Я, Сорвиголова, герой в маске, а в жизни - слепой адвокат Мэттью Мердок, в который раз сижу на крыше своего дома и слушаю Адскую Кухню Нью-Йорка. Даже ночью этот город не умолкает ни на минуту. Но сейчас я погружен в себя, я думаю. Надо определиться со своей жизнью, с дальнейшим путем. А для этого надо вспомнить свою жизнь - с чего все начиналось, и к чему в конце концов я пришел.
Детство вспоминается вспышками. Отец. Что и говорить, отношения у нас были непростыми. В те минуты, когда он был трезв, он настаивал на том, чтобы каждую свою свободную минуту я посвящал учебе, твердя, что я должен стать толковым, полезным человеком с профессией, а не как он. В результате я учился, не поднимая головы, и это сделало меня мишенью постоянных поддразниваний и насмешек сверстников. Их крики: «Сорвиголова!» - так, они думали, они издевались надо мной. Матери я никогда не знал, отец говорил, что она умерла. Как впоследствии оказалось, говорил неправду.
Попытка первый раз погеройствовать привела к тому, что я потерял зрение - решил спасти старика от попадания под грузовик. В результате попал под него сам: грузовик перевозил не то радиоактивные отходы, не то какие-то модифицированные токсины, и содержимое одной из бочек выплеснулось мне в лицо. В больнице я услышал, как врач говорит отцу, что вещество повредило зрительный нерв, а, значит, ничего уже нельзя сделать. Зато это дало мне возможность стать тем, кто я есть сейчас. То ощущение пространства, которое дано мне, я подозреваю, Бог подарил в обмен на потерю способности видеть. Парадокс - слепой человек, видящий гораздо больше, чем зрячий. Я вижу их слабости, их страх, их ложь. Я слышу, как от страха трясутся их поджилки.
Первые дни со своим новым «зрением» были ужасны. Я не понимал, что со мной происходит, пугался странных силуэтов вокруг, любой слишком громкий звук причинял боль... Стик, слепой мастер боевых искусств, появился в моей жизни как раз вовремя, чтобы помочь мне справиться с новым восприятием мира. Истинный дзенский учитель, и методы у него всегда были соответствующие. Еще мальчишкой, как же я ненавидел его за это! Да и позже, возмужав, проявлял гораздо меньше благодарности, чем следовало бы. Слишком мало во мне было почтения, и слишком многим я ему обязан. Какими бы жесткими ни были его уроки, свое дело он сделал - научил меня жить с моим даром и передал мне свои познания в ниндзюцу, искусстве теней. То, что я до сих пор жив, во многом его заслуга. Только сейчас я, кажется, начал понимать его уроки. Никогда не поздно учиться, но слишком поздно выражать ему почтение - он мертв, как и многие из тех, кто меня окружал и был мне дорог. Все, что я теперь могу, это вспоминать его в своих молитвах.
Колледж, университет…  вот тут-то я с благодарностью вспомнил отцовские нравоучения, когда  без особых проблем поступил на юрфак Колумбийского университета.
Здесь я познакомился со своим лучшим другом - Франклином Нельсоном, Фогги, моим будущим партнером по бизнесу и одним из немногих людей, которым теперь могу доверять. За его простоватой наружностью и нерасторопностью скрываются терпеливая самоотверженная натура, упорный ум и доброе сердце. С Фогги мы прошли через многое, но мы по-прежнему друзья. Даже когда я, возгордившись и изменив собственным принципам, все глубже и глубже погружался во тьму и насилие, он продолжал верить в меня - верить, что я просто запутался, и мне нужна помощь, а не наказание.
Электра Начиос. Роковое имя в моей судьбе. «Ударь его, Оливковое Масло». Сногсшибательная красавица, принцесса своего папочки. Мы были молоды, беззаботны, и с оптимизмом смотрели в будущее - роман вспыхнул, как спичка. Так же быстро он прогорел и погас - со смертью отца она бросила учебу и уехала. Казалось бы, она достаточно ясно дала понять, что никаких серьезных отношений  между нами быть не может. Фогги, дружище, еще тогда намекал, что ничего хорошего из этой связи не выйдет. Он и не представлял себе, какими пророческими были его опасения.
Тогда же, во время моей учебы в университете, произошло событие, перевернувшее всю мою жизнь, побудившее меня, надев костюм и спрятав лицо за маской, выйти на улицы Нью-Йорка и начать борьбу со злом - смерть отца.
Он никогда не писал мне, что у него были какие-то проблемы, но они были - карьера «Бойца Мердока» стремительно катилась под откос. И мой отец, стремясь поправить финансовое положение, ступил на скользкий путь, связавшись с неким Фиксером, обещавшим ему баснословные деньги за бои. Он даже не подозревал, что все его последующие победы - фальшивка, сфабрикованная ради прибылей, выручаемых с тотализатора. Все вскрылось, когда Фиксер объявил ему, что следующий бой он должен проиграть, а в случае, если он откажется, его ждут крупные неприятности. Но гордость и совесть отца не позволили ему проиграть на глазах у собственного сына, которого он учил никогда не сдаваться - ради того, чтобы посмотреть, как он бьется, мы с Фогги специально приехали из университета. И Джонатан Мердок вновь одержал победу, закончив бой нокаутом. А вскоре после этого был застрелен на улице бандитом, которого нанял Фиксер, разъяренный его неповиновением.
Тогда я дал себе слово, когда придет время, разыскать убийц и отомстить им. Когда я и Нельсон окончили университет и вернулись в Нью-Йорк, основав свою небольшую контору «Нельсон и Мердок», я провел собственное «расследование», которое вывело меня на Фиксера и его людей. Расшвырять его головорезов и добраться до него самого не составило для меня большого труда. Преступный делец, в ужасе перед внезапно обрушившимся возмездием, попытался сбежать. Я преследовал его по пятам даже тогда, когда он, пытаясь скрыться, забежал в метро. Там, на станции, он и умер - его сердце не выдержало нагрузки. Но я не ощущал никакой радости. Напротив, его смерть потрясла меня. Я не хотел, чтобы все так вышло, не хотел его убивать, я же не убийца. И, стоя над его остывающим телом, я дал себе обет: не убивать больше никого. Даже если человек - преступник и заслуживает смерти, его должен приговорить к этому суд; я не общество и не Господь Бог, чтобы решать. Боже мой, Боже, почему я так часто нарушал этот обет?..     
