морковки, обидно фыркнул и понюхал молот.
- Прости, Тор. Но я тут не держу много лошадей. Не беспокойся, он неказистый на вид, но добрый и умный, - Сигюн обхватила рукой торс Локи и посмотрев села ли Сиф, толкнула ногами кобылку.
- Марципанчик, айда гулять, вези нас во дворец Локи, - свободной рукой она взяла повод с шеи лошади и качнула его. Всхрапнув, кобылка неспешным шагом двинулась в сторону дороги. Она была достаточно умной, чтобы знать, куда идти.
Мерно качаясь в седле и прижимаясь щекой к спине Локи, Сигюн сполна упивалась моментом близости. Ее веки закрывались. «Сейчас я похоже упаду, а не мой любимый супруг», - подумала она, погрузившись в воспоминания.

****
Память услужливо вернула ее в момент, когда со своим отцом и другими ванами она прибыла в Асгард. Устав от торжественной части церемонии (корсет служанка затянула слишком сильно), Сигюн переоделась в платье легкое и отправилась гулять по лесным тропинкам, наслаждаясь окружающей ее красотой. «Нужно будет с отцом сходить к Иггдрасилю и увидеть Древо Миров», - она неспешно шагала по одной из тропинок, как перед ней пронеся стремительный жеребец, серый в яблоко, в клочьях пены, яростный как и всадник, что был на нем. Сигюн слегка опешила от такого. Присмотревшись, она узнала, кто пришел к ней. Зеленый плащ, рогатый шлем переливающийся в лучах заходящего солнца и самодовольная улыбка. Как же. Локи собственный персоной. Она видела его на торжественном приеме. Он стоял со своим прославленным братом Тором и они о чем-то оживленно разговаривая, то и дело показывая пальцем в сторону ванов.

- Дочери Ньерда не стоит так прогуливаться в одиночестве в асгардских лесах, мало ли кто ей может встретиться, - Локи придерживал своего коня, заставляя его гарцевать на месте.

- Дочь Ньерда выросла в условиях Ванахейм, где зимы суровы, а жизнь нелегка. Мудрость моего народа превосходит знания асов, - Сигюн предпочла бы уйти, но что-то заставляло ее стоять на месте и испепелять взглядом своего новоявленного знакомого.
- Так вот почему кожа дочери Ньерда бела, как снежный фьорд,  а глаза чистые как льдинки, напоминая о своей красоте, что превосходит лучшие Морозные цветы. Я Локи, сын Одина, могу предложить тебе совместную прогулку.

«Сигюн, очнись, ты же прибыла к Всеотцу дабы он исполнил твою помолвку с Теоретиком»

- … Или гордая дочь Ньерда боится..лошадей? Я обещаю, что мы будем ехать шагом, – смешок слетел с губ ликующего трикстера. Он всегда знал, как можно управлять.
- И ничего я не боюсь, - хмыкнула Сигюн и протянула свою руку. Резво подхватив ее, Локи посадил ее в  седло перед собой и толкнув жеребца, неторопливой рысью повез ее дальше в лес.

***
Мерные толчки лошади вывели Сигюн из воспоминании. Ей показалось, что недавние события были сном и Локи покинул ее. Она встрепенулась, но рука также обхватывала торс мужчины.
- Локи..

Отредактировано Sigyn (05-01-2015 08:47)