Так Сорвиголова, уличный борец с преступностью, впервые заявил о себе. Тогда же впервые состоялось мое знакомство с Фантастической Четверкой. Подумать только, оно началось с того, что в нашу конторку, выворотив дверь, ввалился Существо и сказал, что их команда хотела бы нанять адвоката, чтобы тот проверил, всё ли в порядке с договором аренды помещения, где располагался их новый офис.
Не считая того несчастного случая с Фиксером, это было почти невинное время. Работа адвоката, драки со злодеями - когда серьезными, вроде Пурпурного Человека, когда клоунами вроде Матадора, а когда и просто психами, одержимыми манией величия, вроде Грабителя - и Карен. Карен Пейдж. Простая девушка, которую Фогги нанял к нам в офис секретаршей. Моя тайная и, пожалуй, настоящая любовь. В нее нельзя было не влюбиться, и мой партнер, Нельсон, это подтвердил, заодно со мной влюбившись в нее по уши. Доходило даже до смешного: стараясь привлечь внимание Карен, бедняга Фогги однажды намекнул ей, что он и есть супергерой Сорвиголова. Эта глупость едва не стоила ему жизни, когда он, стремясь произвести на нее впечатление, купил костюм и договорился с владельцем лавки разыграть сцену его сражения со злодеем, а тот решил, что это подходящий случай стать настоящим злодеем - Гладиатором, и чуть-чуть не прикончил его.
Впрочем, кое-кого Фогги все же убедил: Паук, другой уличный борец с преступностью, горя желанием выяснить отношения, как-то проследовал за мной до самого офиса. Но кто же в здравом уме станет подозревать слепого в том, что он - Сорвиголова? Поэтому все подозрения пали на Нельсона. По счастью, все обошлось, хотя мы с Паркером слегка намяли друг другу бока, пока выясняли, кто кого и зачем подставил. В той истории во всем оказался виноват Мародер, и тогда мы с Пауком благополучно его упустили. Иногда Паук бывает невыносим. Слишком молодой, слишком горячий, бросается очертя голову, и только потом думает. Но все же это верный друг и надежный союзник.
Переезд в Сан-Франциско, работа на новом месте, разочарование…  Натали Романофф. Знаменитая «Черная Вдова», агент Мстителей, бывшая шпионка СССР. Из-за нее я когда-то повздорил с Соколиным Глазом. Рыжие волосы, зеленые глаза, шикарная фигура. Твердая и независимая натура, всегда знавшая, что ей делать, и менявшая мужчин как перчатки. В ее постели побывала, кажется, добрая половина известных мне героев. Не мне упрекать ее в легкомыслии, ведь и сам я до последнего момента был ничуть не лучше. Мы были с ней неплохой рабочей связкой, что правда, то правда. Несмотря на все, что было между нами, нам удалось остаться друзьями. Но наши романтические отношения были сплошной большой ошибкой. Сейчас, оглядываясь на них, я понимаю, что это было все, что угодно: интерес, страсть, тщеславие, ущемленное мужское самолюбие, но только не любовь. Не могу отделаться от мысли, что в самоубийстве Хизер Гленн есть и ее вина.
Уилсон Фиск, Кингпин - вот кто воистину обладал умом великого аналитика, который так часто приписывали мне! Глава преступного мира, дергающий половину штатов за ниточки. Он последовательно разрушал мою жизнь, умело используя любой козырь, чтобы сделать ее невыносимой. Сколько раз я, сам того не понимая, оказывался втянут в его игру и своими действиями только способствовал осуществлению его замыслов.
Он нанял Бычьего Глаза, этого психопата, чтобы он убил одного за другим криминальных боссов Нью-Йорка, а затем Мэттью Мердока, когда тот начал серьезно портить его планы. Вот только Сорвиголова помешал. Сколько раз мы сражались на улицах города - я сбился со счета. Сколько раз я отдавал его в руки правосудия, и раз за разом он возвращался, как одержимый, для того, чтобы сразиться еще раз. А через какое-то время он и в самом деле помешался, начав видеть Сорвиголову в каждом прохожем. Было ли его помешательство следствием опухоли, которую нашли в его мозгу? Не знаю. Но тогда я очень хотел на это надеяться.
Зато Кингпин вне всяких сомнений пребывал в полной здравости рассудка, когда отравлял мне существование. Моя новая встреча с Электрой Начиос - его рук дело. Оказалось, все те годы, что мы не виделись, она провела совсем не в Европе, а в Японии, где обучалась профессионально убивать, и превратилась в убийцу по найму. Король преступности, оставшийся без своего придворного ассассина, нанял ее, чтобы она убила Фогги. Вот тут случилось то, чего не смог предвидеть даже Кингпин: когда она пришла за Нельсоном, он узнал ее. Это пробудило в ней нечто похожее на совесть - у нее не поднялась рука убить его. Но Бычий Глаз, сидевший в то время в тюрьме, пришел в бешенство оттого, что Фиск так быстро и легко нашел ему замену. Он бежал, выследил Электру и убил ее саму, ее же оружием. Она умерла буквально у меня на руках. Я чуть не лишился ума от горя. Не помню, сколько времени продолжалась наша с Бычьим Глазом битва на городских крышах. Но я все еще оставался собой: когда мой противник, наконец, ошибся, потерял равновесие и начал падать, я схватил его за руку - я не мог позволить ему умереть. Правда, он так и не понял меня и внезапной контратакой все же вынудил меня его выпустить. Бычий Глаз рухнул вниз с огромной высоты, и я был уверен, что больше его не увижу.
У нас с Карен вроде бы все складывалось неплохо. Мы настолько доверяли друг другу, что однажды я решился раскрыть ей правду о своей двойной жизни. Но она так и не смогла принять эту правду, а я, как бы ни любил ее, не собирался выбирать между ней и Адской Кухней. Вернее, косвенно мне все равно пришлось сделать выбор: поняв, что я не собираюсь завязывать, Карен ушла от меня и уехала в Калифорнию, чтобы попытать там счастья в качестве кинозвезды.
А Кингпин уже планировал новый удар. Он запятнал мою репутацию и рассорил меня с Фогги, потому что я решил, что мой друг хочет захватить нашу фирму, лишил меня дома и средств к существованию. И на сей раз его пособницей стала… Карен! Ее карьера в кино не сложилась. Стать актрисой она так и не смогла, зато пристрастилась к героину и стремительно покатилась по наклонной, дойдя до того, что начала сниматься в порнофильмах, чтобы заработать себе на зелье. И в один злосчастный день, стараясь добыть денег на дозу, продала тайну личности Сорвиголовы местному инфоброкеру, переправившему эту информацию дальше, прямо Уилсону Фиску на стол. Узнав, что за всеми моими несчастьями стоит Фиск, я пришел к нему, чтобы сойтись с ним в открытом бою и заставить его от меня отстать. Кингпин оказался не только силен умом, но и могуч телом, и избил меня до полусмерти. Последнее, что я запомнил - автомобиль, в котором я нахожусь, со скрипом съезжающий с пирса в реку. А очнулся я на руках монашки, истерзанный, израненный и готовый вот-вот отдать Богу душу. Ее вид пробудил во мне какие-то смутные приятные воспоминания, раньше спрятанные глубоко внутри моей души. Она вернула мне телесное и душевное здоровье. Так я встретился со своей матерью.
Едва я оправился, как пришлось снова драться - Фиск, узнав, что я выжил, приложил все усилия, чтобы меня добить. Сначала вытащил из лечебницы какого-то психа, чтобы тот убил Фогги и Карен, прятавшуюся у него от преследований наркодилера, затем, задействуя свои связи в военной сфере, выпустил в город суперсолдата Нюка.
Это последнее и погубило весь его стройный план: террор, устроенный Нюком на улицах Адской Кухни, привлек к себе не только мое внимание, но и внимание Мстителей, без труда его одолевших. Так я познакомился с живой легендой - Капитаном Америка.   
После всех этих волнительных событий я, хоть и был зол на Карен за ее поступок, решил дать нашим отношениям еще один шанс. Увы, в этот раз все закончилось еще быстрее.
Тифозная Мери - еще одна комбинация короля преступности, и еще один гол в ворота моей страсти к женщинам. Я позволил себе увлечься ею, даже несмотря на то, что на тот момент в открытую встречался с Карен. За обликом невинной девушки скрывалась сумасшедшая убийца с клиническим раздвоением личности, вместе со своей командой головорезов едва не отправившая меня на тот свет. Фиск знал, на что меня ловить. Он всегда знает людские слабости. Правда, в тот раз он все же просчитался: кроткая, невинная Мэри Уолкер на короткое время возобладала над личностью убийцы, не позволив ей меня добить - я выжил. Она же отправила меня в клинику. Карен приехала ко мне, и, когда я в полубреду произнес имя Мэри, это разбило ей сердце.
Холодок пробегает по спине, когда я вспоминаю сумасшествие Мэри и, вместе с ним, свое собственное. Как близко я был на тот момент к безумию? Кто знает. Я представлял себя своим собственным отцом, затем гармонию моего мира восстанавливал Стик. До сих пор не могу понять, был ли он порождением моего воспаленного мозга, или действительно пришел с того света мне на помощь.
В те дни я заглянул своими незрячими глазами в лицо будущего: мой новый бронекостюм, оживление Электры, организация хакеров, ведомая искусственным интеллектом. И работа с Капитаном Америкой. Наиболее приятная сторона этого дела - я работаю с теми, кого в обычное время только вижу в новостных передачах или о ком читаю заголовки газет. Это дело против Ноубота, участие в делах госбезопасности бок-о-бок с Фантастической Четверкой и Мстителями, с Гидрой и Сбоем Системы, наступающими нам на пятки, убедили меня (опять моя самоуверенность!), что мое время как супергероя завершилось. Новая эпоха, новое будущее… в нем нет места таким, как я. Электра убедила меня в том, что я по-прежнему нужен Адской Кухне, и я вернулся. Вернулся к своему прежнему костюму, чтобы ничто не напоминало мне о моих сомнениях, и к своей прежней жизни.
И мое возвращение было блистательным! Я в очередной раз обрел себя: вернулся к правосудию улиц, адвокатской деятельности - для меня как будто открылась дверь в прошлое, я снова был собой, стал веселым и обрел смысл своей жизни. Мою жизнерадостность омрачило дело об убийстве мальчика Бредли. В ходе расследования мне пришлось в полной мере осознать, КОГО я все-таки защищаю: избивающие своих домашних мужчины, продающие наркотики дети. Я тогда сполна хлебнул образа мышления основной массы людей в районе. Ощущение было, как будто я окунулся в помои.
А дальше… дальше новая волна мрака и сумасшествия охватила мою жизнь. Началось все с девушки, которую я спас от банды, отдавшей мне свою дочь. Как она тогда говорила? Ее дочь - Спаситель Человечества? Но что я знал о маленьких детях? Ровным счетом ничего. Оставив ребенка на попечение Вдовы, я бегом бросился в офис наводить справки и встретил там человека, который представился Николасом Макабром. Он тоже начал нести какую-то чушь, но только на новый лад: дескать, ребенок - чуть ли не Антихрист во плоти. Знал бы я, кто это, тогда, я бы… хотя что? Не взял бы крестика, который этот более чем странный посетитель оставил вместо визитки, наверное. Как он мог обмануть мои чувства? Мое обоняние? Позже доктор Стрейндж, чистивший мой организм, объяснил, что наркотик не имел ни цвета, ни вкуса, ни запаха, потому я ничего и не заметил. Под влиянием пропитки крестика я поверил всей этой белиберде, вернулся домой и едва не убил девочку - слава Богу, Черная Вдова помешала мне. Это я-то! Убить ребенка! И ни капли сомнений в ту секунду у меня не возникло насчет собственных действий. Неожиданный визит Карен, сообщившей, что у нее нашли ВИЧ, и не менее неожиданное обвинение Фогги в изнасиловании и убийстве. Нехорошо так думать, но его мать всегда была старой ведьмой - услышав про эти чудовищные, абсурдные обвинения, она ни на секунду не задумалась, прежде, чем уволить собственного сына, чтобы тот, не приведи вселенная, не повлиял на репутацию ее фирмы. Разумеется, я тут же уволился следом за ним. Создавалось впечатление, что весь мир вокруг внезапно сошел с ума. Стоило мне выйти на улицу, как меня настиг очередной мираж. В результате я едва не попал под машину и вновь попытался убить младенца. Сбросил ее вниз с крыши. Но, видимо, мой ангел-хранитель не дремал: за долю секунды осознав, что я сделал, я сиганул следом и успел спасти дитя, пусть и получив травму. Тут я направился вместе с ребенком туда, куда подсказывало мне сердце - в монашескую обитель, к своей матери. Кое-как доковыляв до храма, я отключился на его ступенях. Моя мать в своей бесконечной доброте позаботилась и о младенце, и обо мне. Чуть позже я встретил в храме Карен, и она настаивала на том, чтобы я отдал ребенка ей. Откуда ей было знать про ребенка, ведь я ничего не сказал ей? И я понял, что Макабр промыл мозги и ей. Выяснилось, что он сказал ей, что ребенок - причина всех ее несчастий. Странно было объяснять взрослой женщине, что в ее проблемах со здоровьем виновата она сама и ее прошлый беспутный образ жизни, а не ни в чем не повинная малютка.
Немного оклемавшись, я отправился прямиком к доктору Стрейнджу. Но пока мы выясняли, что за светопреставление творится вокруг, а я избавлялся от влияния наркотика на мое сознание, на обитель напал… Бычий Глаз! Тот враг, который, как я надеялся, навсегда исчез из моей жизни. Он тоже пришел за ребенком. Стремясь добраться до нее, он убил множество людей. Он ранил мою мать. Убил бы и меня, если бы не Карен. Удивительно бесстрашная перед лицом смертельной опасности, она пыталась спасти меня, и спасла. Ценой своей собственной жизни. Она приняла удар, предназначенный мне - этот монстр убил ее моей собственной дубинкой. Я ничего не мог сделать и вынужден был смотреть, как моя любовь умирает у меня на руках. «Я буду скучать по тебе», - вот ее последние слова. Эта утрата была чудовищной для меня. В отчаянии я едва не совершил самоубийство. Но, подумав, понял, что это не выход. Сделай я это - и убийца Карен останется безнаказанным, а младенец так и останется в руках преступника.
В кратчайшие сроки я выследил Николаса Макабра. Он оказался Мистерио! И опять меня использовали: превращая мою жизнь в ад, этот гнусный злодей хотел, чтобы я вышел из себя и убил его, избавив от страданий. Безвольный червь! Лучше бы сразу застрелился, как он и сделал, после того, как я подверг остракизму его план «смерти, достойной суперзлодея». Я не стал его убивать. Но я что-то расчувствовался и дал волю гневу. Все ловили меня именно на этом. Спокойнее, спокойнее… сорок счетов - вдох, сорок - выдох, как учил Стик.
Девочку я передал на удочерение супружеской паре из Нью-Джерси. Милые люди. Они оставили ребенку имя, которое я ей дал - имя моей покойной возлюбленной.
После похорон Карен оказалось, что она завещала мне немаленькую сумму денег. Кроме того, ее обязательным условием было то, что эти деньги я должен потратить на свои собственные нужды. Моего друга Фогги освободили из-под стражи и мы, посовещавшись, решили использовать деньги для того, чтобы заново открыть свою фирму.
И снова Кингпин, и снова через женщин пытается разрушить мою жизнь. Майя Лопез, родившаяся глухой. Он наплел ей, что это я когда-то убил ее отца, в надежде, что ее боевые навыки в сочетании со способностью мгновенно запоминать и копировать любую технику боя помогут ему избавиться от меня раз и навсегда. Один из немногих его просчетов: Майя полюбила Мэтта Мердока, а Мэтт Мердок успел неплохо ее узнать. Когда я сражался с женщиной Эхо, копировавшей все мои движения, я по запаху узнал Майю. Открыв ей тайну моей личности, я без особого труда убедил ее в том, что никак не мог убить ее отца, даже если бы захотел, ведь в то время я был еще маленьким мальчиком. В результате скверная шахматная комбинация стоила Кингпину глаз - и поделом! Разъяренная женщина - страшная сила. На какой-то период Уилсон Фиск затих.
Но вот Силк, бывший подельник Кингпина, организовавший неудачное покушение на своего босса, а затем устроившийся в ФБР в поисках защиты, подложил мне свинью, когда слил тайну моей личности прессе. Поднялась страшная шумиха, надо мной нависла нешуточная угроза разоблачения с последующим тюремным заключением, и совсем уж некстати на нашу с Фогги контору напал мистер Хайд. Он был повержен, а я не придумал ничего лучше, чем публично отрицать свою связь с Сорвиголовой и подать встречный иск против «Дейли Глоуб». Опять вранье, вранье и вранье, в котором я увязал все глубже и глубже.
На улицах Адской Кухни дела тоже шли скверно. Пока Кингпин, после покушения затаившийся, не давал о себе знать, другой мой старый знакомец, Лилэнд Аулсли по кличке Филин, решил подсуетиться и прибрать к рукам городскую преступность. Начал он с того, что представил совершенно новый вид наркотика, на короткое время делавший из человека «супергероя», повышая все рефлексы, силу и выносливость до максимума и лишая его чувства страха.
Вот в это-то непростое время я встретил свою судьбу. Милла Донован. Слепая девушка, которую я спас, в последнюю секунду успев вытащить ее буквально из-под колес потерявшего управление грузовика. Единственная женщина, согласившаяся стать моей женой перед Богом. И когда на нас последовательно напали сперва Тифозная Мэри, а затем Бычий Глаз, я понял, что Кингпин не собирался так легко сдаваться - он вернулся, чтобы вновь восставить свою преступную империю.
Тогда я решил, что больше терпеть нельзя; пора сделать свою жизнь, а заодно и жизнь обычных людей в Адской Кухне стабильной. Я выследил Кингпина, сделал из него отбивную котлету и, сняв маску…  провозгласил себя новым главарем преступности. «Убирай или убирайся». Что на меня нашло? Как только такое вообще могло прийти мне в голову? Черт его знает, что такое. Наверное, демон уже тогда посеял первые семена зла в моей душе, желая в ней закрепиться. И ему это удалось - они, увы, попали на благодатную почву! Ослепленный гордыней, я поссорился со своими друзьями-героями, когда они собрались, пытаясь меня вразумить: Паук, Люк Кейдж, док и Ричардс. Даже Каратель, всегда бывший сторонником радикальных мер, сказал, что я уже «за чертой», но я не отступился от своих замыслов. На меня свалилась вся ответственность за титул нового короля преступности: якудза нанесли свой удар, а сыновья Неоновой Хризантемы умеют бить - я долго оправлялся от него. Так я познакомился с одной из Ночных Сестер - под этим прозвищем скрывались медицинские работники, безвозмездно оказывавшие помощь героям в костюмах, сохраняя при этом их тайны. В это время Милла, мой ангел, привела ко мне Бена Уриха, и он объяснил, что я до сих пор не могу смириться со смертью Карен Пейдж. Я поразмыслил и решил - он прав. Как пелена с глаз спала! Я, конечно, извинился перед друзьями, которых так оскорбил недавно, и мы вместе вымели якудза с улиц. Я получил хороший урок, по бусидо: решения, принятые в кругу друзей, подобны толстому дереву со множеством корней. Решение одного человека - это всего лишь палка, воткнутая в землю. Мои друзья-герои… они всегда были на страже моей души, они чувствовали, когда я заходил слишком далеко. Пауэрмэн -  Люк Кейдж, Питер Паркер - Человек-Паук, Дэнни Рэнд - Железный Кулак - столпы моего нестабильного в прошлом мира.
Но Кингпин не оставлял попыток насолить мне. Даже из тюрьмы этот человек умудрился испортить мне жизнь! Задействовав свои связи, он вызвал репортера прямо в свою тюремную камеру и сообщил, что у него есть бумаги, неопровержимо доказывающие, что Мэттью Мердок и Сорвиголова - одно и то же лицо, и он согласен обнародовать их в обмен на освобождение из заключения. Сдав мою личность ФБР, он пустил по моему следу федералов, заставил нас всех гоняться за этими загадочными бумагами, снова натравил на меня Бычьего Глаза, а Электра, ставшая главой Руки, просто решила поучаствовать в деле, я так и не понял до конца - на чьей стороне. До сих пор не уверен, а существовали ли эти бумаги когда-нибудь на самом деле, или это был еще один гениальный блеф, но сама комбинация удалась Кингпину блестяще, даже несмотря на то, что сработала лишь наполовину - он так и не вышел на свободу. 
Драка с Бычьим Глазом посреди улицы плохо кончилась не только для него, но и для  меня - выстрел снайпера чуть не поставил большую и жирную точку в моей жизни. Ничего не скажешь, кровавая оказалась точка! Она вторично привела меня в госпиталь к Ночной Сестре. Тем временем федеральные агенты нашли-таки способ вытрясти из бедняги Уриха мое местонахождение, и вокруг клиники завязался бой между ФБР, ниндзя Руки и моими друзьями-героями. Как ни был я слаб, все же я не мог допустить подобной бойни, поэтому кое-как сполз с койки и сдался. И вот - я в тюрьме. До окончания суда, которому предстояло решить, Сорвиголова я все-таки или нет, меня посадили в тюрягу, несмотря на все протесты Франклина Нельсона, моего адвоката, да не куда-нибудь, а в «Райкерс». Окончательно уничтоженный, долечиваюсь и дожидаюсь новой сессии суда, в исключительно теплой компании: Кингпин, Тарантула, Филин, Твердолобый. Не надо обладать никакими особыми аналитическими способностями, чтобы понять, для чего меня упрятали в «Райкерс», да еще и в общий блок. Они просто хотели, чтобы я не дожил до суда. Или чтобы до него не дожил Кингпин. Рассчет был на то, что два паука, оказавшись запертыми в одном кувшине, поубивают друг друга. А чтобы пауки не становились слишком спокойными, как следует встряхнули кувшин, позволив кучке отморозков порезать Фогги, когда он и Дакота приехали посетить меня. Никогда в жизни я еще не чувствовал себя таким бессильным, как тогда, запертый в одиночке, лишенный возможности прийти им на помощь и вынужденный слушать, как замирает его пульс. Думаю, что и на его похоронах мне позволили присутствовать, преследуя ту же самую цель. Что ж, они добились своего - в каждом человеке сидит зверь, которому, что бы ни случилось, нельзя давать воли. Сорвиголова дал слабину, позволил ему вырваться наружу. Сейчас, когда я мысленно обращаюсь к тем тяжелым часам, я иногда думаю, что с этого и началось мое настоящее падение. Будто бы этого мне было мало - пару дней спустя в тот же блок привезли моего старинного врага, Бычьего Глаза. Его появление сопровождалось таким всеобщим ужасом, словно это был не человек, а сам дьявол. Примерно в то же время ко мне явился «парламентер» с сообщением, что Фиск хотел бы встретиться со мной с глазу на глаз. И, наконец, финальный роскошный аккорд - Каратель. Фрэнк Кастл, бывший военный. Посттравматический синдром во все поля. Мы никогда не питали друг к другу никаких особых дружеских чувств: я не понимал его методов, он - моих. Но, как ни странно, именно его слова напомнили мне о том, в чем наше различие, и помогли мне на какое-то время вернуть самоконтроль. Многие видевшие наш с Фиском разговор сильно удивились, что мы не вцепились друг другу в горло. Кингпин был, как и обычно, ироничен и спокоен. Он, как и до него Тарантула, намекнул, что скоро в тюрьме станет жарко, как в аду, и предложил посотрудничать на благо общего дела - побега. Не то, чтобы я поверил в его беспокойство о моем благополучии, но, во всяком случае, насчет прочего он не лгал. И я сделал свой выбор: пока я сижу в тюрьме, тот, кто заказал убийство моего лучшего друга, разгуливает на свободе.
Дальше - опять смутно: шум в оружейной, я и Фиск плечом к плечу в тюремном коридоре, заваленном телами поверженных противников, Бычий Глаз с двумя стволами - «Зацени, Мердок! С закрытыми глазами!» Нельзя было дать ему выйти из тюрьмы. В тот день удача отвернулась и от него, и от его хозяина: в попытке прикончить меня, Бычий Глаз выстрелил, но промазал, вместо этого прострелив колено Кингпину.
В конечном итоге выбраться мне помог Фрэнк. Мы разыграли спектакль для двух актеров, в котором я сыграл привычную роль беспомощного слепого адвоката Мэтта Мердока, оказавшегося в заложниках у жестокого отморозка Карателя. Никогда не думал, что буду благодарить его. Будь я не таким гордецом, пожалуй, поблагодарил бы его и за напутствие: «Ты не такой, как я. И ты должен это помнить».   
Единственный светлый промежуток во всем этом кошмаре заключается в том, что основные события Гражданской Войны я просидел в тюряге. Вот уж в чем я ни за что не хотел бы участвовать. Герои, защищающие добро и мир, сражаются друг с другом - сложно вообразить себе что-то более отвратительное и горькое. Такое может быть на руку только одной стороне, которой мы и уподобились в этой братоубийственной войне. Зло пожирает само себя -  нам это совсем не пристало. Окажись я там в это смутное время, у меня бы навряд ли хватило благоразумия остаться в стороне. Скорее всего, я был бы с Кэпом - слишком велико мое к нему уважение.
За тот короткий период, который я провел в Нью-Йорке сразу после своего побега из «Райкерс», мне пришлось выследить своего двойника, на поверку оказавшегося Дэнни, Железным Кулаком. Оказалось, что пока меня держали в каталажке, он, переодевшись в костюм Сорвиголовы, бегал по крышам Адской Кухни и старательно создавал мне алиби.
В погоне за заказчиком убийства Фогги я отправился в Европу. Жажда мщения застила мне глаза, и незаметно для себя я снова оказался втянутым в паутину интриг. Но я и представить не мог, кто будет ждать меня у другого конца паутины. Ванесса Фиск. Шахматист едва ли не более искусный, чем ее злосчастный супруг. Смертельная болезнь подточила ее здоровье - она считала, что это кара, посланная ей за убийство их сына Ричарда. Жить ей оставалось считанные дни. И на пороге собственной смерти Ванесса предложила мне сделку: она, используя свои многочисленные связи, очистит мое имя от предъявляемых мне обвинений, а я в обмен на это вытащу ее мужа из тюрьмы. Зачем? Во всех несчастьях, обрушившихся на ее семью, она винила даже не Уилсона - меня, и собиралась таким образом, восставив мою прежнюю жизнь, одновременно разрушить ее окончательно, чтобы каждый раз, как Фиск снова совершит преступление, я знал, что это по моей вине, ведь это я выпустил его на свободу. Я слушал ее речь, и в какой-то момент мне показалось, что Ванесса попросту лишилась рассудка. Я отказал ей. Но вечером того же дня выяснилось, что даже несмотря на мой отказ, она выполнила свое обещание - директор ФБР, недавно вышедший в отставку, совершил самоубийство, в предсмертной записке признаваясь, что все обвинения против меня были сфальсифицированы. 
Я вернулся в Нью-Йорк. Обвинения с меня были сняты. Мне вернули лицензию. Но, что гораздо важнее, оказалось, что Фогги, которого все мы считали погибшим, жив и здоров - просто участвовал в программе защиты свидетелей и некоторое время не мог подать о себе весть. А еще через пару дней «Дэйли Бьюгл» опубликовал некролог Ванессы Фиск, и я все же выполнил свою часть сделки - из уважения к той Ванессе, которую я знал когда-то, единственной женщине, пробудившей что-то человеческое в Кингпине, короле преступного мира. Момент был как нельзя более подходящим: на волне поднявшегося недоверия к федеральному агентству добиться освобождения Уилсона Фиска из заключения было не слишком трудной задачей. К тому же, условия, на которых ему возвращали свободу, меня устраивали: он лишался гражданства США и навсегда покидал страну.     
Мы с Миллой переехали в новую квартиру, а контора «Нельсон и Мердок» перешла на новый режим работы, строго по рекомендациям. Казалось, жизнь потихоньку налаживается.
Но свято место долго пусто не бывает - исчез Фиск, так мне стал строить козни мистер Страх. Сначала он отравил Мелвина Поттера - под воздействием этой дьявольской химии Мел впал в слепую ярость и убил голыми руками двоих заключенных, а ведь беднягу вот-вот должны были освободить по досрочному. Уже тогда у меня возникли подозрения, что не все так просто с этими внезапными припадками. Позднее, в психиатрической клинике Беллвью, куда его перевели для экспертизы, припадок повторился, и он убил охранника и одного из пациентов. Психиатрическая экспертиза пришла к выводу, что Поттер вменяем и отдавал себе отчёт в своих действиях. Его ожидала тюрьма. Но до «Райкерс» он не доехал, в дороге ему помогли сбежать. И Мелвин Поттер перестал существовать - он вернул свой костюм Гладиатора и устроил чудовищную резню в Чайнатауне,  а затем ввалился ко мне в квартиру и напал на Миллу. Тогда я едва успел предотвратить страшное, но противник уже планировал новый удар. Следующей жертвой его чудовищного наркотика пала моя любовь: из-за внезапных вспышек агрессии Милла сделалась опасной для окружающих, и ее закрыли в психушке.
Когда я добрался до своего врага, он бросил мне в лицо свой последний убийственный козырь: противоядия от изобретенной им отравы не существовало, а, значит, сумасшествию моей жены не будет конца. И, хоть он и сидит в тюрьме, я не чувствовал за собой победы. Мелвин Поттер, вставший на путь исправления, вновь оказался на дне. Адская Кухня увязла в грызне преступных группировок, воевавших за власть после ухода Кингпина. Моя семья была разрушена.
И опять все покатилось к черту.
Запутанное дело об убийстве троих детей и не повинный в нем человек, зачем-то оговоривший себя и ждущий приведения в исполнение приговора в камере смертников Синг-Синга. Случай почти безнадежный, шесть дней на все про все. С одной стороны, это дело помогло мне отвлечься от своих личных проблем и вспомнить о своих прямых обязанностях. С другой стороны, именно тогда я совершил один из самых идиотских поступков в своей жизни - зачем-то переспал с Дакотой Норт. Черт тебя дери, Мэттью! Под дулом пистолета я не смог бы объяснить, зачем я это сделал и о чем только я думал. Ведь мы с ней были друзьями и ничем иным! Я был женат, не только перед законом, но и перед лицом Небес… 
Только теперь, когда все давно уже позади, я оглядываюсь на этот эпизод с высоты нынешнего своего опыта и понимаю, каково было его истинное значение. Все, что последовало за ним, возможно, лишь его следствие. Когда человек по собственной свободной воле совершает грех, он сам лишает себя защиты перед главным врагом рода человеческого. В очередной раз бездумно потворствуя своей похоти, я  добровольно предал себя во власть дьявола. 
Но не одно лишь место Кингпина не пустовало. Место Бычьего Глаза заняла Леди Бычий Глаз. В то время на другом конце света произошло еще одно важное событие: Эхо убила Электру. Клан Руки без своей хозяйки погряз в междоусобице, а эта безумная женщина, Бычий Глаз, решила, что я - идеальный кандидат на роль лидера клана. Сначала Рука начала убивать всех, кто был мне дорог и поднимать их в качестве моих противников, затем из-под стражи сбежал другой мой старый враг, Филин, затем в Америку вернулся Уилсон Фиск - только его для увеличения энтропии и хаоса не хватало! Он поведал, что Рука добралась и до него: Леди Бычий Глаз со своими ниндзя убили его новую семью, лишив его последней надежды на мирную жизнь. Он предложил мне сделку - так уже было однажды, когда мы оба сидели в тюрьме. И я, как тогда, согласился. Объединившись с Кингпином, выступил против Руки.
И вот тут-то закончилось долготерпение Фогги. Он случайно услышал сообщение, которое оставил на моем домашнем телефоне Фиск и, конечно же, захотел объяснений. Единственный, наверное, раз, когда Фогги выступил против меня. Я не появлялся на работе целую неделю, провалил встречу с родителями Миллы, после той истории с Дакотой судившимися со мной, чтобы отобрать у меня право на опеку… как? Я действую заодно с главарем преступности, долгие годы отравлявшим мне жизнь? Уволить! И он уволил меня из нашей конторы. Я не держу на него зла - он поступил так, как подсказывало его жаждущее справедливости сердце. К тому времени я узнал, что за моей спиной Кингпин, Леди Бычий Глаз и Филин делят трон Руки. Я потерял свою любовь, мой лучший друг отвернулся от меня… да, я был на пороге отчаяния, но допустить объединения силы Руки с мозгом Кингпина я не мог. Искалечив Филина и смешав все планы преступной троицы, я сделал свой ход: сам стал главой Руки. Вернее, думал, что свой. На самом деле случилось именно то, чего и хотели от меня преступные ниндзя. Леди Бычий Глаз решила, приведя меня к трону Руки, самой сделаться влиятельной особой в преступном мире. Но я отплатил ей хорошей монетой: выгнал с позором и ее, и Кингпина. История с Сорвиголовой-Кингпином Адской Кухни ничему меня не научила - я надеялся, что, встав во главе клана наемных убийц, сумею изменить его изнутри и сделаю его инструментом добра, никак не изменившись при этом сам. Несчастный глупец! Я думал, что, наконец, принял верное решение, обвел вокруг пальца всех своих врагов, тогда как на самом деле был слеп как никогда. Невозможно ходить по грязной дороге и не запачкаться. Мрак окутал мою душу - я вступил в мир теней.
Войны кланов, Норман Озборн, опять вернувшийся Бычий Глаз - все это завертелось в каком-то адском калейдоскопе, отправной точкой которого стал взрыв дома со 107-ю жителями, протестовавшими против выселения и сноса здания компанией Озкорп. Я винил себя в том, что, не убив Бычьего Глаза, тем самым позволил ему совершить кровавое преступление. Убей я его - и не было бы трупов. Еще одно ошибочное суждение, продиктованное моим неуемным чувством собственной важности. Никто не может отвечать за действия другого. Когда Бычий Глаз убивает, за убийство отвечает он, а если убиваю я - за убийство отвечаю я. Но зло, глубоко запустившее когти в мою душу, уже достаточно расшатало моральные принципы, которые составляли основу внутреннего кодекса Сорвиголовы, чтобы вынудить меня нарушить самое главное мое правило: никогда никого не убивать.
С кем же боролась эта моя внутренняя установка на запрет убийства? Со Зверем! Его, как какую-то  инфекцию, моя душа подхватила в Японии, куда я приехал как новый Оябун, чтобы прекратить соперничество между властительными дайме и объединить клан. Меня признали Оябуном, а демон, сделавший некогда чистый клан Руки преступным, стал править бал в моей душе. И, когда Бычий Глаз вернулся, он встретился даже не со мной - с ним! Я сошелся с маньяком в битве и жестоко убил его, несмотря на то, что поверженный враг умолял меня о пощаде. И внутри меня засмеялся нечистый. Я убил Бычьего Глаза так же, как он когда-то убил Электру, и мне это понравилось. Понравилось убивать. Сорвиголова пал под натиском Зверя.
И Зверь воцарился в Адской Кухне! Мрак, жестокость, убийства - все это принес туда я. Эскалация насилия достигла невиданных размеров. Доставалось всем, не только преступникам, но и простым обывателям, и даже моим друзьям. Кажется, когда они, обеспокоенные творящимся, пришли ко мне, Зверь заявил им, что либо они присоединятся к Руке, либо он объявляет их своими врагами. Фогги, несмотря на все препоны, рискуя жизнью, пробрался в Царство Теней, чтобы поговорить со мной и попробовать меня вразумить - встретивший его Зверь хотел убить его. Ну что же - друзья на то и есть, чтобы, прижав меня и демона во мне, все-таки заставить его отступить. Но, конечно, он родился бы вновь, напитавшись моей силой, если бы я не принял решения - убить себя, а заодно и его. Я поступил как истинный воин Востока: я воткнул меч себе в живот! Да, до сих пор больно даже вспоминать этот кошмар… как больно вспоминать мою спонтанную измену своей жене. Я очень не люблю вспоминать об этом. Никогда еще я не был так близок к смерти - к вечной смерти. Дорога, как мне вначале казалось, меньшего зла чуть не привела мою бессмертную душу на вечно пылающий путь. Выбирая из двух зол меньшее, никогда нельзя забывать, что ты выбрал зло.
Но я снова выжил. Видимо, не только Зверь живет во мне - что-то еще питает мои силы. Я уехал, ибо для всех я был мертв. Уехал так далеко, как только мог - в Нью-Мексико. Там я пытался забыться, начать новую жизнь, жизнь бродяги без документов. Бензоколонки, автобусные остановки, алкоголь. Но… от себя не уйдешь. Случайная встреча со слепым парнишкой, его страх перед теми, кто казался обычной кучкой хулиганов, странное поведение шерифа… этот эпизод я помню хорошо, потому что именно тогда и родился новый я. Все прошлое и пережитое вымылось из моей души, дав некий сухой остаток, прочный сплав. Сперва я хотел уйти. Просто уйти, ни во что не вмешиваясь. Но потом, заглянув внутрь себя, я понял, что внутри я все равно останусь героем Сорвиголовой, даже не надевая костюм, с отросшей неопрятной бородой, безобразно запущенный и куда больше похожий на бомжа, чем на приличного человека. А Сорвиголова не мог так просто покинуть город и оставить его беззащитных жителей во власти жестокого наркобарона Коула, убившего шерифа и занявшего его место, и его дружка-нелегального торговца оружием по кличке Калавера. Как ни старался этот последний, заставляя меня вспоминать самые ужасные события в моей жизни и самые отвратительные мои поступки, он не смог заставить меня отказаться от задуманного. Вызвав к жизни мои худшие страхи и выстрелив в меня, он сам выбил их у меня из головы. Человек без Страха остался таковым. Господь спас меня, отклонив пулю, которая не пробила мой череп. Я разделался с бандитами в городке и оставил новоприбывшей полиции доканчивать дело, а сам возвратился назад, в Нью-Йорк. Здесь мой дом.
Errare humanum est - по возвращении домой я попытался сделать вид, что событий последних нескольких лет просто не было, и сам я - тот же Мэтт Мердок, что и был раньше, до того, как случились все эти ужасы. Даже попытался завести роман с Кирстен МакДаффи, помощницей окружного прокурора, твердо убежденной, что слепой адвокат и Сорвиголова -  одно и то же лицо. Слава Богу, у нее хватило рассудка прекратить эти отношения прежде, чем все успело зайти слишком далеко. 
Но от прошлого так легко не избавиться. Отношение жителей Адской Кухни к Сорвиголове теперь было другим, гораздо более настороженным и недоверчивым. Вернуться к прежней адвокатской  деятельности тоже теперь было невозможно - оппоненты в суде, едва почуяв, что дела идут плохо, начинали активно разыгрывать козырь «Мэттью Мердок - Сорвиголова». Так что мне пришлось перейти на новый формат работы: вместо того, чтобы защищать людей в суде, я обучал их правовой самозащите. Мир не изменился - изменились актеры. И опять пошли тайные организации, маньяки, бандиты.
Дело о превышении копами полномочий завело меня в ловушку Улисса Кло, человека-звука. Он здорово ослабел с нашей последней встречи, но все равно изрядно подергал меня за нервы, в буквальном смысле - моим сверхчутким ушам и «сонару» пришлось очень и очень несладко от его дьявольского устройства.
А дело одного слепого парня-полиглота, внезапно и безосновательно уволенного из «Мидас Инвестментс» привело меня к совершенно неожиданному приобретению: Омега-диск. Уникальный носитель информации. Стопроцентно и абсолютно защищенный от взлома, физически представляющий из себя фрагмент костюма «Фантастической Четвёрки» и  содержащий в себе тонны гигабайт секретных данных об операциях крупнейших международных террористических организаций. ЦИИ, Г.И.Д.Р.А. , Агентство Византии, Черный Призрак и заодно с ними Тайная Империя. Тайно последовав за злоумышленниками до их корабля, я столкнулся там с целой преступной сходкой и Качком. Этот мясной шарик заставил меня попотеть, но победа над ним физически была ничем перед дипломатической победой над пятью представителями преступных организаций. Я сыграл на их недоверии друг к  другу, страхах и опасениях, и в результате благополучно ушел от них невредимым и увел обоих заложников. Взвалив на себя эту ношу, я ввязался в дела, вполне достойные члена команды Мстителей - и размах, и количество вовлеченных в это сумасшествие вышли соответствующие. Очень скоро в него оказались втянуты Человек-Паук и Черная Кошка. Кошке помогли бежать из тюрьмы, чтобы повесить на нее исчезновение голопроектора, по словам Паркера «стоящего как миллиард сотовых телефонов», а Паука просто подставили, чтобы не мешал. Не успели мы закончить с проектором, как добрый друг Фогги принес мне еще одну шокирующую новость. На городском кладбище, где был похоронен мой отец, случилось чрезвычайное происшествие: большая часть могил в кратчайшие сроки ушла под землю. Когда городские службы попытались провести раскопки, оказалось, что все кладбище буквально изрыто тоннелями неизвестного происхождения, уводящими глубоко вниз, под город. Как сказал один из сотрудников, рискнуть туда сунуться мог только ненормальный. Ну, или Человек Без Страха… 
Там, глубоко под землей, я и нашел осквернителя. Человек-Крот. Чертов псих, искавший последнее пристанище женщины, которую он любил (если только его больную страсть можно называть любовью), приказал молоидам, подчиненным ему уродцам, раскопать все могилы и притащить к нему все гробы с кладбища. Как всякого психа, его не заботили чувства людей, чьи близкие были похоронены в этих гробах. Когда я добрался до него, он сидел в своем логове, обнимаясь с трупом своей возлюбленной и разговаривая с ним, как с живым. Я был взбешен, но все же смог совладать со своей яростью. Слегка поучив его уму-разуму, я вернулся на поверхность, но не с пустыми руками. Возвращаясь, я прихватил с собой немного светящихся алмазов из его пещеры, в качестве компенсации за причиненный ущерб. Это позволило мне внести солидную сумму в качестве пожертвования на восстановление разрушенных памятников.
Дома меня ждало продолжение истории с Омега-диском. Как написала Кошка в своей записке, на самом деле ее нанял Черный Призрак для того, чтобы она выкрала у меня диск, но она не так глупа, чтобы ввязываться в дела международного терроризма, поэтому она исчезает до поры до времени. А через пару дней наш офис «навестил» Пироманьяк - он тоже искал диск. Должно быть, какая-то из преступных организаций проболталась о случившемся «Клубу Адского Пламени»…  над моими коллегами и близкими снова нависла смертельная угроза. Пришлось пойти ва-банк и «встряхнуть кувшин с пауками», выдав всю информацию по Черному Призраку газете «Дейли Бьюгл». Таким образом, они оказались почти полностью выведены из игры.